Записки под партами - Ники Сью
Спускаюсь вниз к парковке и вытаскиваю коробку с салютом. К тому времени успеваю прийти в себя, но ушах до сих пор это ее "Дань", как будто пластинка заела, на повторе мотает. Выхожу на улицу, а там людей прилично собралось. Кто-то с детками даже, но все задористо смеются, болтают, шампанское пьют. Не думал если честно, что в нашем подъезде и вообще в этом дворе, столько живет. В обычное время и не встретишь никого. А тут оказывается и молодёжь и пожилые, все повылезли.
Тасю замечаю сразу, ее огненно-рыжие волосы, как одуванчик на маковом поле, бросаются в глаза. Мимо не пройти. И не только мне. Какой-то парень чуть старше трется возле нее и тянет пластиковый стаканчик. Злится начинаю почему-то при виде этой картины.
Тут же ускоряю шаг, хочется поскорей отодвинуть незнакомца с его стаканом от Таси. Мало ли обидит ее или еще чего. Все-таки праздник, народ активно пьет сорокоградусные и творит разного рода дела, порой совсем неадекватные.
— Дань, — снова зовет меня по имени, и я как дурак начинаю улыбаться. Все. Приплыли. Теперь каждый раз что ли такая реакция будет. Незнакомец оборачивается и при виде меня делает шаг назад. Правильно, друг, лучше иди обратно к своей компании. Нам тут и без тебя отлично.
— Извини, что заставил ждать, — говорю ей, когда расстояние достигает вытянутой руки.
— Ничего страшного, — робко произносит и мы опять замираем друг на друге. В этот момент думаю, что мог бы смотреть на нее вечно. Но снег, который неожиданно нагрянул, не позволяет мне такой роскоши. Да и прохладный ветерок задувает, намекает, что хватит стоять.
Я отхожу чуть дальше и устанавливаю коробку, подперев ее двумя кирпичами по бокам. Зажигаю фитиль и пока он успевает догореть, подбегаю обратно к рыжей девчушке. Она скрестила руки на груди и с детским волнением смотрит вдаль, ждет, когда небо покроет яркая разноцветная шапка.
Секунда другая и залпы начинают вылетать один за другим: красные, синие, голубые, жёлтые, всех цветов и размеров. Тася настолько заворожена этим зрелищем, что невольно иногда вздрагивает. А мне совсем не интересно, что там в небе за цветомузыка. Подумаешь, фейерверки. У меня может в душе сейчас свои фейерверки. Такие не за какие деньги не купишь.
Подхожу ближе к Тасе, совсем впритык. Маленькая такая, плечи узкие, роста невысокого, не то, что я. Наклоняюсь чуть ниже и тихо шепчу ей на ушко:
— С новым годом.
Глава 47
Таисия
Говорят, как встретишь Новый Год, так его и проведешь. И мне почему-то искренне хочется верить в лучшее. Особенно сейчас, когда смотрю на Матвеева. Он поджигает фитиль и бежит ко мне, с этой обаятельной и открытой улыбкой. Замечаю вдруг ямочки на его щеках, которые придают еще большую притягательность. И почему раньше он мне казался нелюдимым. И вообще как мы могли все эти годы проходить мимо и ни разу друг друга не заметить. Хотя может меня и сложно заметить, я все же из той серии людей, которых называют серыми мышками. Но Даниил… он как звезда в небе. Тянешь к ней руки, закидываешь голову, можешь смотреть часами и мечтать, в самом потаённом уголке дотянуться, но понимаешь, что это невозможно. Расстояние от земли до космоса переваливает за тысячу вечных миль.
Залпы начинают стрелять, и мне вдруг кажется, что магия Нового Года существует. Чувствую себя в этот момент маленькой девочкой, потому что не могу оторвать взгляда от тысячи горящих огоньков в небе. Завораживающее зрелище. А может и не в салюте дело вовсе.
— С Новым Годом, — слышу голос Дани, ощущаю его горячее дыхание на своей шее и не могу повернуться. Смущаюсь до коликов в животе. А там точно бабочки сейчас бунтуют, парят в разные стороны. Страшно так, что впускаю человека в свою Вселенную. Дыхание становится учащенным, что кажется, в какой-то момент кислорода не хватит, и задохнусь просто. А он рядом стоит. Его тепло даже спиной ощущаю. Тысячи мурашек стаей пробегают по коже. Никогда похожего не испытывала. Не знаю, что это, не описать словами.
— Пойдем или еще постоять хочешь? — Тихо шепчет Матвеев, когда наш фейерверк перестает, озарят ночное небо.
— Пойдем, — соглашаюсь я, потому что на улице все же холодает. Вдруг он замерзнет, а потом заболеет, буду чувствовать себя виноватой.
Мы разворачиваемся и медленно шагаем в сторону подъезда. Иногда соприкасаемся плечами, и в этот момент я невольно вздрагиваю, смущаюсь. Даня тоже отчего-то поворачивает голову в сторону, но молчит весь путь до квартиры. На улице разлетаются голоса прохожих, звуки салюта, который кажется, еще не скоро закончится. А я старательно пытаюсь скрыть улыбку. Улыбку, адресованную запретному для меня человеку. Бывает же так.
Дома мы снова садимся за стол. Накладываю Дане салат с мясом, а себе фруктов. Он уплетает с жадным удовольствием каждую ложку, а я тайно наблюдаю за этой картиной. Вспоминаю отчего-то мамин взгляд. Также она смотрела на отца каждый вечер за ужином. А я все думала, что такого особенно в том, как папа ест. После него еще столько крошек оставалось всегда, убирай потом. Теперь понимаю, что пыталась разглядеть мама.
Не знаю, что со мной. Не могу объяснить себе. Не понимаю просто. Откидываю мысли о симпатии, потому что это нереальные идеи. Я и Матвеев с разных планет, удивительно, что судьба подарила возможность вообще пересечься в этой орбите. Но когда он на балконе посмотрел на меня, когда прошептал с новым годом, бабочки в животе вспарили высоко-высоко. А ведь я была убеждена, что симпатия рождается месяцами, годами, но никак не в один миг.
— Я рад, что ты осталась, — вдруг говорит Даня. Он, наконец, поднимает голову, и мы встречаемся взглядами. В его глазах такое спокойствие и умиротворенность, словно море в солнечную погоду ласково встречает у берегов. И мне совсем не нравится этот взгляд. Потому что сердце на него екает, потому что отдает в самые ребра, потому что дыхание сводит, потому что хочется время остановить.
— Спасибо, что не прошел мимо, — тихо и робко говорю, помню ведь как заканчивались наши предыдущие встречи. Я
