Будь покорной, девочка - Алена Худова
— Нет, — ни секунды не раздумывая ответила я. Даже не изменила своего испуганного взгляда. Я глядела на своего Хозяина точно так же, как и минуту назад.
Почему-то мне стало неловко за Бергмана в том, что он, сам того не осознавая, показал мне свою слабость. Пусть я и не знала в чем она и какие мысли были у него в этот момент. Но я вдруг словно почувствовала истинного Бергмана сердцем. Без слов, без объяснений. И мне отчаянно не хотелось это показывать.
— Накажите меня, господин Бергман, — все тем же испуганным шепотом попросила я. — Мне страшно. Но я сама этого хочу. Хочу, чтобы Вам со мной было хорошо.
В глазах моего Хозяина снова заплясали искорки похоти и строгости. А затем он решительным жестом стянул с меня платье вместе с трусиками.
С минуту Бергман стоял передо мной, глядя сверху вниз и лаская большим пальцем мои покусанные губы. Он словно боролся с желанием вновь овладеть ими. А затем он снова намотал мои волосы на кулак и потянул меня за собой. Прочь из ванной.
Он тянул меня, не заботясь о том, успеваю ли я за его шагом или нет. Но я не могу сказать, что мне было неприятно. То, как он грубовато стягивал мои волосы вызывало во мне возбуждение, и я почувствовала, как мое дыхание вновь сбилось.
Бергман дотащил меня до спальни, а затем все так же за волосы силой усадил на колени. Я чувствовала его власть надо мной, его похоть, но пока Арон не сделал ничего, чтобы унизило меня или испугало. Даже в его действиях чувствовалась забота. Ему будто было важно не сделать мне больно. Во всяком случае не сейчас.
— Не оборачивайся, — холодно приказал он, но даже сейчас я чувствовала теплоту в его голосе.
Или мне это только кажется?
Мужчина принялся готовиться за моей спиной, и я разбирала лишь какие-то тихие металлические звуки. Наконец Арон поднял меня с колен за волосы и вновь впился поцелуем в мои припухшие губы. Так он провел меня до нужного места и заставил лечь.
Я по-прежнему не видела куда я ложусь, так как Арон не прерывал свой неистовый поцелуй. Он все яростнее вбирал мои губы, всасывал и ни на секунду не отпускал. Спиной я чувствовала, что лежу на какой-то скамеечке, обтянутой кожей. Арон согнул одну мою руку в локте и приковал наручниками к металлической перекладине. Тоже самое он проделал с другой, продолжая терзать мои губы.
И в момент, когда он оторвался от меня, я жалобно заскулила, чувствуя боль после поцелуя.
— Больно? — спросил Арон, зажав мое лицо в ладонях.
— Немножко, — выдохнула я, не собираясь сдаваться.
— Я хочу показать тебе, что мне приятно на самом деле, — Бергман распустил моток красной веревки и принялся обвязывать мне правую ногу, согнув ее в колене. — Если после сессии ты посчитаешь, что это недопустимо, я тебе отпущу. Совсем. Но если тебе понравится, поверь я узнаю это не по твоим словам, мы расстанемся еще очень и очень нескоро. Если твое тело отзовется, но психологически ты не сможешь это принять — ты все равно останешься со мной. Поняла?
— Да, — решительно ответила я.
Мне должно понравиться! Пусть даже в этот раз мне придется притворяться, но мне отчаянно хотелось принять Бергмана таким, какой он есть на самом деле. Пусть наши отношения продлятся недолго, но я хочу отдаться этому опыту полностью.
Тем временем Арон обвязал мне уже обе ноги, широко развел их в стороны и зафиксировал веревками на металлических перекладинах.
Затем убийственно медленно он прошелся ладонью по моей уже мокрой промежности, зарываясь пальцами в складочки и чуть раскрывая меня. Я еще шире развела ноги, отдаваясь прикосновениям. И в момент, когда я окончательно расслабилась и закрыла глаза от порочного удовольствия, я получила звонкий шлепок по промежности.
Я вскрикнула от неожиданной боли и машинально попыталась закрыться, но я была надежно зафиксирована и полностью обездвижена.
Бергман снова прошелся нежными пальцами по моей промежности, но я уже была напряжена и ожидала следующий шлепок. Долго ждать мне не пришлось и несмотря на то, что я была подготовлена, удар пришелся чуть выше, пустив по моим венам настоящий ток.
Стиснув зубы и кулаки, я запретила себе плакать или скулить. Это ведь только начало! И кто знает, может Бергман сейчас просто тестирует меня?
Еще один шлепок пришелся уже пониже как раз на участок, разделяющий мое лоно и попку. Этот удар был самым ощутимым, и я выдохнула стон сквозь сжатые зубы. Я почувствовала, как мои бедра задрожали, а место удара сладко занемело. Мне казалось я сейчас расплывусь тут острой игольчатой лужицей.
Шлепки на то самое место теперь сыпались один за другим, и я уже не могла сдерживаться. Я кричала, извивалась в своем плену и чувствовала совершенно противоречивые ощущения: полное онемение, когда Бергман только дотрагивался до промежности, но при этом острую выкручивающую нервы боль, сладко оседающую в голове. А также тотальную слабость в мышцах, но предельное возбуждение всех нервных окончаний. Оставаясь внешне почти обездвиженной, внутри я билась словно бабочка об стекло.
Очередной удар окончательно выбил из меня всякую связь с реальностью и я перестала что-либо соображать.
— Нет-нет, — Бергман приподнял мою голову за волосы. — Я знаю о твоей особенности. Отключаться я тебе не позволю.
Я тяжело дышала, пытаясь ухватиться за голос Хозяина, как за спасательный круг для моего уплывающего сознания.
— Мы только начали, — ласково продолжал он. — Моя девочка ведь все выдержит? И не попытается меня прервать? В самом начале я еще мог тебя отпустить, но сейчас я уже не могу остановиться.
Я закивала, выражая свою готовность.
— Я так хочу Вас, господин Бергман! — прошептала я, изнывая от желания. — Сделайте со мной хоть что-нибудь. Прошу Вас!
— Сделаю, — довольно улыбнулся он. — Но ведь и ты кое-что сделаешь для меня, да?
Я снова порывисто закивала, а Бергман обхватил меня за щеки и жадно прошелся языком по моим губам.
Бергман отошёл на пару секунд и вновь вернулся уже с каким-то длинным тёмно-фиолетовым аксессуаром. Аксессуар был разделен на две почти одинаковые части, которые сходились у основания.
— Дыши глубже, моя покорная девочка, — проговорил низким голосом Бергман и медленно произвел двойное проникновение этим аксессуаром.
Крайняя степень возбуждения позволила мне с благодарным стоном принять в себя аксессуар на всю длину. Я чуть вытянулась, чтобы не испытывать дискомфорта и постарались расслабиться.
Очевидно, что разрядка для меня наступит не прямо сейчас,
