Джеки Коллинз - Игроки и любовники. Книга вторая
Линда сделала несколько прекрасных снимков. Казалось, телезвезда был готов на все перед камерой, так что в самом конце она заставила его облокотиться о капот „роллс-ройса", надев оранжевую тунику и держа в руке банку пива. Пусть его поклонники разбираются, что тут к чему.
— Нам обязательно надо вместе пообедать, — заявил он, когда они кончили работать. — Мы пообедаем на открытом воздухе.
Он не мог долго изображать мужественность — „голубые" манеры быстро давали себя знать.
— Эта женщина, играющая главную женскую роль, такая сучка! — жаловался он. — Все считают ее душечкой. Но я-то знаю, поверьте мне, я знаю. Мне приходится каждый день целовать эту суку! — Голос его задрожал от отвращения. — Целовать ее! И вы знаете, что эта сука делает? Ест лун за обедом! Можете себе представить?
Линда улыбнулась. Светило солнце, все складывалось чудесно. У нее было великолепное настроение.
Актер неожиданно извинился и пошел позвонить по телефону. Линда ленивым жестом взяла газету. На последней странице — как всегда, голливудские сплетни. Что-то об Эле Кинге. И вдруг:
„Пол Кинг, младший брат и менеджер великого Эла, был не меньше других удивлен, обнаружив, что его молодая и очаровательная жена Мелани объявила о своей помолвке с единственным и неповторимым Мэнни Шорто. Но тут есть небольшая неувязка — она до сих пор не развелась с Полом. Поторопись, Мелани! Мэнни на следующей неделе исполняется семьдесят лет!"
Линда отшвырнула газету.
— Подонок! — крикнула она. — Лживый, мерзкий подонок! — И надо же, она едва не купилась на его вранье. Женушка дала ему под зад, так что теперь он ищет ей замену.
Ну, так пошел он ко всем чертям. Пусть заткнет свое предложение руки и сердца в задницу!
Даллас дремала. Разговаривать ей не хотелось. Косячок помог сбросить напряжение, и она чувствовала себя вполне комфортно.
Она пыталась сообразить, почему согласилась полететь с Элом. Может, именно он ей сейчас нужен? Почему ей так хочется быть с ним?
Она должна это выяснить. Если здесь что-то сексуальное, она должна знать. Трех дней в Латинской Америке будет вполне достаточно, чтобы все выяснить и выбросить его из головы раз и навсегда.
Глава 59
В аэропорту в Рио царило привычное возбуждение. Обычное сборище зевак, поклонниц, полицейских, фотографов, нетерпеливо ожидающих прибытия Эла Кинга.
Когда Эл вошел в гостиницу следом за суетящимися фотографами, Нино ждал в вестибюле. Он неприметно стоял за колонной и наблюдал за певцом.
Эл Кинг оказался выше и старше, чем на фотографиях. Но все равно очень привлекателен.
Ковыряя в зубах уголком спичечной коробки, Нино проследил, как Эл вошел в лифт.
— Открыть жалюзи, сеньора? — спросил коридорный. Далеко уже не мальчик, высокий и мускулистый, с много повидавшими глазами.
„Линда пришла бы от него в восторг", — подумала Даллас.
— Подойдите, пожалуйста, — попросила она. — Мне кажется, что вы тут все знаете. Не могли бы вы достать мне немного травки?
— Простите, сеньорита? — Коридорный внимательно посмотрел на нее.
— Травка. Марихуана.
Парень все еще сомневался.
— Это курят… — Даллас сделала вид, что затягивается сигаретой, затем закатила глаза и изобразила полный восторг. — Поняли?
— А! — наконец воскликнул парень. — Но это дорого…
— Но вы можете достать! Я знала, что вы мне поможете. И еще таблетки. — Она снова попыталась жестами объяснить ему, о чем идет речь. — Получше. Для улета, понимаете?
Он кивнул.
— Но это дорого… — начал он.
— Конечно, — согласилась Даллас, шаря в сумочке и вынимая две купюры по пятьдесят долларов. — Но мне надо побыстрее.
Он жадно схватил деньги и выскочил из комнаты.
Она хихикнула. Вот так она обведет Эла вокруг пальца, потому что понимала, что он ей больше ничего не даст.
Даллас выглянула в окно и поразилась красоте открывшегося вида. Великолепная полоса белого песка, ярко-голубой океан и вдалеке — фантастические горы. На пляже полно народу, женщины все в бикини. По периферии стоят припаркованные машины. Из транзисторов доносятся звуки самбы.
Даллас порадовалась, что приехала сюда. Здесь, похоже, было место, где можно забыть все свои печали и просто радоваться жизни.
Она случайно увидела себя в зеркале, и это напомнило ей, что она собиралась купить что-нибудь для сегодняшнего вечера. Эл сунул в ее сумку на это дело тысячу долларов.
Она приняла деньги. Почему бы и нет? Однажды побыв шлюхой, останешься шлюхой навсегда. Так ведь считается?
Эл в это время в ювелирном магазине решал, что купить для нее — маленькое бриллиантовое сердечко, чтобы повесить на шею, или роскошное золотое кольцо с аквамарином. Выиграло сердечко. Если он вдруг начнет дарить кольца, это может произвести неправильное впечатление.
Эл вернулся к лимузину. Настроение — прекрасное. Завтрашний концерт был для него своего рода вызовом, и он с нетерпением ждал его. Стадион вмещал двести тысяч, а если верить Карлосу Баптисте, все билеты были распроданы.
И Даллас будет его слушать. Если все пойдет как надо, она будет слушать его долго, может быть, много месяцев.
Он надеялся, что она сумеет сделать так, что его интерес к ней не угаснет. Он надеялся, что с нею будет все совсем не так, как с другими. Сегодня она будет принадлежать ему. Нет, сегодня они отдадутся друг другу. Только при одной мысли об этом он почувствовал возбуждение. Господи! Он добивался ее так долго, и сейчас самое время.
Эвита Марако вошла в комнату своей дочери Кристины. На ней было эффектное черное платье, одно плечо обнажено, на другом огромная бриллиантовая брошь. Ее пепельно-белокурые волосы тщательно уложены.
— Ты готова, дорогая?
Кристина показала язык своему отражению в зеркале.
— Я выгляжу толстой!
— Ничего подобного.
— Во всяком случае, рядом с тобой.
Эвита вздохнула.
— Это потому что я в черном.
— Жаль, что и мне нельзя черное. Ненавижу это платье. — Она повернулась перед зеркалом, и подол красного платья волнами заходил над ее коленями. — Я похожа на маленькую девочку.
Эвита рассмеялась.
— Каким это образом?
Кристина скорчила себе в зеркале гримасу.
— Жаль, что нельзя надеть джинсы, — пробормотала она. — Я знала, что нельзя надевать это платье.
— Ты выглядишь просто чудесно, — заверила Эвита дочь. — Луис придет в полный восторг.
