Ровена Коулман - Мужчина, которого она забыла
Я отбрасываю сомнения, глубоко вздыхаю и смотрю на маму. Интересно, в каких облаках она витает? Когда мы садились в машину, мама была со мной, но чем ближе мы подъезжали к дому, тем меньше она говорила. В ней появилась какая-то мечтательность – в таком состоянии я однажды застала ее у окна, когда она только познакомилась с Грэгом.
И вот мы на месте. Перед нами милый викторианский особняк с гравийной дорожкой и садом. По обеим сторонам крыльца стоят конические деревца в горшках, ярко-зеленая трава и живая изгородь аккуратно подстрижены. В гостиной горит свет. Поднявшись на крыльцо по каменным ступенькам, я вижу в окне на цокольном этаже кухню. Дочери Пола ужинают.
– Мы не обязаны это делать, – останавливаю я маму. Она приглаживает волосы и держит в руке книгу воспоминаний, куда аккуратно вложено письмо. Утром я впервые прочитала его. Знакомый почерк – беспорядочный, с наклоном то вперед, то назад. Впрочем, оно аккуратнее обычного, будто переписано с черновика. Судя по содержанию, так и есть. Я наконец-то поняла, что именно она пыталась сказать моему отцу – и мне. Мама всегда знала, что они с Полом не созданы друг для друга и что переделывать их отношения ради меня – это ошибка. Двадцать один год назад, узнав, что она беременна от своего первого настоящего бой-френда, мама предпочла ему меня. Она сделала выбор и ни разу не отклонилась от него, хотя другие ее решения не всегда были безупречными. Мама выбрала меня, а я выбираю своего ребенка и наше общее будущее.
Мама держит дневник у сердца, словно щит. Даже здоровому человеку было бы сложно сделать то, что она задумала, а учитывая, какой беспорядок творится у нее в голове, это и вовсе немыслимо. И все ради меня. Даже сейчас мама ставит меня превыше всего на свете.
Дверь открывается, однако нас встречает не Пол, а его жена. Маленькая, изящная, со светлыми волосами, стянутыми в пучок. Судя по жакету и шарфу, она собиралась куда-то идти, но при виде нас останавливается и вопросительно поднимает бровь.
– Здравствуйте. Чем могу помочь?
– Мы пришли к Полу, – улыбается мама. – А вы кто?
– Э-э-э, мам… – Я встаю между ними.
– Я Элис. – По ее лицу пробегает тень тревоги. – Жена Пола. Вы его студентка?
– Да, – говорит мама. – Вы хотели сказать, мама Пола? Он ведь не женат, только этого не хватало. Чтобы Пол – и женился!..
– Мама… – Я поворачиваюсь к Элис. – Простите. Это моя мама. Ее зовут Клэр Армстронг. Они с вашим мужем вместе учились в университете.
– О… – Элис мое объяснение не успокаивает; напротив, она еще больше встревожена. Видимо, думает, что у мамы кризис среднего возраста и она решила выследить свою первую любовь.
– Он дома? – спрашивает мама. – Что тут за вечеринка, кстати?
– Она нездорова, – продолжаю я. – И ей… очень надо поговорить с Полом.
Элис по-прежнему загораживает нам вход. Она симпатичная: голубые глаза, маленький носик, красивые губы, светлые волосы, густые и гладкие. Одета скромно и со вкусом. Полная мамина противоположность. Мы не вызываем у нее доверия.
– Дети сейчас ужинают, – говорит она. – Может быть, оставите свой номер, а я попрошу Пола вам позвонить…
Мама цокает языком, откидывает волосы и проталкивается мимо Элис в дом. Я спешу за ней.
– Эй, Пол? – кричит мама. – Милый, ты где?
– Позвольте! – Элис повышает голос. – Я вас не приглашала. Уходите немедленно!
– Простите, пожалуйста, – повторяю я, – мы сейчас уйдем. Мама… – Я беру ее за руку, но она озадаченно глядит на меня и не двигается с места.
– Уйдем? Глупости! Мы только что пришли. Где веселье? Тут есть диджей? Не очень-то похоже на вечеринку. Включите музыку! – громко требует она.
– Боже… – Из кухни появляется Пол, белее мела. – Что здесь происходит?
– Это ты мне скажи, – говорит Элис. – Они как из-под земли выросли. Эта женщина явно тебя знает.
– Знаю-знаю, – кокетливо улыбается мама. – От головы до пяток, да, Пол?
– Мама, – шиплю я на нее. Положение становится все хуже. Нужно выпутываться, пока мы не наломали дров. – Мама, Клэр, пойдем. Мы не туда пришли.
– Туда, туда. Никуда мы не пойдем. Мы пришли к Полу. – Мама обнимает Пола и крепко целует его в губы. Он сопротивляется, наблюдая, как с каждой миллисекундой глаза его жены становится все шире от ужаса.
– Элис, прости, пожалуйста, – говорит Пол, вырываясь от мамы. – Эта женщина больна.
– Эта женщина? – не выдерживаю я. – Она вам не чужая, и вы это знаете. Я смотрю на маму. – Клэр! Я твоя дочь, Кэйтлин, помнишь? Мы пришли к Полу, чтобы поговорить о… – Я бросаю взгляд на Элис; судя по лицу, она на грани истерики. – О прошлом. Когда вы вместе учились в университете.
– О… – Клэр моргает. – Но…
– Я знала, что это плохая мысль. Простите, мы не хотели к вам вламываться. Представляю, что вы про нас подумали. Пожалуйста, позвольте все объяснить. Это Клэр Армстронг, моя мама. У нее болезнь Альцгеймера, поэтому иногда она забывает разные вещи, а потом неожиданно вспоминает. Но мы, конечно, не собирались устраивать сцену, правда, мама?
Мама смотрит на дневник, зажатый в руке, и по ее лицу пробегает тень воспоминания.
– Вот черт, – бормочет она. – Прости, Пол. Простите, э-э… миссис Самнер.
Элис молча обводит нас взглядом.
– Я не хочу тревожить детей, – наконец говорит она.
– Конечно, – кивает мама. – Мы все понимаем. Я здесь только ради Кэйтлин, ради моей девочки. – Она смотрит на Пола, который уставился на нее как на привидение.
– Все в порядке. – Элис улыбается мне: неуверенно, но искренне. – Проходите, выпейте с нами чаю. Пол будет рад вспомнить старые деньки. Вижу, у вас к нему важный разговор.
– Вы куда-то собирались… – говорю я.
– Пустяки, спортзал подождет до завтра. Ну же, Пол, Клэр, наверное, неуютно в чужом доме. Она приехала издалека и хочет поговорить с тобой, так что, будь добр, посиди с ней на кухне, ладно? И не тревожься так. Конечно, у тебя раньше были девушки, в этом нет никакого секрета. Ты у меня тоже не первый – хочешь верь, хочешь нет. Не разводиться же нам из-за старых дел.
Элис забирает у мамы плащ и ведет ее на кухню. Мы с Полом обмениваемся осторожными взглядами. Я пожимаю плечами и спускаюсь следом по лестнице.
– У моей бабушки тоже была болезнь Альцгеймера, – говорит Элис, разливая чай. Две ее дочери смотрят на нас, будто мы свалились с луны; так оно, в общем, и есть. – Помню, я тогда думала: это же почти как путешествовать во времени.
– Я всегда об этом мечтала, – говорит мама, улыбаясь девочкам. – Подружиться с Анной Болейн или потусоваться с Клеопатрой. Меня зовут Клэр, а вас?
Сестры отвечают на ее улыбку, как всегда делали ее ученики, и Элис, глядя на них, успокаивается.
