Маргарита Южина - Нервных просят утопиться
– «…А я брата два! Замочу едва!!!» – с чувством аккомпанировала Аллочка поварешкой по пустой кастрюле.
Гутя прошла в кухню, и причина веселья разъяснилась – на столе высилась бутылочка коньячка, а на тарелке скорчилась одинокая сосиска.
– О!!! Гутя! – возрадовалась сестрица и долбить по кастрюле прекратила.
– Алла Власовна! Не отвлекаемся! – пьяненько качнул головушкой старичок и снова приготовился выть. Даже уже и губки трубочкой сложил.
Гутя молча убрала бутылку и с обидой глянула на сестру.
– У меня завтра такой серьезный день! – процедила она. – Завтра в деревню Маловку, к матери Севастьяна еду, а ты!..
– Знакомиться, что ли, едешь? – вытаращила хмельные глаза Аллочка. – Карп Иванович! Наливай! Будем м-мою сссетру про… пропивать!
– И совсем не пропивать! – топнула ножкой Гутя. – Я туда не женихаться еду! Я, может быть, найду отгадку! И потом все это дело раскручу!
– Нет, ну тогда… Карп Иванович! Ты спишь, что ли? Наливай!.. – командовала Аллочка, размахивая поварешкой. – Провожать нас будем, мы завтра с Гутей уезжаем!
– Со… всем? – раскрыл склеенные глазки дедушка и прослезился. – Совсем уезжают! Радость-то какая! На старость лет хоть поживу, как человек…
Гутя выходила из себя. Пока она, сбивая ноги, ищет истину у свидетелей, эти двое решили искать ее в вине! И еще, главное, Лось этот… Скажите пожалуйста! Они ему мешают жить по-человечески!
– Мы не совсем уезжаем! – тряхнула она кудрями. – И вообще – здесь нечему радоваться! Нас там ждут опасности…
– Гутенька… – как-то вмиг успокоилась Алла. – Я вот думаю – на кой черт я с тобой поволокусь? У меня и здесь опасностев… Надо Терентия блюсти, как бы не наплел чего лишнего, потом мне еще надо за дедушкой следить, только уедешь, а он сюда девиц натащит. Ты уж сама, ага?
Гутя с обидой вздохнула – ну ни на кого нельзя положиться.
– Ладно, я сама… Сама… И пусть мне будет тяжело, и пусть меня подкарауливают негодяи, пусть… Я бедная одинокая женщина…
Она пылко себя жалела, однако ее уже не слушали. Аллочка тыкала старичка стаканом и уже не понимала, что несла:
– Карп… Иванович! Наливай! Гутю будем провожать… в путь… последний…
Карп Иванович капризничать не стал, вылил себе весь остаток коньяка и выпил залпом.
– А мне? – прищурилась в гневе Аллочка.
Но старичок ее уже не слышал – такая ударная доза его немедленно свалила с ног.
Утром Алла Власовна снова чувствовала себя дурно. Похмелье на здоровье не пошло, к тому же где-то глубоко внутри тихо заговорила совесть.
– Что-то я… как пьяница прямо… – швыркнула носом Аллочка и поплелась в ванную.
Из зеркала на даму смотрело чье-то сильно помятое лицо. Прическа и вовсе вызывала скорбь – волосы сбились на одну сторону, свалялись и напоминали пучок засохшей травы. Расческа это безобразие усмирить не смогла, и пришлось полностью погружаться в ванну.
После водных процедур самочувствие улучшилось, настроение выправилось, и Алла Власовна вновь была готова к подвигам.
– Гутя!! Гутиэра! Немедленно одевайся! Куда ты хотела вчера меня вывезти? – голосила Аллочка на всю комнату, подкрашивая реденькие реснички.
Гутя и не думала отвечать. В комнате вообще ее не было слышно, только Карп Иванович тоненько всхрапывал в своей спальне. Аллочка кинулась по комнатам – Гути нигде не было.
– Понятно… Без меня решила… – обиженно поджала губы Алла. – Как, значит, по всем свидетелям, так я нужна была, а как в деревню, на молочко парное… А потом еще приедет и будет пилить меня, дескать, она все, а я… Ничего, у меня тоже дела есть. Надо к Терентию сбегать, песца забрать, не дело это мехами раскидываться. Заодно узнаю – пришел в себя или нет, а то ну как заговорил!
Уже через час Алла Власовна вбегала в больничный холл. Теперь на вахте сидела молоденькая равнодушная сестричка и бегущую даму пропустила беспрепятственно.
Аллочка влетела в палату и остолбенела – кровать Терентия была буквально завалена плюшевыми игрушками. Конечно, это были не новомодные меховые гиганты, обычные, старенькие, но рядом со зрелым мужчиной они смотрелись более чем трогательно. Сам Терентий был так же бледен, лежал без движения, зато и без трубок.
– Так, замечательно… – бормотала Аллочка, сразу же полезая рукой под одеяло. – Игрушечки есть, а где, простите, мой песец?
– З-з-з… – вдруг заговорил больной.
Аллочка от неожиданности вздрогнула.
– Ой, господи! Терентий! Чего это ты разговорился? Молчи лучше, сил набирайся, – скупо улыбнулась Алла Власовна, не переставая искать песца.
– З-зз…
– Здравствуй, дорогой, здравствуй… Вот черт, куда же шкурку подевали? Неужели сперли? Терентий, ты не видел, кто тут шкурку песца прибрал, я в прошлый раз приносила?
– З-з-з…
– Да здоровались уже, – отмахнулась посетительница. – Я тебя про песца спрашиваю.
– З-з-зараза!!! Та-а-ак это ты мне ш-ш-шкуру притащила?!! – вдруг взревел Терентий и попытался вскочить.
Однако сил было маловато, он снова рухнул в подушки, но сдаваться не собирался – попытался схватить с тумбочки бутыль с водой и зашвырнуть в даму.
– Сестра!! Сестра!! – отскочила к двери Алла Власовна. – Помогите! У вас больной взбесился!
На зов явилась тучная медсестра, мощной ручищей опрокинула несчастного Терентия в подушки и грозно уставилась на Аллочку.
– Чем это вы его так… возбудили?
– Ой уж, скажете тоже! – нервно одергивала кофточку гостья. – Кто его возбуждал?! Я просто песец искала… Кстати, вы не в курсе, куда мог подеваться совершенно новый, крупный такой песец? Я его в прошлый раз приносила.
Медсестра угрюмо поскребла голову и возмутилась:
– Какой песец?! У нас здесь что – зверинец?! Вон у него – и медведи, и зайцы, прям я не знаю, как будто у новорожденного, а он все равно в себя туго приходит! А нам сказали, что игрушки его на ноги подымут! А он каждый раз этими игрушками в сестер мечет! Такой гад попался, сам своего счастья не видит!
Терентий тоненько взвыл и метнул в тучную женщину игрушкой.
– Во! Видали? – вздохнула та и быстро пошлепала к двери. – Сами тут разбирайтесь!
– Прекратите, Терентий! – сурово приказала Аллочка, переходя на сухое «вы». – Я вон даже песца для вас не пожалела! Теперь уже не вернешь… Такая красота была, одна морда чего стоит… Да не закатывайте вы глаза, я тоже надеялась, что вы дар речи потеряете, а вы?! Только заикаться стали, и все!
Терентий принципиально скинул с кровати игрушки, отвернулся и закрыл глаза.
– Нет, и он еще обижается!! – возмутилась Аллочка и водрузила игрушки на место. – Сам нас убить задумал, а теперь поглядите на него – прям Наташа Ростова! Говори быстро – зачем мне в нос тряпкой тыкал?! У гад! Как дам сейчас!
