Ольга Вечная - F 20. Балансировать на грани
— Конечно.
— Конечно, нет, — ответил доктор, опираясь локтями о стол. — Он презирает меня, впрочем, я не обижаюсь, потому что Олег ничуть не лучше относится к большинству врачей в нашем городе. Хотите, мы поговорим с Вами как друзья? Не как врач с родственницей пациента?
Поразмыслив несколько секунд, я пришла к выводу, что это как раз то, что мне нужно.
— Да, конечно. Я слушаю.
Игорь кивнул, закрыл лежащий перед ним журнал и снял очки, которые тщательно протер салфеткой, прежде чем убрать в чехол. Посмотрел на меня.
— Олег — самодур, — спокойно сообщил мне. — Он слушает только себя, игнорируя мнения других, как надоедливое жужжание насекомых. Я понятия не имею, что он там принимает. И принимает ли. Иногда, должен признать, он выглядит довольно нормально. Но в большинстве случаев… Я же вижу, что он не в себе.
— Я знаю Олега очень хорошо, я живу с ним, поэтому могу утверждать, что за редким исключением он ведет себя как обычный человек.
— Вы знали Олега до болезни? Вот. А я знал. Поверьте, теперешний Олег отличается от того парня, которым был раньше.
— Вы дружили?
На этот простой вопрос мне ответили совершенно непрофессиональным взрывом хохота.
— Дружить с Балем? Алечка, — вдруг назвал меня по имени, — Вы сейчас шутите? У Баля никогда не было друзей. У него же, говоря простым языком, «синдром Бога», мания величия. Я сейчас говорю не о шизофрении, а о манере поведения. С такими. как я, Баль в жизни за руку не здоровался. Он же был самым умным студентом на факультете. От учебников не отрывался и знал, как мне тогда казалось, больше читающих нам лекции профессоров. Профессия врача была его манией, он не ставил себе иной цели, помимо карьеры.
— Он хотел помогать людям.
— Не спорю. Он и помогал, пока мог. Но дружить — никогда. Если оставить деловой тон, и говорить дружески, еще раз повторяю, что Бали мне нечужие, то могу сказать следующее. С Алинкой он начал встречаться только потому, что она его полюбила с первого взгляда. И таскалась за ним хвостиком. Нашему гению было удобно иметь при себе девицу, готовую ради него на все, что угодно. Ну, Вы понимаете. Возраст, гормоны.
— Что за бред Вы несете?
— Я просто пытаюсь снять розовые очки, чтобы лет через десять не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Если не хочешь, я больше не скажу ни слова. Просто я же вижу, что ты пришла ко мне не как к врачу, за помощью, а как к человеку, хорошо знающему Баля.
— Продолжайте.
— Ему просто было удобно с ней спать, в плане, что не нужно тратить время на ухаживания за другими девицами. То самое драгоценное время, которое можно посвятить книгам и семинарам.
— Олег говорил, что любил ее.
— Не знаю, может, он кого-то и любил. Тебя, возможно. Но Алину — никогда. С ней было удобно. А когда он узнал, что ее родители могут организовать перевод в Киев с последующим трудоустройством — быстро потащил ее в загс, и тем самым сбежал от родителей.
— Зачем ему сбегать от родителей?
— Для Олега было готово место на кафедре хирургии в тот момент, когда он в первый класс пошел. Ему бы не дали здесь спокойно учиться на психиатра.
— Получается, — обдумала я услышанное, — ты считаешь, что Олег был болен еще до аварии? Разве у него мог случиться психологический срыв, породивший шизофрению, если он не любил Алину?
— На этот вопрос я не смогу дать ответ. До того, как он стал моим пациентом, я его видел в последний раз на сессии, закрыв которою они с Алиной перевелись в Киев. Нам тогда было лет по двадцать.
— Понятно.
— Не расстраивайся. Вижу, что ты ради него на многое готова. Поверь, я тоже хочу помочь. Если ты не доверяешь мне, то найди другого врача, хотя я и уверен, он пропишет те же лекарства. Только не бросай лечение на самотек.
— Но как?
— Просто следи, чтобы он принимал нейролептики. Сама выдавай ему таблетки, клади ему их в рот, а потом проверяй, чтобы под языком ничего не оставалось.
— О, нет.
— А как ты хотела? В больницу определять ты его не хочешь. Следи сама.
И снова поток новой информации, которая не укладывается в голове, в которой можно затеряться, пытаясь отыскать истину. Я вела с собой мысленный диалог, пока ехала домой. Врач мне понравился. Возможно, он не очень приятен внешне, но создает впечатление умного и знающего человека, которому хочешь — не хочешь, а начинаешь доверять. Натасканная комментариями Олега я ожидала совсем иного поведения. Думала, Игорь начнет дергаться, нервничать после намеков на его некомпетентность. Допускала, что он выставит меня за дверь, в этом случае я бы гордая направилась домой, с четким ощущением, что защитила своего мужчину.
А что вышло на самом деле? Я чувствовала себя маленькой девочкой, которой взрослый дядя вынужден объяснять элементарные вещи.
Какой же на самом деле Олег? С каждым днем я узнаю его с новой стороны, иногда радуюсь, иногда пугаюсь. Никогда не видела у Олега высокомерия, о котором говорил Игорь, но в памяти всплыли фотографии, из альбома Инны Викторовны, где Олегу было двадцать лет. Да, определенно, мой Олег очень отличается от того, которого знал Игорь, будучи студентом.
И мнение об Алине регулярно меняется на диаметрально противоположное. То она видится мне расчетливой дрянью, имеющей влияние на Олега, то блеклой тенью, не способной на собственное мнение. Я перечисляю крайности, конечно. Но где искать золотую середину, отражающую реальный характер погибшей много лет назад девушки?
Перед глазам вновь и вновь всплывали фотографии с помолвки. На них Алина выглядела более чем скромно. А ведь это была поездка к родителям жениха, можно было одеться наряднее, сделать прическу, хотя бы накрасить губы.
Решив завтра утром поговорить с Катей, я зашла в квартиру, встретившую меня тишиной. Очень странно, обычно вечерами Олег слушает музыку. Сегодня днем он звонил мне, обещал приготовить ужин, сказал, что ждет к семи. Игривый тон позволял рассчитывать на продолжение вчерашнего. Посмотрела на часы — семь ноль пять.
— Олег? — позвала я. — Олег??
Боже, что могло случиться? Не разуваясь, я как есть бросилась в комнату, оказавшуюся пустой. На очереди были балкон и…о, нет, пожалуйста, только не ванная… Сделав шаг в сторону ванной я почувствовала, как кто-то сзади схватил за плечи и повалил на диван. Я попыталась вырваться, но сила соперника превосходила мою в десятки раз. Грабитель? Почему-то подумалось о том самом пьянице, от которого меня спас Олег. Выследил меня, с целью завершить начатое? Бред. Но кто же тогда придавливает меня к матрасу? Я начала звать на помощь, и он зажал мне рот ладонью.
