Николас Спаркс - Взгляни на меня
А еще Джилл попала в самую точку, когда сказала, что разговор с Колином поможет Марии разрешить ее сомнения. Он позвонил в пятом часу, по пути на работу. Хотя они говорили недолго, услышать голос Колина было достаточно, чтобы девушка расслабилась. Когда он спросил, свободна ли она завтра вечером и смогут ли они увидеться, Мария поняла, что страстно желала именно этого.
Она непрерывно думала об их встрече, и следующий день пронесся быстрее обычного. Даже Барни, который то заглядывал к Марии в кабинет, то звонил, чтобы в двадцатый раз внести очередную поправку, не мог испортить ее хорошее настроение. Когда зазвонил телефон, Мария ответила машинально, ожидая услышать голос Барни – но услышала Джилл.
– Он откровенно выпендривается, – заявила подруга.
Мария не сразу ее узнала.
– Джилл?
– Значит, вы либо поругались вчера вечером и он надеется на прощение, либо просто хочет показать, что он лучший.
– Ты о чем?
– О Колине. И о букете роз, который он тебе прислал.
– Он прислал розы?!
– А я, по-твоему, о чем говорю? Внизу тебя ждет парень из службы доставки.
Мария уставилась на экран.
– Почему ты звонишь из вестибюля, с телефона Гвен?
– Потому что я как раз с ней разговаривала, когда явился курьер, и я попросила у Гвен разрешения тебе позвонить, потому что это уже становится смешно. Ты знаешь, сколько раз Пол присылал цветы мне на работу? Ни разу! И если ты не выйдешь сию минуту, я брошу их на пол и растопчу, потому что страшно завидую! Ты же не хочешь, чтобы это было на твоей совести?!
Мария рассмеялась:
– Не надо топтать цветы, ладно? Я сейчас приду.
Выйдя в вестибюль, она увидела Джилл, стоявшую рядом с курьером в бейсболке. Парень держал в руках букет роз. Прежде чем Мария успела сказать хоть слово, он сунул девушке букет и немедленно развернулся. В следующее мгновение дверь закрылась, словно его и не было.
– Очаровательный парнишка, – заметила Джилл. – Он так и стоял как пень. Только твердил твое имя в ответ на любой вопрос. Но, признай, букет прекрасен.
Мария согласилась. Розовые бутоны, обрамленные веточками гипсофилы, только-только начинали распускаться. Нагнувшись, чтобы понюхать цветы, девушка обнаружила, что предусмотрительный флорист удалил все шипы.
– Даже не верится, – сказала она, вдыхая легкий аромат.
– Это даже грустно, – произнесла Джилл, качая головой. – У Колина, похоже, серьезные проблемы с самооценкой. Раз он постоянно ищет твоего одобрения.
– Сомневаюсь.
– Ну, значит, он эмоционально зависимый. Порви с ним, пока он не слетел с катушек. Тебе нужен парень вроде Пола. Тот, кто в первую очередь думает о себе.
Мария покосилась на подругу.
– Ты закончила?
– Ты поняла, что я завидую?
– Да.
– Значит, я закончила. Я так понимаю, что вы пообщались и ты снова счастлива?
– У нас кое-какие планы на сегодня, – сказала Мария, протянув Джилл букет. – Подержи, пожалуйста, я прочту открытку.
– Ради бога. Ты ведь и не думаешь сыпать мне соль на раны, правда?
Мария закатила глаза и достала открытку. Прочтя ее, она недоуменно моргнула и нахмурилась.
– Что там? – поинтересовалась Джилл.
– По-моему, в магазине перепутали открытки. Ничего не понимаю.
– Что там написано?
Мария повернула открытку к Джилл.
– «Ты поймешь, каково это».
Джилл наморщила нос:
– Это что еще за шутка?
– Нет.
– А что?
– Понятия не имею, – сказала Мария, удивляясь все сильнее.
Джилл вернула ей букет.
– Очень странная надпись, тебе так не кажется?
– Да, – признала Мария.
– Позвони Колину и спроси, что это значит.
«Да, наверное», – подумала девушка.
– Он, скорее всего, на тренировке.
– Ну и что? Телефон-то у него с собой. Ну или знаешь, в чем дело? Флорист ошибся. Он или вложил в букет чужую открытку, или что-то перепутал, когда ее подписывал.
– Да, пожалуй, – согласилась Мария.
Она пыталась убедить себя, что так и есть, хотя с трудом в это верила.
Поставив цветы в вазу от прошлого букета, Мария долго изучала открытку, прежде чем решила рискнуть. Достав из сумочки мобильник, она позвонила Колину.
– Привет, – сказал он. – Надеюсь, ты не хочешь отменить сегодняшнее свидание?
Он тяжело дышал. На заднем фоне Мария услышала музыку и шаги на беговой дорожке.
– Нет, я очень его жду. Я не вовремя?
– Ну что ты. Что случилось?
– Есть один маленький вопрос. Насчет твоей открытки.
– Какой открытки?
– Которую ты послал сегодня вместе с цветами. На ней написано «Ты поймешь, каково это», и я не совсем поняла, что ты имел в виду…
В трубке слышалось дыхание Колина.
– Я не посылал тебе сегодня цветы. И открытку.
Мария ощутила холодок. Эти слова звучали бы зловеще, даже если бы их написал Колин, но если открытку прислал не он…
Очень странно.
– Что это значит? – в наступившей тишине спросил Колин.
– Не знаю. Пытаюсь понять.
– Ты не знаешь, кто прислал открытку?
– Имени нет.
Колин помолчал, и Мария, пытаясь скрыть собственное замешательство, сменила тему:
– Я знаю, тебе нужно тренироваться… а мне работать… но во сколько ты сегодня приедешь?
– Как насчет половины седьмого? Я подумал – может быть, поедем на набережную и что-нибудь придумаем прямо на месте? Я сегодня настроен двигаться, а не просто сидеть. Перекусим где-нибудь там.
– Отличная идея. Я последние два дня проторчала за столом. Прогулка – это именно то, что нужно.
Она положила телефон и представила Колина в спортзале… а потом взгляд девушки опять упал на розы и на открытку. Открытку без подписи.
«Ты поймешь, каково это».
Мария вновь изучила открытку, размышляя, не позвонить ли флористу с вопросом, кто ее прислал. И поняла, что ни на открытке, ни на конверте нет логотипа магазина.
– Ты какая-то рассеянная, – сказал Колин, когда они гуляли по набережной Кейп-Фир, держась за руки. Вечером буднего дня там было не очень людно; хотя погода стояла теплая, северный ветерок уже намекал, что в ближайшее время похолодает. Впервые за несколько месяцев Мария порадовалась, что надела джинсы.
Она покачала головой:
– Я просто хочу понять, кто прислал розы.
– Может быть, тайный поклонник.
– Кроме тебя, я в последнее время ни с кем не знакомилась. И я редко где бываю. Я или в гостях у родителей, или плаваю, или сижу дома.
– Или работаешь.
– Никто с работы не стал бы присылать мне цветы, – ответила Мария… и перед ней тут же предстал образ Кена.
Но он не сделал бы этого, правда?
– И потом, автор записки, кажется, вовсе не хотел сделать мне приятное. Даже наоборот.
– Какой-нибудь клиент?
