Николас Спаркс - Выбор
Тревис тщетно ждал ответа. Как всегда — ничего, как будто Бог давал понять: его любви недостаточно. Глядя на Габи, Тревис вдруг ощутил себя старым и усталым. Он поправил одеяло, страдая от одиночества и сознавая, что каким-то образом подвел жену.
— Пожалуйста, — попросил он. — Ты должна очнуться, родная. Пожалуйста. У нас мало времени.
— Привет, — сказала Стефани. Одетая в джинсы и футболку, она мало походила на преуспевающего профессионала. Она жила в Чепл-Хилле и была старшим проектным менеджером стремительно растущей биотехнологической фирмы. В течение последних трех месяцев Стефани проводила несколько дней в неделю в Бофоре. После аварии она оставалась единственной, с кем Тревис мог нормально говорить. Лишь сестра знала все его секреты.
— Привет, — ответил Тревис.
Она пересекла комнату и наклонилась над постелью.
— Привет, Габи, — сказала Стефани, целуя ее в щеку. — Как поживаешь?
Тревису нравилось, как Стефани обращается с его женой. Не считая его самого, сестра была единственной, кто чувствовал себя в присутствии Габи уверенно.
Стефани придвинула стул и села рядом с Тревисом.
— А как у тебя дела, старший брат?
— Нормально.
Она оглядела его с ног до головы:
— Ужасно выглядишь.
— Спасибо.
— Ты слишком мало ешь. — Стефани полезла в сумку и вытащила пакетик арахиса. — Держи.
— Я не голоден. Только что съел ленч.
— Какой?
— Вполне достаточный.
— Сделай, как я прошу, ладно? — Стефани зубами разорвала пакетик. — Съешь орехи, а я обещаю заткнуться и больше тебя не трогать.
— Ты каждый раз так говоришь.
— Потому что ты каждый раз ужасно выглядишь. — Она кивком указала в сторону Габи: — И она наверняка со мной согласна.
Стефани никогда не выражала сомнений, если Тревис говорил, что слышит голос Габи, а если и выражала, то очень спокойно.
— Да.
Сестра сунула ему пакетик:
— Ешь.
Тревис взял пакетик и положил на колени.
— Сунь их в рот, разжуй и проглоти! — Стефани заговорила как мать.
— Тебе никто не говорил, что временами ты чертовски нахальная?
— Мне говорят это каждый день. Поверь, сейчас рядом с тобой самое место нахальному человеку. Я для тебя вроде как дар небес.
Тревис впервые за день искренне рассмеялся:
— Не то слово. — Взял несколько орешков и положил в рот. — Как дела у вас с Бреттом?
Стефани последние два года встречалась с Бреттом Уитни. Это был один из преуспевающих инвесторов — невероятно богатый, красивый и, по мнению многих, самый завидный жених к югу от линии Мейсона-Диксона[6] .
— Ничего.
— Снова гром в раю?
Стефани пожала плечами:
— Он опять сделал мне предложение.
— И что ты сказала?
— То же, что и в прошлый раз.
— И как он это принял?
— Спокойно. Конечно, снова изобразил, что он сердит и безутешен, но уже через пару дней пришел в норму. Выходные мы провели в Нью-Йорке.
— Почему бы тебе просто не выйти за него?
Стефани пожала плечами:
— Рано или поздно, возможно, я так и сделаю.
— Сестра, это был шанс. Ведь наверняка тебе хотелось согласиться, когда он просил.
— И что? Попросит еще раз.
— Ты так уверена…
— Да. Я соглашусь, когда не останется никаких сомнений в том, что он хочет на мне жениться.
— Он уже трижды делал предложение. Ты еще не убедилась?
— Он всего лишь думает, будто хочет на мне жениться. Бретт из тех парней, которые любят трудности, и сейчас очередная проблема — это я. Следовательно, пока я остаюсь непреклонной, он будет делать предложение. Когда я пойму, что он готов, скажу «да».
— Не знаю…
— Поверь, — сказала Стефани. — Я знаю мужчин. И у меня свои уловки. — Ее глаза лукаво блеснули. — Бретту известно, что я в нем не нуждаюсь, и это его буквально убивает.
— Да уж, ты в нем действительно не нуждаешься.
— Давай сменим тему. Когда ты собираешься вернуться на работу?
— Скоро, — неохотно ответил Тревис.
Стефани полезла в пакетик и сунула несколько орешков в рот.
— Сам знаешь, у папы силы уже не те.
— Да.
— Так что… на следующей неделе?
Тревис не ответил, и сестра скрестила руки на груди.
— Давай поступим следующим образом, поскольку ты, очевидно, еще не совсем собрался с духом, ты начнешь появляться в клинике каждый день и работать там по крайней мере до часу. Это твое новое расписание. По пятницам можешь закрывать в полдень. Таким образом, на долю папы остаются лишь четыре вечера в неделю.
Тревис прищурился:
— Ты долго размышляла?
— Кому-то было нужно этим заняться. И учти, я стараюсь не только ради папы. Тебе нужно снова приняться за работу.
— А если я считаю, что еще не готов?
— Плохо. И тем не менее займись делом. Если не ради себя, то ради Кристины и Элайзы.
— О чем ты?
— О твоих дочерях. Не забыл?
— Я прекрасно о них помню, но…
— И ты любишь их, ведь так?
— Что ты имеешь в виду?
— Если ты их любишь, — продолжала Стефани, пропустив вопрос мимо ушей, — то вновь начнешь вести себя, как подобает отцу. В том числе вернешься на работу.
— Зачем?
— Ты должен показать им: какие бы ужасы ни случались в жизни, нужно двигаться дальше. Таков твой долг. Кто еще объяснит это девочкам?
— Стефа…
— Я и не говорила, что будет легко. Но у тебя нет выбора. В конце концов, ты ведь не позволил им бросить школу? Они по-прежнему учатся? Ты заставляешь их делать уроки?
Тревис промолчал.
— Если ты требуешь, чтобы они выполняли свои обязанности — а ведь им всего лишь шесть и восемь, — то выполняй и свои. Дочери должны видеть, как ты возвращаешься к нормальной жизни. Работа — ее часть. Прости, но по-другому нельзя.
Тревис покачал головой, ощутив возрастающий гнев:
— Ты не понимаешь…
— Прекрасно понимаю!
Он стиснул двумя пальцами переносицу.
— Габи…
Тревис смолк. Сестра положила ему руку на колено.
— Страстная? Умная? Добрая? Порядочная? Веселая? Терпеливая? Такая, какой должна быть жена и мать? Иными словами, почти идеальная?
Тревис удивленно взглянул на Стефани.
— Знаю, — тихо сказала та. — Я тоже ее люблю. Всегда любила. Она для меня не только лучшая подруга, но и почти сестра. Иногда мне кажется, что Габи — моя единственная настоящая подруга. Ты прав, она идеальный вариант для тебя и для детей. Ты бы в жизни не нашел никого лучше. Как ты думаешь, почему я продолжаю сюда приезжать? Не ради нее, не ради тебя. Ради себя. Я по ней скучаю.
Не зная, как ответить, Тревис молчал.
