Лучший книжный парень - Холли Джун Смит

Сейчас мы сильно отклоняемся от сценария. Брайони в итоге не оказалась сверху, но мне все равно, и это не имеет значения. Все, что имеет значение — это пульсация ее тела, сжимающегося вокруг меня, движение моих бедер навстречу ей, давление моих ногтей, когда я сжимаю ее кожу и сильно притягиваю ее вниз. Я провожу пальцами вниз по ее бедрам, затем снова вверх, добавляя трения там, где наши тела соприкасаются. Выражение ее лица нереальное. Она запрокидывает голову, крепко зажмуривая глаза. Одна рука взлетает ко рту, не в силах сдержать стон.

— Кончи со мной, — умоляю я. Я так близок, так хочу кончить с ней. Когда она подалась вперед, я схватил ее за лицо одной рукой, другой сжал в кулаке ее волосы и осмелился прошептать ей в губы слова Мэттью, которые мне так хотелось произнести. — Где ты сейчас?

Она смотрит мне прямо в глаза и, покачивая бедрами и прерывисто дыша, говорит мне:

— Я. Прямо. Блядь. Здесь.

Вот оно. Я пропал. Взрыв. Звездная пыль. Уничтожение. Кара прижимается своим лбом к моему. Наши тела соприкасаются, и волна ее оргазма накрывает меня, она задыхается мне в рот. Такая чертовски великолепная, содрогается вокруг меня, и все внутри напрягается, когда я приподнимаю бедра и изливаюсь в презерватив между нами.

Я уже оставил пятизвездочный отзыв на «Любовь до отвращения», но этого недостаточно. Мне нужно будет отправить автору цветы, шоколад и предложение бесплатного кофе на всю жизнь. Последние тридцать секунд, пятнадцать минут, четыре часа были какими-то сверхъестественными, и я бы никогда не пережил их без этой ее любимой пошлой книги.

Кара падает мне на грудь и прижимается щекой к моему сердцу, втягивая воздух. Я заправляю прядь волос ей за ухо и провожу руками вверх и вниз по спине, внезапно осознавая, что в коридоре нет отопления и она вся в мурашках. Звук ее дыхания замедляется до нормального, но я не хочу двигаться, не хочу вырываться из этой альтернативной реальности. Я хочу побыть Мэттью и Брайони еще немного.

Разве что… теплое чувство разливается по моей груди, когда меня осеняет. Она стонала не имя Мэттью.

А мое.

Глава 23

Кара

Ох, Святой Боже.

О. Мой. Бог.

Я лежу голая на полу в коридоре у Люка, испытывая что-то вроде внетелесного опыта. Только этот внетелесный опыт каким-то образом связан с тем, что Люк находится внутри моего тела. Кровь приливает к голове, дрожь в ногах утихает, а Люк гладит меня по спине своими большими теплыми руками.

Что мы только что сделали?

Я зажмуриваю глаза и прокручиваю все в голове, отчаянно пытаясь запечатлеть это в памяти.

— Хочешь ненадолго остаться? — тихо спрашивает он, как будто не уверен, что ему вообще следует об этом спрашивать. Я рада, что он это сделал. На волне оргазма, не уверена, что добралась бы до дома, не угодив в аварию. Я не хочу двигаться, не хочу разрушать этот пузырь, в котором мы отдали все, что у нас было, взяли все, что могли, не беспокоясь о том, что будет потом.

— А это нормально? — я тяжело дышу ему в грудь. — Кажется, мне обещали блинчики?

Он запечатлевает долгий поцелуй на моей макушке.

— Это часть сделки, Голубка.

Голубка.

Прозвище Мэттью для Брайони. То, которое, по ее словам, она ненавидит, но втайне любит. Я слезаю с него, собираю свою одежду и ныряю в туалет на первом этаже, пока он поднимается наверх, предположительно, чтобы позаботиться о презервативе.

Глядя на себя в зеркало, невозможно отрицать того, что только что произошло. Мои волосы растрепаны, губная помада стерта с лица, а тушь размазалась. К счастью, на этот раз не от слез. Я чувствую, что у меня немного подкашиваются ноги, и некоторое время сижу на сиденье унитаза, наклонившись набок и прижавшись лбом к прохладному кафелю.

Мэттью Брейверман был моей главной мечтой из Книжных Парней на протяжении многих лет, но то, что только что произошло с Люком, было на совершенно другом уровне. Я столько раз думала о сексе с ним, что до конца не верю, что не сплю. Когда я натягиваю нижнее белье, доказательство прямо перед глазами — темно-фиолетовый засос на внутренней стороне бедра.

Я отворачиваюсь от зеркала и оглядываюсь через плечо, чтобы осмотреть свою спину. Еще два следа между лопатками и еще один на бедре, который я вижу и без помощи отражения. Мне приходится прикрыть рот, чтобы успокоиться. Это одна из самых порочных вещей, которые когда-либо случались. Мои колени покраснели от того, что я терлась о его пол, рот распух от жадных поцелуев. Люк по-настоящему оставил на мне свои отметки, и мне это нравится, каждая из них — мучительное напоминание о том, что он был прямо здесь, на мне.

Если бы это сделал Книжный Парень, я бы отправила скриншоты Хэтти и Меган с подписью # ВКоллекциюДляМастурбации. То, что это произошло на самом деле, заставляет меня трепетать до глубины души.

Хэтти и Меган ни за что не должны об этом узнать. Разве что… Вот черт. Я пытаюсь собрать воедино разрозненные детали их плана. Они так и не пришли на ужин. Они знали, что Люк присоединится ко мне, и, вероятно, знали или надеялись, что вечер закончится именно так. Они обе читали «Любовь до отвращения». Вот коварные сучки. Ох, блистательные ангелочки. Что бы сейчас ни случилось, они, безусловно, превратили мой тридцатый день рождения в ночь, которую я никогда не забуду.

Это было намного лучше, чем все, что я себе представляла. То, как Люк прикасался ко мне, сочетание движений Мэттью с несколькими его собственными, добавленными для пущей убедительности. Я хочу узнать каждую его мысль о том, как он строил планы на сегодняшний вечер.

Это первый раз, когда я по-настоящему прикасалась к его коже. Господи, я могла бы опьянеть только от его кожи. Почему такой суровый