Я (не) буду твоей - Мая Грей
Вернувшись в город, Дамир забрал меня в гостиницу, где он остановился, и мы провели незабываемую ночь любви. Я сделала всё, чтобы снять его напряжение, помочь расслабиться и перестать злиться на Асельку за то, что она рисковала нашими жизнями. Всё-таки я приношу какую-то пользу.
— Дин, — шепчет он, гладя мою спину.
— Ммм, — мычу обессиленно. Столько раз кончила, что сил говорить совсем не осталось.
— Я же теперь не слезу с тебя, пока ты не забеременеешь, — снова его рука сжимает мою грудь, вновь возбуждая меня. Интересно, можно ли умереть от перетраха? — Когда я увидел тебя сегодня в этой косынке с косичкой через плечо, мать свою вспомнил. Она осталась в моей памяти такой же… с косынкой на голове и косой, выглядывающей из-под неё. Помню, у неё были такие же нежные руки, — целует мою ладошку. — Знаю, ты будешь как она — заботливой и нежной матерью.
Обнимаю его крепче, чувствуя, как боль вновь захватывает его душу.
— Дамир, я не хочу никакой свадьбы, — перевожу тему, чтобы отвлечь его. — Вообще не хочу, чтобы кто-то в офисе знал о нас. Счастье любит тишину. Ты сам так говорил, — напоминаю его слова.
— Как прикажете, Динара Анваровна, — отвечает он. — Отныне только ваши желания и чувства. Я ведь обещал, — вновь подминает меня под себя и раздвигает мои ноги.
На следующий день мы вдвоем вылетели в Алматы, покинув эту благодатную землю, где все и решилось. Вражда и неприязнь между Асель и Дамиром, кажется, остались в том джипе, скрывшемся под темными водами Урала. Аселька с Мухтаром, разумеется, выехали на поезде.
* * *
Пять месяцев спустя
— Дамир, так не честно! Я хочу на работу! — обиженно надуваю губы. — Срок совсем маленький, я могу поработать ещё 3–4 месяца как минимум, — отстаиваю свои трудовые права.
— Нет, я сказал! — он непреклонен.
— Ну что я буду делать дома одна? — готова расплакаться от такой перспективы.
— Я уже сказал: спать, отдыхать, набираться сил и готовиться к материнству.
— Но еще шесть месяцев впереди! — восклицаю с возмущением. — Это не честно! Ты наказываешь меня за то, что я один раз отказала. Но я действительно тогда устала.
— Вот поэтому ты и будешь отдыхать и не утруждать себя работой, чтобы больше мне никогда не отказывать, — обнимает меня, нежно прижимая к себе.
Уже два месяца носится со мной как с фарфоровой куклой. Даже секс перестал быть жёстким и мучительно долгим, как вначале. А я так скучаю по этому.
— А наказания еще не было, — хитро улыбается. — У тебя отсрочка на полгода.
Он хочет поцеловать меня, но я отворачиваюсь.
— Дин, ну хватит дуться.
— Ты сам сказал, что только мои желания и чувства. А я хочу на работу.
— Работа не относится к твоим желаниям и чувствам. И вообще, мне не нравится, как ты ведешь себя на работе. Ты сразу начинаешь выпендриваться — вся такая деловая и неприступная.
— Это называется субординация! — возмущаюсь я такому замечанию.
— Ну и долго ты собираешься скрывать наш семейный статус? Ходят слухи, что ты моя любовница. Раиса зубы на тебя точит. Боюсь, как бы не сделала тебе что-нибудь. Нет! Сиди дома! — мотает головой и, отпустив меня, идет к выходу.
Лицо Дамира становится напряженным и грозным. Знаю, в такие моменты лучше с ним не спорить. Подхожу и обнимаю его сзади, пока он надевает обувь.
— Приходи пораньше, я что-нибудь вкусненькое приготовлю, — жалобным голосом пытаюсь его задобрить.
Он разворачивается.
— Вкусненькое, говоришь? — хитро улыбается. — Не надо ничего готовить. Поужинаем у Самира, а потом приедем домой, и я съем свое вкусненькое, — страстно целует меня в губы.
Пройдет несколько месяцев, прежде чем коллектив узнает, что мы женаты и уже почти девять лет. Произойдет это случайно. По случаю рождения нашего первенца, ненаглядного сыночка Димаша, компания начислит мне единовременное пособие, ради которого я должна буду сдать все необходимые документы, в том числе свидетельство о заключении брака, которое Аселя торжественно вручила нам после возвращения из Атырау.
Аселя и дядя Мухтар тоже обрели свое счастье, и оно нисколько не омрачалось попытками властной и ворчливой свекрови совать свой нос в их отношения. Но Дамир все же купил дом рядом с их особняком, надеясь увидеть казахскую современную версию пьесы Шекспира. Аселька ему такое удовольствие не доставила, зато бесила тем, что часто появлялась в нашем доме — по поводу и без повода. И пока не случилось непоправимое, я обменяла дом на квартиру в элитном жилом комплексе в другой части города, где мы по сей день живем очень и очень счастливо. Даже словами не передать. Но вы никому не говорите, чтобы нас не сглазили.
The End.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
