Не держи меня - Марика Крамор
Ах! Он прижимается ко мне, а я дергаюсь, принимая его в себя. Разрешая ему все. Все что он пожелает. Да только сил и выдержки не хватает нам обоим. Он вколачивается в меня мощно и голодно, ритмично делая своей.
— Ааа… Геля… — с каждым толчком мы несемся на волнах страсти и ускоряем темп. Я ничего не вижу перед собой, темнота раскрывает крылья. Внезапная мощная вспышка озаряет все вокруг, пока до нас доносится приглушенный звук домофона. Я несдержанно выкрикиваю имя, когда содрогаюсь и улетаю ввысь, обхватывая его ногами и приникая так близко, как могу.
Глава 47
Роберт с довольным лицом и глуповатой улыбкой пулей вылетает из ванной и торопится к двери, которую слесарь вот-вот вскроет.
Так забавно наблюдать, как всегда степенный и респектабельный мужчина рывками заправляет рубашку в брюки. Торопливо дергает молнию вверх. И очень вовремя. Потому как дверь распахивается именно в этот момент.
Я скрываюсь на кухне, приношу мужчинам кофе.
— Ух ты! — радуется Павел — так представился мастер. — Благодарю!
И громко отхлебывает напиток.
Пока он возится с замком, Роберт успевает погладить мои ягодицы и даже задиристо беззвучно шлепнуть по ним ладонью.
Мужчины что-то обсуждают, пока я вожусь на кухне, и мне так приятно, оттого что за меня решили проблему. Вот так просто взяли и сделали. И не нужно ни просить, ни объяснять важность, ни делать самой.
Я счастливая и удовлетворенная напеваю себе под нос, пока споласкиваю кружки.
Роберт на минутку заглядывает на кухню, касается грудью моей спины. Пахом врезается в бедра, прижимая к столешнице.
Я не могу перестать улыбаться. Как будто случилось нечто долгожданное и сокровенное. В детстве я с таким ощущением ждала праздники.
— Кто-то напрашивается остаться? — ехидненько усмехаюсь я.
— Не напрашивается, а категорически намерен. Камиллу предупредил, что вернусь поздно.
— Скорее рано, — подлавливаю я.
— Скорее завтра.
Роберт чмокает меня в шею, усмехаясь:
— Наконец-то к тебе не будут заглядывать левые мужики.
— Ой, скажите пожалуйста.
Я остаюсь одна, совершенно не желая вникать в тему замены замков, сложностей с документами, согласия собственников и тому подобное. Представляю, как Роберт завтра созванивается с хозяевами квартиры:
— Приветствую вас, тут такое дело. Можно мы ваши замки… уже поменяли?
Прыскаю в кулак, пока никто не видит. Вскоре Роберт приносит мой телефон, объявляя, что все. Теперь у меня точно есть личное пространство. Я ставлю на беззвучный режим.
— Как Камилла отреагировала на то, что ты сегодня гуляешь?
Я невинно хлопаю ресничками.
— Ну как она может отреагировать… — мрачнеет Роберт.
— Плохо?
— Скажем так. Без энтузиазма.
— Вы не ладите совсем?
— Последнее время нет.
— Последнее — это сколько? Месяц, год?
— Не сыпь мне соль на рану.
— Я ей не нравлюсь. Как же ты собираешься выделить мне место в своем личном пространстве? — интересуюсь его же словами.
— Нужно будет подумать, — отвечает он, увиливая, и тянет меня в ванную. — Но я предлагаю сделать это позже.
Одежда на мне, естественно, надолго не задерживается…
РОБЕРТ
Что за хрень происходит?
Я недовольно поднимаю голову, меняю положение тела. Стараясь не разбудить Гелю, осторожно собираю ее рассыпавшиеся по подушке волосы, чтобы случайно не придавить их рукой.
Какой-то идиот долбится в дверь, рискуя разбудить не только меня, но и Гелену.
Могу себе вообразить, кто именно.
Интересно, а который час?
Я сердито натягиваю брюки и тороплюсь в коридор, не сразу найдя рубашку. Да и хрен с ней. Рывком распахиваю дверь, распиливаю взглядом показавшегося на пороге разъяренного мужика. Не. Это точно не ее придурковатый Аяз. Мужик в годах. Седина в висках, морщины на лице.
Ну перепутал дверь, так веди себя прилично. Да даже если не перепутал! Я такую наглость по отношению к своей женщине проглатывать не собираюсь. Злость подтачивает.
— Ты че долбишься, дядя? На часы смотрел?
Мужик багровеет прямо на глазах. Недоверчивый взгляд проезжается сверху вниз и обратно по той же траектории. На шее выступают крупные красные пятна. Он еще и дышит тяжело. Надеюсь, не сердечник.
— Ты кто такой? — отмирает он, пораженно рассматривая мою обнаженную грудь. — И где твоя одежда? Гелена!
— Она спит. Что ж так орать-то!
— Так пусть проснется и выползает сюда! — брызжет он слюной. — Встретится с отцом!
Я медленно перевариваю.
Ну… приплыли.
— Предлагаю сделать вот что, — рассуждаю вслух. — Я сейчас закрываю дверь. Одеваюсь. А потом мы знакомимся, как положено. Идет?
— Как положено?! Забирай шмотки и пошел вон отсюда!
Мужик бесится еще больше и перешагивает порог. Я ж не буду задерживать… папу.
— Гелена!!!
Гремит он, конечно, на всю квартиру. Я и не удивляюсь, когда в комнате начинается тихая возня. Геля, как и я, в шоке. Что за проходной двор, в конце концов!
— Папа… — прыгая на одной ноге в бесплодных попытках натянуть на себя шорты, дрожащим голосом роняет она, когда гость врывается в комнату, оглядывает смятую постель и, естественно, делает правильные выводы.
— С тобой я позже поговорю! — шипит он на дочь и пальцем тычет мне в грудь. — А ты одевайся. И на кухню со мной! Живо!
— Пап! Пап, не надо, я сейчас все спокойно объясню!
— Делом займись! Вон постель мятая!
Не говоря ни слова, я заканчиваю одеваться. И прохожу на кухню. Вот это пробуждение! Вот это я на всю жизнь запомню!
— Ну? — требовательно обращается ко мне он. «Папа».
Пытаюсь не вспылить, только потому что я тоже отец и отчасти могу представить его чувства. Конечно, ему меня голыми руками порвать хочется. Но меру тоже надо знать!
— Нравится тут полуголым щеголять. Да?
— Может, для начала познакомимся? Роберт.
— Да хоть Ваня-дурачок. Мне что с того?!
Понятно. Перемирие не сработает. Окей.
— Во-первых, не стоит так себя вести. Во-вторых,
