Вера Копейко - Доверься, он твой
Светлана улыбнулась. Вряд ли он обидится: в конце концов, романтический возраст они оба миновали. Слава Богу, остались живы. К тому же у него дочь… У них появятся свои дети, общие, они получат все, что она заработает.
Между прочим, они могут родиться довольно скоро — нет времени тянуть. Как только с препаратом все решится, она этим займется.
Светлана почувствовала над верхней губой капельки пота. Спокойно, приказала она себе. Все будет так, как задумано.
Дверь открылась, и вошла лаборантка.
— Светлана Михайловна, вы просили распечатать.
— Очень вовремя, — бросила она не глядя. — Да, между прочим, ты не видела — Катерина еще здесь? Или ушла?
— Она у начальника. Такая хорошенькая, как никогда.
— С чего бы это? — насмешливо спросила Светлана.
— Говорят, ее документы отправляют на регистрацию.
— Вот как? — Светлана резко повернулась на стуле.
— Ага, результаты потрясающие. Старички не просто ходят, бегают.
— А я слышала, что в подмосковной лечебнице больные отказываются принимать ее препарат. Я сама ей звонила, когда узнала, — сказала Светлана. — Чтобы предупредить.
— Да нет, там давно все в полном порядке.
— Еще бы нет, — бросила она. — Все в порядке стало после того, как им стали давать и мой препарат тоже.
Лаборантка ушла.
Светлана знала, что сегодня же об этом разговоре узнает Катерина. Все следят за негласной схваткой конкуренток. Болтают, что кое-кто заключил пари — больше народу поставило на Катерину. Но ничего, Светлана Полякова лишит их денег.
— Начнем, пожалуй, — пробормотала она, вынула мобильный телефон. — Карта у тебя? Я еду, — сказала она.
Быстро встала, сдернула плащ с вешалки, шелестя длинными полами, на ходу вдела руки в рукава, закрыла за собой дверь. Ее машина стояла недалеко от ворот, на обочине. Она села за руль и поехала в сторону кольцевой дороги.
Сейчас они вместе с Виктором изучат карту, исследуют каждый миллиметр. Привыкшая работать с микродозами, она знала, что мельчайшие доли меняют все. Они не могут ошибиться.
Виктор ждал. На столе лежала копия карты.
— Отлично, Зацепин.
— Рад стараться. — Виктор улыбнулся. — Ты редко хвалишь, а это так приятно.
— Ничего, скоро узнаешь, как я могу хвалить, — пообещала она. — Но я ехала и думала, может, все-таки закинуть старичков в Подмосковье. Знаешь, сколько сэкономим на той же аренде? — Она говорила, он молчал, словно позволяя ей высказаться. — Значит, все-таки в Якутию? — Светлана постучала алым ногтем по карте. — Хотя красных точек полно в Подмосковье. Мы сэкономим спонсорские деньги, Виктор. Разборные домики ты можешь взять в своем тресте, напрокат. Пансионат вырастет за ночь.
Виктор повернулся, отставил кружку, пиво качнулось в стеклянных берегах. Он почти ничего не выпил.
— Что значит женский разум: даже в такой прелестной головке, как твоя, и то… — Он нарочито шумно вздохнул. — Представь себе плотно населенное Подмосковье. Место, которое все знают как дурное. Ты появляешься с кучкой стариков, строишь им домик кума Тыквы…
— Ты хорошо помнишь детские книжки, — засмеялась она.
— Читал дочке. Скоро и ты выучишь наизусть. — Он подмигнул ей. — А представь себе якутскую тайгу…
— В общем-то верно. Якутский вариант надежнее. К тому же если спонсор готов заплатить за перелет хоть в Антарктиду, почему нет? Кстати, а подземный пожар не закончился? — спросила она. — Ведь столько времени прошло, как Соломин рассказывал.
— Приходите через тысячу, — рассмеялся он. — Приглашаю.
— Поняла, — сказала Светлана, усаживаясь за стол и склоняясь над картой.
Она заметила, как жирно Михаил Александрович обводил зеленым места силы. Понятно, они нравились ему больше, чем те, которые приходилось обводить красным.
Светлана видела его только однажды, но запомнила так, что могла даже сейчас сказать, что у него были ярко-синие глаза на загорелом лице, прямая спина, длинные пальцы без всяких стариковских шишек и наростов. Да его стариком-то назвать можно было только из вредности. От него самого исходила сила. Он сам был вместилищем силы.
Такие люди встречаются редко, потому что рождаются тоже редко. Свободные, уверенные, бесстрашные. Но такие, как говорит Виктор, вырастают на жирной почве. Их предки задолго до них боролись и отвоевали все, что надо для беспечальной жизни. Они не мучают себя вопросами: "А можно мне?…" Можно, потому что родились с ощущением того, что им можно.
А Виктор?
Светлана подняла голову от карты. Он сидел за столом, перед ним стояла кружка пива, он цедил его сквозь зубы, не спеша. Непохоже, что получает удовольствие. Он о чем-то думает.
Она снова опустила голову. Виктор заставляет себя быть сильным, бесстрашным. Но, как всякий человек, идущий на ощупь, может ступить не в ту зону. Потому что зоны беды и зоны удачи, как хорошо видно на карте, легко перетекают друг в друга.
Она снова подняла голову и уставилась на холодильник. Его дверца пуста, но она ясно видела магнитики у брата Катерины, Федора. Виктор думает, что она не догадалась. Догадалась, причем не она одна. Когда Михаил Александрович намекнул, ее осенило. Ну конечно, магнитное поле "посадило" сердечный стимулятор тещи. Но кто посмеет обвинить его? Вот уж где нет границы между зоной беды и зоной счастья.
Счастья для них обоих?
Сейчас они с Виктором вместе, они нужны друг другу, важны друг для друга. Они занимаются тем, чем занимались предки того же Михаила Александровича, — унавоживают почву для последующих поколений. У Виктора есть дочь, у нее будут дети. Они дадут им шанс покрупнее, чем дали им собственные родители.
— Но там-то мы где их поселим? — Светлана наморщила лоб. — Там, в Якутии?
— Не надо портить свое милое личико. — Виктор встал и медленно подошел к ней. — Ну… хорошо, — вздохнул он, засовывая руки в карманы и глядя поверх ее головы. — Я собирался сделать тебе сюрприз. В нужный час, — многозначительно добавил он. — Но придется признаться раньше.
— Говори! — Она закинула голову, чтобы поймать его взгляд.
— Я купил гостиницу, Светлана.
— Ты… купил… что? Где?
— Там, гостиницу…
— Ты что, нашел наконец золото? — Она почувствовала, как брови ползут вверх и не могут остановиться. — Но ты давно не был в экспедиции.
Он засмеялся:
— Золото? Зачем? Хватило зарплаты.
Светлана ошеломленно молчала. Он никогда не говорил, какая у него зарплата. Ее грудь в очередном глубоком декольте готова была выпрыгнуть ему в руки. Он подошел к ней вплотную, взял за плечи, ее затылок вдавился ему в бедра. Она почувствовала, как он напряжен, его желание передалось ей. Так он богат, черт побери!
