Милли Крисуэлл - Беда с этой Мэри
Они расположились на софе в гостиной перед кирпичным камином. Бутафорское полено не горело, потому что было тепло.
— У вас славная квартира, — сказала Мэри со вздохом, оглядывая рамки с фотографиями из спортивной жизни, развешанные на стене, и гадая, сможет ли она когда-нибудь обзавестись такой же. — Я даже завидую. Какой чудесный вид на гавань из окна!
На улице уже стемнело, и Мэри не могла видеть воду, нознала, что водные такси еще работают. Весной в Балтиморе всегда бывал наплыв приезжих. Гавань была оборудована всем, начиная от Национального аквариума и кончая рок-кафе с тяжелым роком. Поэтому она притягивала всех.
— У меня перед глазами гораздо лучший вид. — Дэн сделал движение к ней и коснулся ее руки. — Я вам говорил, как вы сегодня прекрасны?
Щеки Мэри вспыхнули, в горле образовался ком, она лишилась дара речи и только кивнула.
— Поцелуйте меня, Мэри. Я всю ночь мечтал о вашем поцелуе. Не могу больше ждать ни минуты.
— Не можете?
Сердце ее бешено забилось.
«Трепещущая плоть» — так описывали ее нынешнее состояние сентиментальные романы. Нет, пожалуй, эту черту она уже переступила. Это «желе» сейчас не имело к ней никакого отношения!
Взяв у нее из рук бокал, Дэн поставил его на кофейный столик.
— Я очень давно не был близок с женщиной, Мэри. Мне не хотелось спешить. Я ждал, я хотел встретить настоящую женщину. И сейчас рад, что так поступил.
С этими словами он обнял ее и прижался губами к ее губам.
И Мэри со страстью, которую она так долго подавляла, отдалась этому поцелую. Она отважно позволила своему языку вторгнуться в рот Дэна. Ее руки ласкали его мускулистую грудь, его бедра. Он застонал, будто от боли, и ее движения замедлились,
— Идемте наверх, моя сладостная Мэри. Я хочу вас, но только не здесь. Я хочу обладать вами в своей постели. От его прямоты она растерялась. Хотя Мэри тоже этого хотела, она нервничала и ужасно боялась момента, когда ей суждено будет расстаться с девственностью. Что, если она разочарует Дэна? Что, если сделает что-нибудь не так? В конце концов, ведь у нее нет никакого опыта. После всех этих мучительных, грызущих сомнений страх оплошать вдруг подавил только что обретенную уверенность.
— Мне хотелось бы сначала допить свое вино, — возразила Мэри и сделала большой глоток из своего бокала. — И…ну, я думаю, мне следует кое-что сказать вам, чтобы между нами не было никаких недоразумений.
Дэн протянул к ней руку, дотронулся до ее волос, принялся играть с ними.
— Я всегда предохраняюсь, Мэри, если это вас беспокоит. Я никогда бы не стал рисковать вами.
На ее щеках зарделись два пятна.
— Я хотела поговорить не об этом, хотя и ценю вашу предусмотрительность.
«Предохраняюсь!» Она даже и не подумала об этом. Разве мысль об опасности вызывала в ней чувство беспокойства и неуверенности? Она казалась себе такой глупой! Что, если он попросит ее надеть на него кондом? О Господи! Мэри понятия не имела о том, как это делается. Однажды она попробовала попрактиковаться на банане, но умудрилась только сделать дырку в этой чертовой штуке.
— Вы прекрасны. Мужчина способен утонуть в ваших огромных, бездонных глазах. Первое, что я заметил в вас, — это ваши глаза. Я слышал, что такие глаза называют «глаза спальни».
Его слова изливались на нее, как горячая сливочная помадка, сладостные и утешительные, но он не дал ей времени ответить, потому что снова привлек к себе и крепко поцеловал, лишив таким образом возможности протестовать. Мэри тотчас же забыла, что собиралась сказать. Однако когда наконец они разомкнули объятия и она смогла снова дышать, все ее сомнения и страхи обрушились на нее с удвоенной силой. Она набрала побольше воздуха, выдержала паузу и, несмотря на бешеное сердцебиение, все-таки выговорила несколько слов:
— Я понимаю, что наши отношения должны перейти в другую фазу, и хочу быть уверенной, что мы с вами одного мнения.
Она заметила смятение в его глазах. Дэн покачал головой. — Я не…
— Знаю, что мы говорили об этом прежде, но я еще не готова к длительным и прочным отношениям. Я просто хотела, чтобы вы знали: мои намерения не изменились. Я полу чаю удовольствие от своего теперешнего образа жизни и ничего не хочу в лей сейчас менять.
Дэн заставил себя ободряюще улыбнуться.
— Я тоже пока не стремлюсь устанавливать прочных и постоянных отношений.
Хотя он произнес именно те слова, которые Мэри, по-видимому, хотела услышать, Дэн не был уверен, что сказал правду. Что-то изменилось сегодня вечером. И прежде всего в нем. Он надеялся, что и в Мэри тоже. Но возможно, он выдавал желаемое за действительное. Несмотря на то что Мэри с успехом управляла своим рестораном, она никогда не производила на него впечатления женщины, стремящейся сделать карьеру в бизнесе. Но ведь это еще не значило, что она этого не хотела. Смог бы он с этим примириться? Этого Дэн не знал.
Он поднялся, привлек к себе Мэри и потянул за собой.
— Зачем нам спешить? Почему бы не продвигаться в наших отношениях шаг за шагом?
Но этот один шаг на деле был очень значительным, и скоро Мэри оказалась наверху, в спальне Дэна. Огромная двуспальная кровать, главный предмет в комнате, была застлана ярко-синим, с бежевым, покрывалом с геометрическим узором. Мебель спальни была из светлого дуба, на окнах — деревянные жалюзи.
Дэн нежно поцеловал Мэри, лаская ее губы, потом так же нежно поцеловал в лоб.
— Я желал вас с первой минуты, как только увидел, — признался он. — Даже несмотря на то что вы изничтожили меня за статью.
Мэри нежно гладила его лицо, щеки, на которых уже проступила щетина, но сковывавший ее страх не оставлял ее.
— Я тоже хочу вас, Дэн. Я только надеюсь…
— Что такое?
— Я надеюсь, что не разочарую вас. Я совсем неопытна.
Мэри не могла заставить себя сказать ему, что она девственница. Ей казалось, что это некая форма уродства. Он сочтет ее ненормальной или чудаковатой. В наше время не много найдется тридцатитрехлетних девственниц.
— Ни о чем не беспокойтесь. Просто расслабьтесь и наслаждайтесь.
Мэри с трудом сглотнула комок в горле, когда прочла в глубине его зеленых глаз страсть и томление. Сила этой страсти потрясла ее.
— Я не взяла с собой ночную рубашку.
Это было нелепое замечание, она и сама почувствовала его фальшь. Но, черт возьми! Она нервничала. Дэн нежно улыбнулся ей: — Что на вас под этим столь откровенным платьем?
Вспомнив, что на ней только крошечные лоскутки красного кружева, которые лишь с некоторой натяжкой можно было назвать трусиками и бюстгальтером, надетые раньше, когда она еще собиралась облачиться в красное платье, Мэри прикусила губу.
