Парень моей подруги. Запрет на любовь - Юлия Теплова
— Выглядишь, как конфетка, но ты запретила называть тебя сладенькой, — говорит Артур почти мне на ухо, дерзко вторгаясь в мое личное пространство.
— Ты зачем подкрадываешься? Хочешь, чтобы я поседела?
— Я всего лишь хочу дружить с тобой.
— Вон, с девушкой дружи.
— Ревнуешь? — Артур игриво вскидывает бровь.
Его взгляд пугает меня. Хочется трусливо отступить назад.
— Тебе чего надо, а?
— А-а-а, я понял. Ты с Владиком помирилась, вот и дерзишь теперь. Бабочки в животе, гормоны, все дела, да? — Он рассматривает меня, склонив голову на бок. — Поверила в силу любви?
— Артур, я не вижу смысла в этом разговоре.
— Хочешь, я пошлю рыжую, и мы с тобой сходим в рестик. У вас же такая программа: кино, ресторан, койка Владика. Он тебя уже завалил? — В глазах Артура горит искреннее любопытство. — Его надолго не хватит, заскучает малыш. Если что — можешь потом приползти ко мне, раны зализывать. Я не брезгливый.
Вот, скотина!
Кровь бросается в лицо. Чувствую, как полыхают щеки. Я замахиваюсь, но Артур перехватывает мою руку. Смотрит мне за спину, а потом дергает на себя и резко впивается в губы.
Плевать ему на девушку. На меня. На всех.
Я захлебываюсь от возмущения. Не успеваю ничего сообразить, как Артура отшвыривает от меня со страшной силой.
Вижу взбешенного Влада. Без раздумий он бьет Артура прямо в челюсть. Рыжеволосая спутница Артура тонко визжит и прикрывает рот рукой.
Голова Артура также неестественно дергается, как и у Олега во время драки в университете.
У меня все цепенеет в груди.
36
Артур, покачиваясь, отступает на шаг, хватается за челюсть. Несмотря на внешнюю худобу он оказывается достаточно крепким: держит удар. Вместо того чтобы ударить в ответ или, на худой конец, уйти, он начинает смеяться. От его смеха у меня бегут мурашки.
Влада это, кажется, окончательно выводит из себя. Он замахивается и бьет снова. Артур даже не пытается закрываться.
— Давай, Владик, врежь папочке! — Он принимает шутливую позу персонажа из компьютерной игры и снова получает по лицу.
На этот раз Влад неслабо проходится по его скуле. Артур спотыкается о собственную штанину и падает на пол.
Девушка Артура уже достала из маленькой сумочки телефон и судорожно скролит по экрану.
— Не смей! — Рявкаю я, тыча в нее пальцем, и бегу к Владу: он собирается оседлать Артура.
Это выглядит жутко. Как будто я наблюдаю первобытный бой.
Вижу только его профиль. Скулы побледнели. Лицо — непроницаемая маска. Рубашка частично выбилась из-за пояса брюк. Артур продолжает истерично хохотать разбитыми губами.
— Прекрати! Перестань! — Пытаюсь оттащить Соколова за руку, но ему мои метания, что слону дробина. — Влад!
Здесь вообще есть охрана или администратор? Немногочисленные посетители тупо глазеют на происходящее.
Со всей силы дергаю Влада вверх за плечи. Он сбрасывает мои руки и поднимается. Смотрит на Артура. На лице выражение крайней брезгливости. Артур продолжает смеяться, обнажая ровные белые зубы, и вытирает рукавом льняного блейзера кровь с подбородка.
— Влад! Какого хрена! — Толкаю его в плечо.
Он как будто не слышит меня и размашистым шагом двигается на выход.
К нам бегут два кассира. Проснулись, наконец.
— Что здесь происходит? — Кричит издалека женщина в форменной красной футболке.
Я бегу вслед за Владом. Опять. Как тогда, в университетском дворе. В груди щемит от злости и страха. Дыхание сбивается.
Когда я выскакиваю на улицу, Влад уже стоит на светофоре, чтобы перейти дорогу.
— Если ты сейчас уйдешь — я не приду! — Кричу ему вслед, что есть силы.
Загорается зеленый свет, и Влад шагает на дорогу. Немногочисленные прохожие удивленно смотрят на меня, а Влад продолжает уперто идти вперед. Без меня.
Мама была права: Влад не умеет управлять своей злостью. Она поглощает его. Лишает контроля и здравого смысла.
Мои руки падают плетьми вдоль тела. Слезы застилают глаза. Я набираю в легкие воздуха и ору, как припадочная:
— Ты слышишь! Я больше не сделаю первый шаг, если ты сейчас уйдешь! Идиот! — Для убедительности топаю ногой.
Влад разворачивается на середине дороги и идет ко мне. Я вытираю щеки и глупо улыбаюсь от облегчения. Такое чувство, что я бы не пережила, если бы он сейчас оставил меня одну стоять посреди улицы.
Влад подходит и молча обнимает меня. Утыкаюсь носом в его плечо и сквозь шум тронувшихся машин слышу тихое «прости».
Влад гладит меня по спине. Я громко всхлипываю, хотя очень старалась держать себя в руках. Уровень адреналина падает, и приходит «откат». Ноги холодеют. Я не привыкла к насилию. Меня мутит от вида крови.
Я плачу Владу в плечо.
— Наше… наше свидание, — не могу сформулировать мысль: грудная клетка ходит ходуном.
— Наверстаем, Марго, не плачь. У нас столько времени еще впереди.
В голове тут же начинает галдеть рой голосов, которые твердят мне, что это все ненадолго. Влад наиграется и бросит меня. А раньше я не сомневалась в себе. Мои чувства сделали меня уязвимой и неуверенной.
Поднимаю глаза на Влада. Он виновато улыбается и вытирает большими пальцами мои щеки.
Слышу за спиной цокот каблуков и поворачиваю голову. Со второго выхода-вертушки вышли Артур и рыжеволосая девушка. Она нервно теребит волосы. Видно, что не знает, что ей делать. Артур держит у губ какой-то сверток: скорее всего, работники дали ему лед.
Он бросает на нас странный взгляд и нажимает на брелок сигнализации. Я даже не заметила его машину, припаркованную прямо под знаком, запрещающим парковку.
Пока девушка обходит машину, Артур садится и двумя руками заносит больную ногу в салон. Влад хмуро наблюдает за его манипуляциями. Как только девушка подносит изящную кисть к ручке, машина резко срывается с места. Визжат шины.
Она так и остается стоять с вытянутой рукой. Потом вертит головой по сторонам, словно проверяя, кто стал свидетелем ее унижения.
Я отвожу глаза в сторону, а когда снова смотрю на нее — она понуро бредет по тротуару в противоположную от нас сторону.
Я касаюсь щеки Влада и тихо спрашиваю:
— Что произошло между вами?
Влад
Сажусь прямо на пыльные, заплеванные ступеньки кинотеатра. Джинсы потом не спасет ни одна химчистка, но мне плевать. Ноги гудят, а руки плохо слушаются. Выбесил, сучонок. Такими темпами скоро придется прививаться от бешенства.
Деревянными пальцами достаю сигареты и, не спрашивая Марго, закуриваю. Ветер уносит дым в противоположную от нас сторону. Сигарета быстро тлеет, превращаясь в пепел. Делаю жадную затяжку: рот и горло заполняет терпкий вкус, возвращая мне утраченное равновесие. Мышцы расслабляются. В голове
