Разлучница между нами (СИ) - Оксана Барских
– Надеюсь.
К вечеру нас у подъезда ждут наши мужчины. За Машей приезжает Кеша, а за мной – Гера. С тех пор, как мой дом был разрушен, и мы со Светой начали жить у него, так до сих пор от него и не съехали. Как-то притерлись, что я откладывала отъезд на несколько дней, потом эти дни превращались в недели, а то и в месяцы.
Мы с Кешей и Машей прощаемся, и я сажусь в машину к Гере. Несмотря на загруженный график, он никогда не ставит меня на второй план, и это очень ценно.
– Представляешь, мы почти закончили. Вот привезут в понедельник бра, и квартира будет конфетка. Мы с Машкой хотим нанять профессионального фотографа, чтобы сделал нам фото и портфолио, а потом начнем и заказы брать.
В этот момент я замечаю, что Гера слушает меня с мрачным выражением лица, и я настороженно временно молчу.
– Что-то не так? Ты не рад, что мы свою фирму открываем?
– Конечно, рад, – мягко улыбается он, но эта теплота не затрагивает глаз. – Это ведь мы с Кешей и предложили вам открыть дело себе по душе. Совместить приятное с полезным.
– Тогда на работе проблемы?
– Нет. Не имею привычки рабочее в личное тащить.
– Тогда в чем дело? Я же чувствую, не ври.
Мой голос звенит от напряжения, и я никак не могу успокоиться. Сердце заполошно стучит, а к горлу подкатывает страх. Я ожидаю подвоха, так как однажды уже обожглась, но вскоре мои опасения оказываются напрасными.
– Не хочу, чтобы вы со Светой переезжали. Так что да, окончанию ремонта я не рад.
Мне нравится, что Гера не говорит загадками, не пытается скрыть истинные чувства за гневом или наездами, а просто прямо говорит мне то, что на самом деле думает и что его беспокоит.
– Черт, – выдыхает он вдруг и наклоняется в мою сторону, после чего достает из бардачка красный квадратный бархатный футляр. – Хотел придумать что-то и сделать это в торжественной обстановке, но боюсь не успеть. Ты у меня такая самостоятельная, что не успею я оглянуться, как ты уже будешь жить в своей новой квартире, оставишь меня в доме куковать одного. Ты выйдешь за меня замуж, Дина?
Он протягивает мне открытый футляр с таким серьезным выражением лица, что я едва не смеюсь, но в последний момент сдерживаю себя, чтобы его не обидеть. Впрочем, он до того мужик, что я никогда его обиженным не видела.
Я беру в руки футляр, но кольцо принимать не спешу. Долго всматриваюсь в него, но взгляд туманный, ни о чем мне не говорит. Он всегда скрывает свои эмоции, когда опасается потерять что-то важное для себя. За эти месяцы я изучила его вдоль и поперек, так что даже в таком виде могу распознать, что он сейчас испытывает.
– Эта квартира, – киваю я на дом, – предназначена не для меня и Светы. Там будет жить Адель с малышом. Ребенок ведь не виноват, что его папаша будет отбывать несколько лет в местах не столь отдаленных, а я не такая уж и плохая бабушка, чтобы забыть о существовании внука или внучки. Так что если это единственная причина, из-за которой ты делаешь мне предложение…
– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Дина, официально. Ты мне дорога, и я… Я люблю тебя.
Последнее он буквально шепчет, словно ему непривычно произносить связку из этих слов вслух, и тем ценнее мне его признание.
– Что ж, – говорю я и протягиваю ему футляр обратно. – Тогда надень мне кольцо сам. Надеюсь, ты угадал с размером.
– Мерил, пока ты спала, – улыбается он, и вскоре кольцо садится на мой палец, как влитое.
Света давно учится в другой школе, поближе к дому, но это решение я приняла уже после того видео Антона и Фаины, которое гуляло несколько суток по сети, пока его не удалили спецы Геры. В любом случае, даже в школе об этом узнали, и я решила, что лучше будет Свете учиться в другой школе.
Антонину Евгения Петровна перевела в обычную гимназию около своего дома, и это тоже было к лучшему.
Постепенно жизнь входит в свою колею.
Когда Света заканчивает первый класс, Адель рожает девочку, которую решает назвать Виолой. Мы все встречаем ее у роддома, и пусть она еще немного от нас отдалена, но с Тимом общается регулярно. Как никак, они близнецы, и эта связь, несмотря на разницу характером, играет с возрастом свою роль.
Моя первая внучка так похожа на нашу с Кешей мать, что это трогает наши сердца, заставляя в душе простить Адель. Мне хочется целыми днями возиться с этой крошкой, но Адель не позволяет, всё еще таит на меня обиду, так что мне приходится переламывать себя и держаться какое-то время в стороне.
Понимаю, что должно пройти немало времени, прежде чем мы оба остынем.
В августе, когда Свете должно исполниться восемь, мы снова устраиваем празднество. Только на этот раз для самых близких и друзей самой дочери. Никаких бизнес-партнеров и влиятельных людей.
Поскольку сбор родственников намечен на после обеда, утро мы проводим так, как хочет сама дочка. В зоопарке, где и начинается праздник для нее и ее одноклассников, некоторых из которых сопровождают родители.
Герасим катает Свету на своих плечах, и она гордо смотрит по сторонам, радуясь тому, что и она может вот так смотреть с такой высоты на резвящихся со своим отцом мальчишек-близнецов из ее класса.
– Папа! Папа! – кричат рядом мальчишки, показывая отцу то на львов, то на жирафов.
Я вижу, каким задумчивым взглядом смотрит Света то на них, то на Геру, но молчит, ничего не спрашивает. А когда после зоопарка и детского VR-центра мы возвращаемся домой, Света вдруг поднимает взгляд на Геру и говорит то, от чего мы оба замираем.
– Папа, помоги мне снять обувь, я устала.
Она вместе с этим прищуривается одним глазом лукаво, но при этом я вижу, что в глубине глаз царит страх, что ее одернут, запретят так обращаться. Вот только Гера вскоре приходит в себя и присаживается, заговаривая хриплым тоном. Видно, как сильно его трогает просьба Светы.
– Конечно, помогу, солнышко.
Дочка, как только мы помогаем ей раздеться, убегает играть к камину с новыми
