Яна Чернова - Люди в масках
Он нахмурился, в глазах появился немой вопрос, а руки напряглись, впившись пальцами в несчастное кресло с еще большей силой. Решив, что пора поставить все точки над "и", я спокойно начала:
— После того, как консул услышал мою блестящую речь, шансы на получение визы стали равны нулю. Так что мне попросту отказали.
— И что же ты сказала? — осторожно поинтересовался Северин, переваривая новость.
— Тебе в подробностях?
— Да.
— Ну… я сообщила ей о своем страстном желании попасть в Америку, чтобы выйти замуж за иностранца и сесть на шею государству, нарожав кучу детей.
Алекс застонал, бессильно опускаясь на пол, где уселся, держась за голову. Я же пребывала в великолепном расположении духа, довольная произведенным моим рассказом эффектом.
— Не переживай ты так, — нежно прошептала я, наклонившись к его уху, и положив руки на широкие мужские плечи, рельеф которых ощущала через тонкую ткань белоснежной рубашки. — Я исчезну сразу же после ареста Ларина, и у тебя больше не будет проблем, связанных со мной.
Он усмехнулся, погладив мою кисть, и рассеянно произнес:
— Боюсь, что я уже не смогу вести полноценную жизнь без этих самых проблем. Так что будь любезна, оставайся в поле зрения, Лара.
— Как пожелаете, сэр! — мне было приятно слышать его слова.
Значит, шанс на то, что мы останемся друзьями в будущем все-таки был. И, убедившись в его существовании, я испытала настоящую, неподдельную радость. Напряжение в комнате спало, как только мною были открыты все карты в игре под названием "Еду в Штаты". Алекс расслабился, перестав сердиться и язвить.
Глава 16.
Он сидел на полу возле моих ног, откинув голову на подлокотник кресла, и задумчиво смотрел на причудливый рисунок светло кремовых обоев. Мы оба молчали, погрузившись каждый в свои мысли.
— Слушай, — вдруг оживилась я, — как ты меня терпишь? Я же ужасный человек. И зачем тебе все это понадобилось?
Северин загадочно улыбнулся, повернув ко мне лицо.
— Ты на себя наговариваешь, Лисёнок. У тебя вполне нормальный характер, несмотря на некоторые его издержки. И потом… мне нравится с тобой общаться. Я совсем скис за эти два года одинокого существования на таком большом количестве квадратных метров. А теперь здесь есть ты. Любопытно. Ты такая живая, необычная…
— Ну, спасибо, — усмехнулась я. — Развлекаешься, значит.
— В некотором смысле, — честно признался он, — но учти, что я, действительно, очень хорошо к тебе отношусь.
— Взаимно.
Неужели в наших отношениях наступило просветление? Я так привыкла к постоянным мелким стычкам, что миролюбивый тон этой беседы казался мне каким-то чуждым и нереальным.
— Алекс, — начала я задумчиво, — расскажи мне о себе.
— Мечтаешь разгадать кроссворд? — скривив губы в улыбке, полюбопытствовал собеседник.
— Нет, хочу получше познакомиться с тобой.
— И что ты хочешь знать?
— Ну, например, о твоей семье, о жене, о родителях, о новом отце. Ведь не вечно же ты был в Нью-Йорке, осталась какая-то часть тебя здесь?
— Боюсь, что нет, — мужчина помолчал, снова разглядывая обои. — Родители погибли, жена, скорей всего, тоже, а Северьян, который спас меня, подарив новое имя и новую жизнь, переехал ко мне за границу.
— А друзья? Сколько тебе было лет, когда случилась трагедия? — я не унималась, пытаясь выудить у него побольше информации.
— Имеешь в виду мою смерть?
— Да.
— Двадцать один год.
— Ты где-нибудь учился? Чем ты, вообще, занимаешься тогда?
— Я был студентом МАРХИ, но это теперь совершенно не важно, — обрывая тему, заявил Алекс, хмурясь. — Это прошлое, и мне не хочется о нем вспоминать. Как говорил мой дорогой учитель — Владимир Павлович Шинко, нужно жить настоящим.
— А что еще он говорил? — усиленно соображая, где я могла встречать эту странную фамилию, спросила я.
— Что нужно поступать с людьми так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой, — чеканя каждое слово, ответил он.
— Значит, если бы тебе довелось оказаться на месте Славы, ты был бы счастлив попасть в тюрьму, благодаря чьей-то помощи? — прищурившись, полюбопытствовала я, наблюдая за реакцией собеседника на свой вопрос.
— Если бы я творил такие ужасные вещи, как он, было бы неплохо кому-нибудь помочь мне остановиться, — спокойно парировал Северин, подарив мне многозначительный взгляд.
— Понятно, — улыбнулась я невинно. — Ты очень благороден.
— Стараюсь по мере возможностей, — Алекс усмехнулся. — А ты чрезвычайно любознательна, Ларочка.
— Я тоже стараюсь.
Мы посмеялись немного, потом он предложил посмотреть телевизор, дав мне понять тем самым, что на сегодня беседа закончена, во всяком случае, на эту тему. Я вздохнула, смирившись с таким положением дел. Когда наступил вечер, и я осталась в комнате одна, в моей голове снова возникло странное имя — В.П. Шинко. Где я могла его слышать или, может, видеть? Мысли, перебивая одна другую, выдвигали все новые предположения, но ни одно из них не соответствовало действительности. Наконец, перебрав события всей моей московской жизни, я радостно воскликнула, позабыв, что в доме не одна:
— Эврика!
Услышав свой собственный голос, я прикрыла ладонью рот, сообразив, что превысила допустимый звуковой барьер. Мучившие меня весь остаток дня Ф.И.О, я имела честь созерцать на обложке прекрасно оформленного учебника по фотографии, который попался мне на глаза в книжном магазине, недалеко от офиса Ларина, где я затоваривалась кнопками. Эту книжку смотрел стоящий в очереди передо мной мужчина, а я, от нечего делать, искоса разглядывала красочную обложку. Значит, некий Шинко пишет книги… Все сходится! Алекс когда-то говорил, что занимается фотографией, вполне возможно, что тот учебник написал никто иной, как его дорогой учитель. Но… надо все проверить. И чем скорее, тем лучше. А вдруг мне удастся узнать что-нибудь интересное, купив пособие для начинающих фотографов? Там ведь может быть и биография автора…
Мне хотелось действовать немедленно, но говорить об этом Северину я не собиралась. Осторожно выяснив у него перед сном о планах на завтрашний день, я с удовольствием отметила, что дома мужчины не будет. Александр собирался с утра наведаться в "Афродиту", а потом поехать к Ларину, чтобы узнать, как дела с кредитом. Его нимало удивило мое желание остаться дома, но выяснять причину такой пассивности собеседник не стал. Он предупредил, что в одиннадцать часов утра придет Анюта, я радостно кивнула на эти его слова, и удалилась к себе. В моей голове рождался план предстоящих действий. Поглощенная им, я даже забыла о том, что завтра у хозяина квартиры день рождения. Достав из тумбочки, где лежали мои вещи, белый парик, я с удовольствием отметила, что он великолепно выглядит. Зачем же пропадать такой красоте, нужно непременно его надеть. И сделать это лучше всего с утра. С такими деятельными мыслями я завалилась спать, решив во что бы то ни стало осуществить задуманное.
