Тилли Коул - Милый дом (ЛП)
– Хорошо, спасибо, девочки. – Я удобно расположилась на подушках, глубоко вдохнула, и тошнота начала отступать.
Элли легла рядом, в ее испанских глазах отражалась тревога. Черт, я знала этот взгляд.
– Что теперь? – застонала я.
– Шелли опять трепет языком.
А как же иначе.
– Что на этот раз?
– Говорит, что проводит все свободное время с родителями Роума и что проведет Рождество с ними… и Роумом… без тебя.
– Чушь. Он ни с кем из них не общался с той ненормальной встречи несколько месяцев назад. Мы проведем Рождество вместе, здесь, без семейных драм. И мы будем вместе, если ему придется уехать на Национальный чемпионат в Калифорнию.
Элли накрыла мою руку своей.
– Мои родители спрашивали, не хочешь ли ты приехать к нам в Бирмингем?
– Правда?
– Угу. Все должны быть в кругу семьи на Рождество, они любят Роума как родного сына, а после всех моих рассказов о тебе у них такое ощущение, будто они уже с тобой знакомы. Мой папа презирает родителей Роума и хочет показать тебе, что не все с фамилией Принс в Алабаме психи.
Я сглотнула комок в горле.
– Мы будем рады, Элли, спасибо. У меня так давно не было настоящего семейного Рождества.
Она расплылась в улыбке и радостно захлопала в ладоши.
– Круто, я сообщу им прямо сейчас.
Я откинула одеяло и свесила ноги с кровати, собираясь пойти в ванную.
– Тебя снова тошнит, Моллз? – спросила Кэсс, вскакивая с пола, чтобы мне помочь.
– М-м-м? Нет, вообще-то, я чувствую себя прекрасно. Умираю с голоду, съела бы целую чертову лошадь!
Когда я направилась в ванную, Кэсс крикнула в ответ:
– Не знай я тебя, решила бы, что ты беременна! То тебя тошнит, то есть хочешь, точно как моя сестра. – Она присвистнула на сцене боя полуобнаженного Тома Харди в фильме «Воин», и все трое захихикали.
Я застыла, от паники скрутило желудок, и пришлось схватиться за косяк ванной, чтобы не упасть.
Нет. Этого не может быть.
Я медленно повернулась и трясущимися руками прикрыла рот. Лекси первой заметила мое странное поведение и встала с кровати. Она обняла меня своими тонкими руками, но я не могла пошевелиться. Я застыла в ужасе.
– Что такое, дорогая? Слабость? Тошнит?
Я закрыла глаза и попыталась вспомнить о последних месячных. Это было в ночь игры против Техасского аграрно-технического университета. Роум психовал, что у нас не будет праздничного секса, и нам пришлось пофантазировать.
Кэсс и Элли сели на край кровати, настороженно глядя на меня.
– Сколько недель назад была игра против Техасского аграрно-технического университета? – спросила я с нотками паники в голосе.
Они посмотрели на меня так, будто у меня поехала крыша.
– Когда была игра? – судорожно вскрикнула я.
Элли взяла свой айфон и открыла приложение с календарем.
– Пять недель назад. Она была пять недель назад, – выпалила она.
Мои ноги подкосились, и я сползла на ковер.
– Божечки!
Девчонки с широко открытыми глазами собрались вокруг меня, сидящей в полной растерянности, и в замешательстве стали переглядываться друг с другом.
– Молли, что происходит? Что не так? Ты нас пугаешь! Это один из приступов паники, про которые ты нас предупреждала? – Страх не давал мне говорить. – Чем мы можем помочь? Может, сбегать за Роумом?
Я посмотрела на Лекси невидящим взглядом и прошептала:
– Задерживаются.
Все трое нахмурили брови, и Кэсс спросила:
– Кто задерживается, солнышко?
– Не кто, а что. Месячные задерживаются!
В комнате повисла тишина, все трое широко раскрыли рты от удивления.
Я подскочила на ноги, не в силах больше сидеть. Я не могла забеременеть. Я была на таблетках… которые могли подвести… и у меня было море секса за прошедшие месяцы. Черт!
Я начала ходить по комнате.
– У меня неделя задержки, неделя задержки! Как я могла не заметить? Они уже давно должны были начаться. Я была в таком напряжении с универом, проектом и футболом… черт! У меня никогда не было задержки. Все как по часам! Я ни разу не пропустила таблетку! Что, если?..
Прошлый месяц.
Я перестала дышать.
– В прошлом месяце месячных практически не было. Я подумала, что это из-за стресса, но что, если… Что, если?..
Я положила руки на живот и погладила его, наивно полагая, что, будь я беременной, он стал бы больше. Но это не так. Он по-прежнему оставался плоским. Но он и должен быть таким. Прошел всего лишь месяц, максимум два.
Я посмотрела на подруг, которые напоминали каменные изваяния.
– Что, если я беременна?
Громко всхлипнув, я бросилась на кровать и уставилась на голубое небо за балконной дверью, мой мозг пытался все блокировать, перейти в режим аварийного отключения – такой вот способ борьбы со стрессом. Но в этот раз я не могла отключиться. Я беременна, я просто это знала. Девушка без семьи собирается стать матерью… в двадцать лет… от такого же, если не больше, сломленного парня… чья семья ее ненавидит… и желает, чтобы она исчезла из его жизни…
Соленые слезы полились на лиловые простыни, и я услышала, как хлопнула дверь в спальню. Лекси с Кэсс присели ко мне и взяли меня за руки.
– Элли пошла купить тест на беременность. Она вернется через десять минут, – мягко прошептала Лекси.
Тест на беременность.
Десять минут.
Через десять минут я буду знать правду.
Я тупо кивнула, и Лекси легла ко мне лицом.
– Что бы ни случилось, мы с этим справимся, Молли, клянусь. Ты не одна, Роум любит тебя больше всего на свете. Он тебя поддержит. Не закрывайся, доверься тем, кто тебя любит.
Ромео.
Ромео, парень у которого семейных проблем больше, чем у меня. Ромео, которому сулит великое будущее. Ромео, который, без сомнения, не обрадуется ребенку.
Ребенок.
В моем животе может быть ребенок, крохотный беззащитный ребенок.
Мне снова стало дурно.
Я побежала в ванную и закрыла дверь, сухие позывы скрутили мой пустой желудок. После того как они прекратились, я поднялась с пола и посмотрелась в зеркало. Мои глаза покраснели от непрекращающейся тошноты, и выглядела я ужасно.
Я запрокинула голову и вынула контактные линзы, достала черепаховые очки от «Шанель» и завязала волосы в высокий свободный узел – теперь я выглядела как Молли до Ромео, до секса, до возможной беременности.
Мои щеки казались бледными и безжизненными, а губы побелели от шока. Не находя покоя, я подошла к зеркалу во весь рост, подняла футболку и уставилась на свой живот так, будто рентгеновским зрением могла узнать правду о своем состоянии. Он ни чем не отличался от того, как выглядел пятнадцать минут назад.
