Её двойная тайна (СИ) - Ирина Чардымова
Но она не вырывается, не гонит. Она просто плачет. Она вцепилась в меня и плачет.
— Плачь, маленькая, плач, может хоть так тебе станет легче, — качаю её в объятиях, словно маленькую девочку, — а я буду рядом, я просто буду рядом.
Я просидел с Мариной около трёх часов, пока она не устала от рыданий и не уснула. Я аккуратно накрыл её пледом, а сам продолжил сидеть рядом. В этот момент зазвонил телефон.
— Алло, — тихо отвечаю я, чтобы не разбудить Марину.
— Здравствуйте, вас беспокоит следователь Ракитин Антон Семёнович, — представляется голос на другом проводе.
— Здравствуйте, — так же приветствую его я.
— Мне поручили вести дело о похищении детей Марии Белозерской. Максим, ваш брат, оставил мне ваш телефон и попросил с вами связаться, если у меня возникнут вопросы. Мне нужно допросить вас и Марию Белозерскую, если это возможно, то сегодня.
— Я постараюсь приехать как можно быстрее, а вот на счет Марии у вас вряд ли получится, — начинаю объяснять я, но следователь бестактно перебивает меня.
— Но мне нужны и её показания тоже.
— У неё сегодня умерла мама, бабушка девочек. Именно у неё и были похищены дети, а она доставлена в тяжёлом состоянии в больницу. Поэтому я приеду, Марию мучить вам не дам.
— Хорошо, жду вас у себя в триста пятнадцатом кабинете. До свидания. — Покорно соглашается следователь.
— До свидания, — прощаюсь с ним я, но видимо ненадолго.
Мне очень не хочется оставлять Марину одну. Поэтому я набираю номер отца и прошу его приехать. Завтра приедут Нина с мужем, с их поддержкой надеюсь, Марине будет полегче.
Папа примчался на мою просьбу в считанные минуты. А я отправился на беседу со следователем.
Всё банально и просто. Дежурные вопросы, заполнение протоколов. Затем снова вопросы по второму кругу. Я снова отвечаю, он задаёт. А меня мучает один вопрос: «Почему?». Почему Элина так поступила? Неужели она настолько алчная и расчётливая, что способна лишить кого-то жизни, лишь бы получить желаемое.
Да, она всегда любила роскошь, любила дорогие наряды и светские мероприятия. Она там сверкала, получая от этого несказанное удовольствие. Но такие женщин сейчас много. Но чтобы ради этого пойти на преступление.
Нет, здесь что-то ещё. Чувствую, что что-то есть, только вот что?! Мне бы сейчас её увидеть, просто для того, чтобы посмотреть в глаза. И понять, за что она причинила столько бед.
— Я могу увидеть Элину? — задаю вопрос я.
— Вообще-то до суда не положено, — отвечает дежурной фразой следователь.
— Мне нужно её увидеть, — ещё раз прошу я. — Это очень важно.
— Идемте, — неожиданно соглашается он. — У вас двадцать минут.
Ракитин ведёт меня в комнату свиданий, потом приводят Элину. Но это уже совсем другая женщина. Она одета в какой-то костюм, лицо без грамма косметики, а волосы собраны на затылке в тугой пучок. Лицо блёклое, а глаза злые. Она смотрит на меня в упор, а мне кажется, что её взгляд прожигает меня изнутри.
— Что, пришёл Белинский? — задаёт она мне вопрос, едва войдя в комнату. — Пришёл полюбоваться результатом своих трудов?
— За что? — не обращая на неё внимания, задаю вопрос я. — За что ты так поступила? Что я тебе сделал? Что тебе сделала Марина?
— А ты так ничего и не понял? — она садится за стол. — Белинский, ты так ничего и не понял?! — она зло рассмеялась.
— Ты хоть понимаешь, что мама Марины сегодня умерла? — пытаюсь призвать её к совести и сочувствию. — Ты хоть понимаешь, что убила её?
— А мне плевать! — легко заявляет она. — Сама виновата, не сопротивлялась бы, осталась жива. Мне плевать, — повторяет она, — на неё, на твою Марину, на этих малявок. А тебя я ненавижу Белинский. Я всегда тебя ненавидела! Тебя и всю твою семейку!
— Что мы тебе такого сделали? — не могу понять я.
— Да вы мне всю жизнь сломали! — зло цедит она сквозь зубы, продолжая испепелять меня взглядом. — Всю жизнь! Это из-за вас я лишилась семьи, из-за вас я десять лет росла в детском доме. Из-за вас! И вы мне заплатили за это!
— Ты росла в детском доме? — не могу понять я, ведь она же знакомила меня на свадьбе со своими родителями.
— Это приёмные родители, — отвечает она, словно читая мои мысли. — Хотя зачем они меня удочерили, да ещё в возрасте пятнадцати лет, если достойной жизни так и не смогли дать? Но я им благодарна за это, так ни твой отец, ни твой старик, не смогли провести параллель между мной и моей семьёй. Хочешь узнать правду? Хочешь знать, на чьей крови и чьих слезах построен этот завод? — я просто смотрю на неё, а она продолжает. — Тогда слушай!
Глава 50
РОМАН
Откровения Элины для меня были полным шоком, а ведь она ещё даже не рассказала самого главного. Мы сидели друг напротив друга, я смотрел на неё, она на меня. Мы оба молчали, Эля теребила свои руки, в глазах блестели слёзы.
— Я родилась в вполне обеспеченной семье, наконец, заговорила она, — была поздним, единственным и любимым ребёнком. Мне казалось, что я вытянула счастливый билет. Мама работа учителем русского языка и литературы, папа трудился на заводе. Он был главным инженером, но, по сути, правой рукой хозяина. И когда тот решил отойти от дел и продать завод, то выбрал моего отца. Он не видел никого лучше в роли хозяина и руководителя, чем мой папа. Да, жили мы не бедно, но таких огромных денег у нас не было. И тогда родители решили рискнуть. Он продали всё: квартиру, дачу, машину, взяли кредит. Завод стал наш. — Начала раскрывать она завесы тайн.
Эля говорила так легко и спокойно, не играя, никого из себя не строя. Такой я видел её первый раз. Сейчас она была настоящая. Она говорила, а по щекам текли слёзы.
— Папы был на седьмом небе от счастья. Завод процветал, дела шли в гору. Родители даже присмотрели квартиру, готовились к покупке. Но тут появился твой дед со своей бандой. Он устроил рейдерский захват и забрал завод у нас завод. Папа обивал все пороги, писал заявления в полицию, ездил даже в Москву. Но всё тщетно. Однажды твой дед сам пришёл к нему домой и пригрозил, что если папа не остановится, но очень сильно пожалеет об этом. Но папа продолжил бороться. А однажды дом нашей бабушки, в котором мы все жили, подожгли. Погибли все: мама, папа, бабушка и дедушка. Я
