(не) Только Секс (СИ) - Ласка Уля

Глава 25

Александр

Хорошо, что эта беседа происходит именно сейчас, больше суток спустя, когда ситуация не просто изменилась — кардинально поменялась.

— Я тебя еще раз спрашиваю: как подобное вообще могло случиться?! — орет во всю мощь своих тренированных годами легких Егор.

— Ты хочешь, чтобы я назвал тебе конкретное имя? — я намеренно говорю тихо, это выбивает его из колеи и заставляет вернуться в относительно адекватное состояние. — Без проблем, — обещаю я, наблюдая, как он быстрыми шагами приближается и останавливается напротив, впиваясь своим взглядом в мое лицо. Ему не понравится ответ, поэтому я просчитываю все возможные реакции и смещаюсь чуть левее, чтобы уйти с линии прямого удара. — Это ты, Егор…

Несколько секунд ничего не происходит, а затем Рудов-старший разражается злым смехом, но довольно быстро берет себя в руки и требует пояснения в своей крайне аутентичной манере:

— Обоснуй, сука.

И то, насколько спокойно он это принимает, говорит о том, что большую часть логической цепочки он преодолел еще до моего появления, но, возможно, не терял надежды. Надя… Встряхиваю головой, чтобы отогнать ее образ. Третьи сутки без сна делают свое дело, и мозг время от времени подкидывает подобные приятные секунды передышки.

— Твое бездумно брошенное обещание породниться с Пороховым еще два года назад. Его запомнил отец, его запомнила дочь. И если у первого с головой до последнего момента все было нормально, то у дочери… Когда она поняла, что Женя выскальзывает из рук, сделала первое, что пришло в голову, — похищение и шантаж Энджи ребенком. Но это не главное, — добавляю я, готовясь нанести контрольный удар. — Порохов решился на устранение, — а это именно он нанял третью сторону — после твоего официального объявления на форуме, что сын теперь без твоей поддержки. Подозреваю, что это был шаг отчаяния: связь его дочери с наемниками уже была доказана. Но, бл..ть, Егор! О чем ты, на хрен, думал?! Сор из избы? Тебе, сука, не четырнадцать! И это ваше противостояние с Веровым…

— Женька оформил завещание! — делает страшные глаза Рудов, почти выкрикивая последнее слово.

— Пфф… Можно подумать, ты не знал, что можешь быть очень убедительным. В этот раз ты его убедил, — подтверждаю я то, во что так не хочется верить Егору.

— Но Веров — и рыжая?! — предпринимает он последнюю попытку достучаться до меня и перетащить на свою сторону.

— Лучший выбор. Твой сын еще раз доказал, что с мозгами у него все в порядке.

— Заткнись, Белов… — плюхается он в кресло, прихватывая со стола уже наполненный бокал.

— Ты хочешь, чтобы первое, что он увидел после того, как придет в себя, было твое пьяное лицо?

— Не твое собачье дело! — огрызается Рудов, но все же отставляет коньяк.

— Теперь уже точно не мое.

— Бело-о-ов! — миг спустя ему каким-то невероятным образом удается прорычать мою фамилию. — Ты не посмеешь!

— Уже, Егор Андреевич, — сообщаю ему я и чувствую, что одним движением способен сбросить груз, который провисел на моих плечах хрен знает сколько времени. — У меня никогда в жизни не было настолько удачного стечения обстоятельств, как сейчас! — Мое лицо расплывается в абсолютно счастливой улыбке. — И то, что теперь Женина спина точно будет прикрыта людьми Верова, им самим и его семьей… Егор, ты можешь говорить все что угодно, но твоему сыну нереально повезло!

Если бы его челюсти были немного помощнее, от зубов сейчас точно ничего не осталось бы. Но Рудов, к его чести, переживает этот приступ звериной агрессии молча, и когда я замечаю, что мышцы его шеи слегка расслабляются, он прищуривает глаза, склоняет голову набок и возмущенно спрашивает прямо в лоб:

— Белов, ты что, влюбился?! Так ты подожди, месяц-два — и все как рукой снимет! Потом локти кусать будешь!

— Не переживайте, Егор Андреевич, даже в этом случае я найду, чем заняться, — подвожу итог нашему разговору я, радуясь, что все прошло как по маслу, и напоследок решаюсь дать ему совет: — Отпусти его. С ними он будет счастлив.

Еще пара дел, требующих моего непосредственного присутствия. Мысленно прокручиваю события последних дней и прихожу к выводу, что в этот раз удача действительно была с нами. Даже Вовке при всей паршивости ситуации удалось выйти сухим из воды. Его подчиненные разминулись с Региной и Женей буквально на пару минут, но именно это не позволило снайперу стрелять из наиболее выгодного положения. Оба выстрела не стали критичными. В обратном случае, ни у одного из «объектов» не было бы ни единого шанса, несмотря на усиленную охрану.

То, что мы с моей группой оказались рядом, и здание, из которого стреляли, было просто заблокировано — еще одно доказательство. Как удалось вычислить снайпера — отдельный разговор, но и он носит жирный налет удачи и везения.

Уже ближе к вечеру наношу последний запланированный визит в больницу к нашим пострадавшим. Охрана, как у президента. По лицам видно, что после проведенных вчера операций чувствуют они себя вполне удовлетворительно, но опущенные в пол глаза, страдальческое выражение лиц… Озвучиваю им обоим свое решение. Первое — страх. Регина начинает было свою классическую обработку, но быстро замолкает, а затем бьет прямо в цель:

— Ты решил это еще раньше, Белов! И эта дерьмовая ситуация сыграла тебе на руку! Не было бы Верова, ты бы не смог провернуть свой уход, — в ее глазах сверкает зависть к хорошо проведенной партии и все той же удаче. — Куда? Хотя можешь не отвечать, по твоему довольному лицу видно, что в отпуск за все «просранное» время. — Она отводит взгляд, а потом и вовсе подтягивает одеяло, как будто закрываясь. Мы во многом похожи: ни у нее, ни у меня не было того, к кому можно было бы возвращаться. Сейчас ее интуиция подсказывает, что теперь она одна.

— Вы оба знаете, что я никогда не откажу в помощи, — аккуратно, стараясь не задеть ранение, обнимаю на прощание Женю. — Регин, не знаю, что там за характер нужно иметь, чтобы ужиться с Герасимовым, но то, как он прикрыл тебя собой, а потом и вытащил Женю с линии огня, было впечатляюще.

Морщит нос, фыркает.

— У меня на него другие планы. Саш, — опять переводит разговор на меня, — она реально этого стоит? — цепляет своим светло-голубым взглядом, требуя правды и ничего кроме.

— Да, — отвечаю я и окончательно подтверждаю самому себе, что — ДА!

— Удачи, — произносит Регина. — И не думай, что ты от нас отделался! — угрожает напоследок она, а Женя полностью соглашается, но при этом улыбается во весь рот.

А теперь… теперь мне нужно принять еще одно решение.

Внутри меня происходит борьба с полным игнорированием того, что силы практически на нуле. Больше всего мне сейчас хочется увидеть Надю, прижать ее к себе и — да — пустить в ход наручники, чтобы уж точно не ускользнула, как в первые два раза. «Как она это вообще проворачивает?» — задаюсь вопросом я и в последний момент успеваю вывернуть руль, чтобы избежать аварии. Черт! Этого еще не хватало. Моргаю несколько раз, пытаясь отогнать налетающий плотными, тяжелыми порывами сон.

Выспаться?..

Еще одно эпическое столкновение желания со здравым смыслом у меня в голове, что-то зачастили эти битвы в последнее время! Смысл берет верх. Сутки сна, и я буду перед ней в своей наилучшей форме. «Да, так будет правильно», — соглашаюсь я уже возле дома, и даже не заезжая в подземный гараж, бросаю машину во дворе, не обращая внимания на начинающийся мелкий противный снег. Накидываю куртку, чтобы преодолеть эти несколько метров. Хочется побыстрее отключиться, чтобы наконец-то наступило завтра.

И последнее. Прямо на ходу набираю Талова:

— Как она?

— Ну-у-у… — тянет он, заставляя мое тело мгновенно застыть ледяной статуей, не способной сделать ни шага.

— Что?! — рявкаю я, не веря, что именно сейчас мне может прилететь за полностью исчерпанный лимит удачи.

— Если ты не дернешь на прежней скорости, то через три, две, одну…