Ты – моё проклятие - Лина Манило
Пять шагов до двери будто бы в тумане. Нет, это не слёзы, я не плачу. Не плачу ведь? Не плачу!
Дёргаю за ручку, толкаю дверь, а в нос бьёт аромат весны. Я закрываю глаза, поднимаю лицо к нему, а на губах становится солоно от слёз. Ну что я за размазня, что за рохля такая? Неужели сломалась? Именно сейчас, когда так необходимо быть сильной?
Присаживаюсь на порожек, наплевав на его чистоту, на всё на свете наплевав. Утыкаюсь носом в согнутые колени, охватываю бёдра ладонями. Пусть хоть так, но буду держать себя в руках. Шум разъезжающихся ворот отдаётся эхом внутри меня, но не хочу смотреть, кто там приехал. Пусть кто угодно, пусть делают, что хотят, я не встану. Вот так и буду тут сидеть, пока день не сменится ночью, а после не наступит рассвет. Устала.
Кажется, сам воздух меняется, становится густым и вязким. Наполняется ароматами хвои, цитруса и табачного дыма. Не успеваю поднять голову, ничего не успеваю сделать, а меня подбрасывает в воздух, и дыхание перехватывает от захлёстывающих с головой эмоций. Не поднимаю век – наоборот, ещё крепче их сжимаю, до боли и рези перед глазами. Горячие губы накрывают мои, но не задерживаются там дольше секунды. Они везде и нигде одновременно, а я задыхаюсь то ли от радости, то ли от облегчения. Обхватываю Клима за щёки, распахиваю глаза и встречаюсь с расплавленной сталью его радужки. Она стремительно темнеет, засасывает меня в водоворот. И я знаю, что никогда и ни за что больше не отпущу его.
– Ты живой, – выдыхаю между жгучими, как кайенский перец, поцелуями. Они жалят кожу, наверняка оставляют там огненные метки, но всё это не волнует меня, когда руки Клима подхватывают под ягодицы, кружат над землёй, надёжные. – Живой, живой!
Я готова кричать от радости, но голос не слушается: срывается то на хрип, то на писк, но и это не имеет никакого значения, когда Клим рядом. Живой.
– Думала так просто от меня избавиться? – усмехается, а я пытаюсь разгладить пальцами глубокую складку между его бровей. – Второй раз я даже через смерть перепрыгну, но тебя одну не оставлю.
– Небритый, синяки под глазами… – бормочу, а мир вокруг кружится, когда Клим парой стремительных шагов преодолевает расстояние до дома. Щёлк и дверь закрывается, и мы остаёмся в душном вакууме пустой комнаты, наполненной хвоей, цитрусом и табаком.
Климом.
Каждый момент моей жизни наполнен любовью к этому раненому в самую душу, но несломленному мужчине. Я любила его даже тогда, когда не понимала, что такое любовь и зачем она нужна людям. Тогда, когда для этого было слишком рано. И когда казалось, что поздно. Любила тогда, когда носила нашу дочь под сердцем. И даже тогда, когда тонкая ниточка её судьбы оборвалась.
И сейчас, растворяясь в его руках, утопая в яростных поцелуях, жадно отвечая на них, разрывая в клочья чёрную футболку на широких плечах, я наконец-то отпускаю прошлое. И окончательно верю, что у нас получилось исправить чужие и свои ошибки.
Теперь уже окончательно и навсегда.
Глава 44
Клим.
За несколько часов до…
Чёртова искусственная кровь. Пока ототрёшь, пока отмоешься, сто потов сойдёт. У меня нет времени принимать душ, нежиться в джакузи, да и не до этого сейчас.
– Пустырь будет окружён, – заявляет майор, сверяясь с информацией на планшете и параллельно координируя действия своей команды. – Есть место спрятаться, потому всё должно пройти без заминок.
Я киваю, выбрасываю в окно машины грязную тряпку, которой пытался оттереться, и достаю сигареты. Майор, не глядя, протягивает мне зажигалку и так же молча убирает её в карман.
– Мы сейчас вас, Клим Петрович, в отделение забросим. Тут недалеко.
Вот ещё, придумал.
– Нет, – повожу подбородком и щелчком стряхиваю пепел в открытое окно. Майор поднимает на меня удивлённый взгляд, а я качаю головой. – Нет и ещё раз нет. Я еду с вами. Не обсуждается.
– Это нарушение всех инструкций! – нервничает страж порядка, и на виске пульсирует синяя жилка.
Плевал я на инструкции, откровенно говоря, потому, подавшись вперёд, протягиваю руку и хлопаю майора по плечу.
– Я знаю. Но я поеду с вами. Нет, можете меня высадить хоть в придорожной канаве, тачку найду и приеду. Всё, разговор окончен.
Майор что-то тихо бурчит себе под нос, дёргает ручку двери и буквально вываливается на асфальт. Усмехаюсь, следя за его резкими движениями: он стремительно отходит в сторону, смешно размахивая руками, достаёт из кармана телефон и принимается на кого-то орать. Слов не разобрать, да мне и не очень интересно. По мне лишь время зря тратим, но майор рвётся сделать всё по правилам.
Как его зовут? Снова вышибло. Валерий Сергеевич Котов! Точно, вспомнил. Но пусть так и остаётся просто майором, пока не повысили.
– Твоя взяла, – выплёвывает побледневший майор, занимая своё место. – Едем!
Решено, если всё пройдёт без сучка и задоринки, помогу доблестной полиции обновить автопарк – благо возможностей для этого предостаточно. В знак благодарности, так сказать. Да и лишним не будет выйти из тени и расширить свой бизнес за счёт ментов родного города.
Машина набирает скорость. Чтобы не вылететь башкой из открытого окна, приходится крепче схватиться за поручень. От лихих манёвров на поворотах это спасает мало, как и ремень безопасности, и пару раз я больно бьюсь плечом о дверцу и задеваю коленом сиденье напротив. Да твою мать, когда мы уже приедем?! Грёбаный форсаж.
Наконец автомобиль замедляет ход, визжит покрышками, и мы останавливаемся в небольшой рощице, за которой открывается вид на пустырь.
