Кейт Коскарелли - На первых ролях
– Не могу, Марк. Он мой муж.
– Иисусе, Хилда, только не говори, что собираешься выбросить на ветер жизнь и карьеру ради причиндалов этой секс-бомбы! – прошипел Марк.
– В чем дело, Марк? Злишься, потому что Серджио предпочитает девушек? – зло спросила Хилда, ненавидя себя за жестокость.
– Стерва! – отпарировал уязвленный Марк. – Вы друг друга стоите!
ГЛАВА 40
Челси нашла первую работу в шестнадцать лет на складе большого универмага и, получив жалованье, немедленно открыла счет в банке Санта-Моники, где никто не знал, что Челси Хантер – дочь Банни Томас. Каждый месяц она понемножку откладывала, твердо вознамерившись стать в один прекрасный день состоятельной и независимой. Сбережения медленно росли и резко увеличились, когда Челси занялась опасным промыслом, вступив на путь преступления. И теперь у девушки накопилась значительная сумма, достаточная, чтобы осуществить заветную мечту стать дизайнером ювелирных изделий. Человек, купивший кулон с поддельным бриллиантом для жены, оказался еще более легкой жертвой, чем миссис Торнтон, но угрызения совести мучили девушку еще больше.
Решив раскаяться и жить праведно, девушка вставила изумруд и бриллиант в старую оправу и уничтожила кулон, хотя и с крайней неохотой – он был самым оригинальным из того, что она успела сделать. Покупатель, конечно, приобрел поддельный бриллиант, зато получил истинное произведение искусства, уговаривала себя Челси. Она положила кольцо в сейф и, разглядывая остальные драгоценности, решила, что, возможно, сумеет их использовать лучше и с меньшим риском.
Чудо еще, что ей так легко сошли с рук оба преступления. Каждый, кто хоть немного разбирается в драгоценных камнях, сразу поймет, что в кулоне не бриллиант, а циркон стоимостью восемьдесят центов за карат, потому что он гораздо прозрачнее настоящего камня и сверкает сильнее. Бриллианты белее и лучше отражают свет.
Заплатив Джейку за материал, положив несколько тысяч долларов в банк, узнав, что мать получила работу, Челси решила, что теперь можно всерьез заняться собственной карьерой. Через несколько недель она получит университетский диплом. Пора найти работу дизайнера, настоящую и перспективную. Чтобы создать образцы собственных изделий, Челси пересмотрела материнские украшения и выбрала жемчуг – дорогие огромные розовые жемчужины. Жемчуг считается строгим, консервативным, и поэтому из него нанизывают только ожерелья. Ничего больше. Почему бы не придумать что-то другое, новое и оригинальное?
Челси брала жемчуг из сейфа и часами рассматривала его. Сделав десятки эскизов, девушка наконец остановилась на заинтриговавшей ее идее, имеющее прямое и дерзкое отношение к раковинам-жемчужинам, где зарождаются драгоценные зерна.
Вдохновленная закольцованными в оправу багетками[18] в обручальном кольце матери, она изготовила тонкий золотой браслет, усыпанный жемчужинами. Закончив работу, Челси осталась довольна простотой замысла, но решила сделать что-нибудь более роскошное и, поскольку в ее распоряжении было много бусин, отлила второй браслет, отличавшийся от первого только тем, что между жемчужинами были золотые вставки. Получился целый комплект браслетов, объединенных общим замыслом, и это было так красиво, что Челси создала третий, в котором украсила золотые полоски мелкими бриллиантами, вынутыми из застежки. На четвертый бусин не хватило, так что пришлось сделать полоски гораздо шире и с крохотными цветочками из багеток с кольца матери и сапфиром из платинового браслета.
Челси засиживалась по ночам, и на всю работу ушло более двух недель, но она была так довольна результатом, что сделала эскизы других браслетов, дороже, с камнями большего размера и еще несколькими рядами жемчуга.
Дизайн был великолепен, жемчужины заиграли по-новому и смотрелись совсем иначе. Внутренний голос подсказывал Челси, что эти браслеты могут положить начало ее карьере. Она решила попытать счастья и договорилась о встрече с управляющим «Тенейджерс»[19] на четверг, за день до приезда Уилса и Маргарет.
С завернутыми в бархатный лоскут браслетами и альбомом с эскизами, девушка вошла в вестибюль, отделанный розовым мрамором, и, проходя мимо стеклянных витрин с великолепными камнями, поздравила себя с тем, что догадалась надеть простую блузку и юбку вместо обычных джинсов. Сначала она решила принять вид вдохновенного художника – длинные волосы, бисерные бусы, джинсы, но «Тенейджерс» был храмом консерватизма, обслуживающим только людей, которые могли себе позволить покупать дорогие безделушки, и пришлось постараться выглядеть как можно незаметнее.
Все продавцы уставились на девушку, тихо ступавшую по толстому зеленому ковровому покрытию. Покупателей в магазине не было, стояла необычная тишина, так что девушка, казалось, слышала, как поднимается примятый каблуками ворс. Она поднялась по широкой винтовой лестнице и подошла к секретарю, охранявшей вход в офис.
– Мистер Корелл сейчас занят с клиентом. Садитесь, пожалуйста, – предложила секретарь, возвращаясь к машинке.
Челси заметила, что эта женщина, лет сорока, одета в простое черное платье с белым воротничком, без единого украшения.
– Он надолго задержится? – спросила Челси. В конце концов, ей назначено время!
Но женщина не улыбнулась.
– Не могу сказать.
– Тогда я лучше похожу по магазину и осмотрюсь, – решила девушка. – Пожалуйста, дайте мне знать, когда он освободится. Не стоит тратить время, сидя здесь, когда можно увидеть столько прекрасных вещей!
Ожидание затянулось, но Челси почти не заметила этого. Продавцы охотно вынимали даже самые дорогие изделия и позволяли брать их в руки и изучать. Однако Челси была немного разочарована полным отсутствием воображения у дизайнеров. Менялся лишь размер бриллиантов – платиновая оправа была почти одинаковой. Она не увидела ничего нового или волнующего. Неужели здесь нет места более современным изделиям?!
Когда наконец ее провели в кабинет Корелла, девушка невольно улыбнулась – он выглядел так, словно был создан строго по стандарту. Высокий и худой, с густыми волнистыми белыми волосами, очень коротко постриженными, и гладкой незагорелой кожей.
«От блеска бриллиантов не загоришь», – подумала Челси.
Кореллу, скорее всего, было около пятидесяти, но держался он прекрасно. Хорошая спортивная форма. Теннис? Сквош?[20] Приветливая, но сдержанная улыбка играла на губах, и говорил он низким бархатным баритоном. И хотя манеры его были безупречно вежливы, в глазах мелькнула веселая искорка. Челси он понравился с первого взгляда.
