Не развод, а война - Дана Вишневская
Хотя... Стоп. А что, если он говорил правду? Что просто хотел показать мне неизбежность развода? Может, в его понимании это было проявлением заботы — не давать мне надежд на то, чего не будет?
Нет, ни хрена! Какая забота? Он просто садист, которому нравится меня мучить!
Или...
Чёрт, у меня в голове каша. То я его ненавижу, то жалею, то опять ненавижу. Как будто во мне живут две разные женщины, и они дерутся за право голоса.
Звонок в дверь. Милослава.
Иду открывать, по дороге пытаюсь привести лицо в порядок. Хотя зачем? Всё равно видно, что я ревела.
— Привет, — говорю я, открывая дверь.
Милослава стоит на пороге с бутылкой коньяка и пачкой сигарет. На ней строгое черное пальто, волосы идеально уложены, но глаза усталые.
— Привет. — Она входит, целует меня в щеку. — Как дела?
— Как в морге. Только хуже.
— Понятно. — Она раздевается, вешает пальто в прихожей. — Руслан звонил. Орал в трубку, как безумный. Говорил, что ты хочешь его разорить.
— А ты что ему ответила?
— Что он мудак. — Она проходит в кухню, ставит коньяк на стол. — И что если он хочет развестись, пусть ведет себя как мужчина, а не как истеричная баба.
Я невольно улыбаюсь. Милослава умеет одной фразой разложить всё по полкам.
— Он мне угрожал, — говорю я, садясь за стол. — Сказал, что может отобрать у меня даже Савелия.
— Приукрашивает. — Милослава достаёт сигарету, закуривает. — Суд никогда не отдаст ребенка отцу, если мать не наркоманка или алкоголичка. А ты пока ни то, ни другое.
— Пока?
— Ну, если будешь сидеть дома и жалеть себя, может, и допьёшься до белочки. — Она затягивается, выдыхает дым. — Рассказывай, что произошло.
Рассказываю. Про парк, про воспоминания, про то, как Руслан говорил, что помнит нашу любовь. И про то, как потом всё разрушилось из-за моей переписки с адвокатом.
— Идиотка, — спокойно резюмирует Милослава. — Зачем ты ему это показала?
— Я не показывала! Он сам влез в мой ноутбук!
— Ну да, наверное пароль "12345", поставила?
Я краснею. Пароль действительно был простой — дата нашей свадьбы. Руслан его знал.
— Видишь? — Милослава качает головой. — Ты как ребенок, честное слово. Планируешь против него подлянки, а доступ к переписке оставляешь открытым.
— А что мне было делать? Он же хотел оставить меня ни с чем!
— А теперь точно оставит. — Она тушит сигарету, наливает коньяк в чашки. — Потому что ты дала ему козырь. Теперь он может говорить всем, что ты коварная стерва, которая строит против него планы.
— Но ведь он тоже...
— Он тоже мудак. Но умный мудак. — Милослава пьет коньяк залпом. — А ты просто стерва.
— Спасибо за поддержку.
— Не за что. — Она смотрит на меня серьезно. — Злата, а ты, правда, хотела его разорить?
Я молчу. Потому что не знаю ответа. С одной стороны, я просто защищалась. С другой... Да, когда писала Мензурову про компромат, то думала о том, как здорово было бы отобрать у Руслана все его деньги. Пусть поживет как нищий, пусть почувствует, каково это — остаться ни с чем.
— Видишь? — усмехается Милослава. — Молчишь, потому что понимаешь — хотела. И он это почувствовал.
— Ну и что теперь делать?
— Теперь? — Она закуривает ещё одну сигарету. — Теперь готовься к войне. Потому что Руслан в ярости, а когда мой братец в ярости, он становится опасным.
— Опасным как?
— Он найдёт способ доказать, что ты неадекватная мать. Найдёт свидетелей, которые скажут, что ты психически неуравновешенная. Подкупит экспертов, адвокатов, кого угодно. — Милослава смотрит на меня через дым сигареты. — Он богат, Злата. А деньги решают многое.
— Но он же любил меня когда-то...
— Любил. — Она кивает. — И именно поэтому теперь ненавидит ещё сильнее. Потому что ты разрушила его иллюзии о том, какая ты хорошая.
— Я не плохая!
— Не плохая. Но и не хорошая. Обычная. Со своими слабостями, страхами, способностью на подлость. — Милослава тушит сигарету. — Просто Руслан этого не хотел видеть. Ему нужна была идеальная жена, а не живая женщина.
— А теперь что?
— А теперь он увидел, что ты живая. И это его бесит. — Она встаёт, подходит ко мне, кладёт руку на плечо. — Злата, послушай меня внимательно. Руслан сейчас не тот человек, которого ты знала. Он озлоблен, обижен и готов на всё, чтобы тебя наказать. Так что готовься к худшему.
— К какому худшему?
— Он попытается отобрать у тебя сына. — Милослава говорит это спокойно, но я чувствую, как холод разливается по телу. — И дом. И деньги. Всё, что можно отобрать.
— Но почему? За что?
— За то, что посмела его обмануть. За то, что оказалась не такой, как он думал. — Она садится обратно, наливает ещё коньяка. — Понимаешь, для Руслана предательство — это самое страшное. А твоя переписка с адвокатом — это и есть предательство в его понимании.
— Но я же защищалась!
— Это ты так считаешь. А он считает, что ты планировала его уничтожение, пока он искренне рассказывал тебе про свои чувства в парке.
Я пью коньяк, чувствую, как он обжигает горло. Милослава права. Руслан действительно мог воспринять мои действия как удар в спину. Но ведь я не хотела его обманывать! Просто... просто всё получилось так хреново.
— Милослава, — говорю я тихо. — А что, если я попытаюсь с ним поговорить еще раз? Объяснить, что не хотела его обманывать?
— Бесполезно. — Она качает головой. — Он тебе не поверит. Для него ты теперь враг. А врагов он не щадит.
— Но мы же любили друг друга...
— Любили. Прошедшее время. — Милослава смотрит на меня с сочувствием. — Злата, тот мужчина, которого ты любила, умер сегодня в этой кухне. Остался только Руслан-бизнесмен, который хочет тебя уничтожить.
Эти слова добивают меня окончательно. Потому что я понимаю — она права. Сегодня, когда Руслан уходил из дома, я видела в
