Насквозь - Таша Строганова
- Да, - ответил Иван и потянулся вперёд, целуя.
Рома тут же обнял его за спину. Его ладони заскользили по мягкой ткани футболки, а потом задрали её наверх, касаясь голой кожи. Это было привычно, это нравилось. Но Ваня был не против пойти и дальше.
Алкоголь немного ослабил его тормоза. Все посторонние мысли и сомнения окончательно выветрились из головы. Теперь было важно лишь одно – чтобы им обоим стало хорошо.
Рома действовал чутко, в чём-то даже излишне мягко и нежно. Он неторопливо раздевал Ваню, целуя всё, до чего мог дотянуться. Первой на пол улетела футболка. Потом Бессонов подхватил Ваню под задницу и перевернул спиной на диван.
Откуда только силы взялись. Впрочем, Ваня не собирался думать об этом сейчас. Потому что все ощущения были слишком новыми.
Петров сегодня сказал, что Рома ещё никогда никого не подпускал так близко к себе. Что ж, настала и очередь Вани.
Последнюю неделю мысли о том, чтобы дать Роме в прямом смысле этого слова, не оставляли Белоусова. Засели в голове назойливой мухой. И никак не желали отпускать.
А сейчас, когда горячие Ромины губы жадно целовали шею, плечи, грудь, а его руки нахально расстегивали молнию на джинсах, Ваню окончательно повело.
Он и не думал, что может быть вот так. Не просто давать удовольствие, а самому его принимать. Не только минет. Хотя Рома каждый раз доводил его до умопомрачительного оргазма каждый раз. Но и вот так – по-настоящему, до конца.
Стянув с Белоусова штаны вместе с бельём, Рома навис сверху, пиздец какой горячий сейчас, с горящим взглядом и чуть взлохмаченными волосами.
- Вань…
- Я готовился, - перебил его Ваня, чувствуя, как щёки снова вспыхивают. Да блядь. Сколько можно смущаться. Это по части Бессонова.
Но сегодня, кажется, они поменялись ролями во всех смыслах.
- Смазка всё равно нужна, - Рома облизнул губы, лихорадочно скользя взглядом по лицу Вани. От этого взгляда в паху всё тяжелело ещё сильнее. Просто пиздец как тянуло уже. – Пошли в спальню?
Блядь. Ваня такой кретин. Не подумал о главном. Ну, в спальню, так в спальню.
Идти через всю квартиру голым ничуть не смущало. Но Ваня всё равно поймал Рому за ремень, удержал на месте и помог раздеться. Теперь они были на равных условиях.
Белоусов уже не раз видел Ромин член. Тот ему нравился. Но Ваня как-то не представлял того, что когда-нибудь он окажется в его заднице.
А сейчас посмотрел по-новому. Член у Ромы был не то чтобы здоровый. Но Ваня всё равно гулко сглотнул, в красках ощутив, каково это будет.
- Мы можем всё переиграть, - Рома будто насквозь его видел.
- Нет, - Ваня решительно тряхнул головой. – Я хочу этого.
***
От слов Вани у Ромы едва колени не подогнулись.
Он всё ещё не верил, что они пойдут до конца. Что можно всё.
Он не то чтобы мечтал об этом, но всё же нет-нет, да и представлял, каково бы это было. А тут Белоусов устроил подобный сюрприз. Он переплюнул даже ужин от Люсьена.
Не было сейчас того бешеного напора, который случился в их первый раз. Рома чувствовал, что Ваня ещё слегка зажат. И он понимал его переживания.
Поэтому хотелось сделать всё максимально правильно и приятно.
У Ромы подрагивали пальцы, когда он искал чёртову смазку. Ваня, лежащий на кровати с раздвинутыми ногами, смотрел сквозь полу-прикрытые веки. И это так заводило.
Заводила его покорность. Заводило то, что он сам захотел и предложил. Заводило то, насколько сильно он доверился, раскрылся.
- Мне кажется, ты психуешь больше меня, - усмехнулся Ваня, согнув ноги в коленях. – Я прекрасно знаю, что должно произойти. Не трясись так надо мной.
- Что хочу, то и делаю, - буркнул Рома, кидая смазку на кровать рядом с Ваниным бедром. Тот проводил её взглядом и облизнулся.
Где только так пошло научился.
- А что ты хочешь? – Ваня так провокационно и почти профессионально стрельнул глазами, что у Ромы все тормоза к чертям полетели.
Он навис над Белоусовым, коленом раздвигая его ноги ещё шире, и посмотрел прямо в глаза. Совершенно чернющие сейчас.
- Тебя, - ответил Рома, чувствуя, как каждое слово приятной тяжестью оседает в паху. – Трахнуть. Выебать. Вставить тебе по самые яйца.
- Бля, - Ваня задышал чаще, а его рот приоткрылся, выдавая крайнюю степень возбуждения. – Не думал, что ты можешь быть таким.
- Каким? – Рома наклонился ниже, вжимаясь членом в живот Белоусова, и обвёл кончиком языка его губы.
- Таким, блядь, ёбарем, - выдохнул Ваня с чуть слышным стоном. – Это пиздец как заводит.
Рома и сам не думал. Но с Ваней он тоже раскрывался до конца. Словно становился собой целым, настоящим. А не бледной копией, которой был всю жизнь.
Смотреть на то, как горели румянцем щёки Вани, пока Рома растягивал его пальцами, было высшим наслаждением. Видеть, как закатывались его глаза, стоило нащупать простату. Слышать, как учащалось дыхание, когда пальцев внутри становилось всё больше.
Это реально сводило с ума.
То, насколько много позволял Ваня. Это, блядь, было дороже всего на свете. И у Ромы сносило крышу. Ему нетерпелось побыстрее вставить. Но хотелось действительно сделать всё прави…
- Блядь, - Ваня не выдержал первым. Он потянул Рому на себя, схватив за плечо. – Давай уже. Я готов. Сука, взорвусь сейчас. Пальцы эти твои, башку нахрен сносит.
Ладно, правильно не получится. Хотя, кто знает, может правильно именно так?
Когда у обоих всё сводит от желания. Когда трясутся руки, а член входит безумно туго. Настолько, что оба заходятся стоном.
Кто, блядь, придумал эти правила? Кому они, к чертям, сдались.
Рома еле сдерживался, чтобы не засадить разом. Но он видел, что, несмотря на внешнюю браваду, Ване немного некомфортно. Он давал время привыкнуть. И от этих чёртовых нескольких секунд все мышцы перекручивало напряжением.
Наконец Ваня кивнул, и Рома двинул бёдрами вперёд, входя до конца.
Тихий стон, который сорвался с губ Вани, едва не лишил Рому рассудка.
