Галина Хребтович - Пари (СИ)

«…Злится, наверное. Вспоминает ли о ней хоть вполовину так часто, как она? Или… забыл уже. И собирается жениться на Римме. Ой, нет! Сказала же — не думать!»

Иногда вот так бывает, что малознакомый тебе человек оказывается ближе, чем родственники или даже друзья, у вас совпадают взгляды или увлечения, или вкусы. Или ничего не совпадает. Но вы становитесь родственными душами. Вот так и с Наташей — они были такие разные, но удивительным образом сдружились. Необычное путешествие подходило к своему завершению, оставалось всего несколько дней, которые Даша собиралась провести, просто отдыхая и бездельничая.

Но как-то вечером Наташа несмело обратилась к ней:

— Знаешь, Даша, я хотела тебе кое-что предложить. Сделать со мною… с нами одно дело. Но для этого требуется мужество…

— Что ты имеешь в виду?

— Мы… с ребятами — волонтеры. Взяли шефство над одним интернатом.

— Интернатом?!

— Для детей с врожденными физическими отклонениями. Завтра едем туда. Хочешь — давай с нами.

Даше не очень хотелось, она не умела вести себя с детьми. Но эти дети — увечные, а значит вопрос «умею-не умею» даже не рассматривается. К тому же отказаться было… трусостью.

— А что вы там делаете?..

За окном электрички пронеслась маленькая станция, замелькала свежая зелень — здесь, на севере, лето вступило в свои права лишь недавно.

— Да ничего особенного. Просто сладости привозим, игрушки. И общаемся. Они ведь никого не видят кроме своих воспитателей. Наши посещения для них — разнообразие. Очень нужное разнообразие.

Вместе с ними на утреннем поезде ехали еще ребята студенческого возраста, были волонтеры и постарше.

— А интернат — что, в лесу?

— Ну, летом можно сказать и так. И это им здорово повезло. Большинство таких ребят сидят безвылазно в бетонных коробках. Взрослеют, перебираются в другие коробки…

Даша вдруг почувствовала жгучий стыд. Она ведь никогда не задумывалась о тех, кому повезло меньше чем ей. А ведь они где-то есть. Статистика твердит, что таких людей довольно много, но их никогда не встретишь на улице. Разве что попрошаек в переходах. А остальные? Они ведь где-то живут? Большинство из них никогда не выходят на улицу?

Она опустила голову и до самого приезда больше не задавала вопросов.

Наконец, они приехали. Пятнадцать минут от небольшой станции, и вот уже перед ними показался комплекс сродни небольшому детскому лагерю. Вот только не слышно шума бегающих детей на спортивных площадках.

Дети на улице все-таки были, и даже шумели, просто за домом их не было слышно. Они сидели на колясках или на скамейках на небольшой поляне, возле них что-то громко рассказывала какая-то женщина, надо полагать — воспитатель. Кто-то слушал ее, кто-то занимался своим делом. Когда же они заметили пришедших ребят, лица их очень изменились. Среди детей возникло необычайное оживление.

Гости как-то сразу разбрелись среди ребят, о чем-то негромко переговариваясь с ними, давали какие-то игрушки, что-то объясняли. Даша стояла в растерянности, не зная, что предпринять, как себя вести, о ней словно разом все забыли. Она переводила взгляд с одного на другого, пока не остановилась на мальчике, который пытался одной рукой поправить кузов на игрушечном грузовике — второй руки не было видно, может, ее и не было вовсе. Даша вздохнула, и, собрав решимость в кулак, подошла к нему.

— Давай, покажу, — не дождавшись ответа, она опустила непослушный кузов. — Поехали к столу? Ты сможешь нагрузить его чем-нибудь.

Мальчишка все так же молчал.

Даша нерешительно сдвинула коляску с места — он не протестовал.

Подъехав к столу, она показала на кубики:

— Будем нагружать?

Мальчик кивнул. Ну вот. Значит, она все делает правильно…

…Были игры. Было много новых знакомств. Много глаз — светлых, темных, в обрамлении черных и рыжих ресниц. Но все одинаково любопытные. Стрижки, хвостики, беззащитные затылки.

Время пролетело незаметно

Обед. Поездка домой.

Ночью у Даши случилась истерика. Она вытирала слезы и повторяла неслышно раз за разом: «Как же так?..», а Наташа гладила ее по голове:

— Ну, ну, будет…

Глава 30

Люди легко верят тому, чего страстно желают.

Важных персон по случаю годовщины основания фирмы собралось довольно таки много, Римма была очень довольна. Еще бы, ее помолвка пройдет по высшему разряду. Она еще раз покосилась на свое отражение — из зеркала на нее смотрела красивая, уверенная в себе брюнетка. Умопомрачительное платье от «Гуччи», туфли «Маноло бланик»… Она достойна лучшего!!! И пусть Данил — не самая лучшая для нее пара (таково папино мнение, которое ее не особенно волновало), она хотела именно его. Уже много лет она ждала этого момента. Римма затушила сигарету дрожащими пальцами. Нет, нет!!! Это не от волнения — с чего бы ей волноваться? Оттого, что Данила до сих пор нет? Подумаешь… Он так не поступит с ней. Если бы он передумал, он бы поставил ее в известность. Просто уйти, ничего не сказав — это не про него. Нет, он не такой. Иначе она не хотела бы так его заполучить.

Через полчаса Римма в очередной раз набрала его номер и снова нарвалась на автоответчик. Да что ж такое!!! Она все-таки разволновалась. Ну, Данечка, ты мне еще за это ответишь! Еще немного, и никому не будет интересно, что объявляют о какой-то помолвке. Уже сейчас гости довольно много подпили и скоро начнут просто расходиться. Сзади кто-то окликнул ее по имени. Его голос!

— Данил, где ты пропадаешь! — Она бросилась к нему. — Почему ты не одет?

На нем были джинсы и футболка. А еще мотоциклетный шлем под рукой.

— Что все это значит?!

— Римма, извини, что так поздно, не мог раньше придти. Я… мне надо было побыть одному, подумать.

— О чем думать?! Переодевайся быстрее!

— Помолвки не будет…

— Что-о?!

— Прости.

— Так, да?! В последний момент… Ты меня опозорить хочешь?

— Не преувеличивай. Никто ничего еще не знает. Если, конечно, ты сама не разболтала.

Римма хлестко ударила его по щеке.

— Не смей! Не смей так со мной!

Данил молча развернулся и направился к выходу, видневшемуся в конце коридора.

— Стой. Даня, стой! — Она побежала за ним, чудом лавируя на высоченных каблуках, — не уходи вот так…

— А как? — Он все-таки обернулся.

— Ты… ты не можешь. Я столько времени ждала.

— Римма, ты всегда знала, что у нас ничего не будет.