Собственность Дьявола. Право на семью (СИ) - Елена Николаева
— Н-не знаю… Божжже… Рус… Руслааан!
Господи, я от него отвыкла. Почти забыла, каково это — заниматься с ним любовью.
Слишком пронзительно. Запредельно. Остро. Тонко. Потрясающе. Было и есть.
Мы почти год не виделись. Не притрагивались друг к другу. Казалось, мы стали чужими, но нет. Наши тела по-прежнему горят похотью. Искрят. Обоюдно притягиваются.
Роднее и ближе не существует в этом застывшем мире. В этом неповторимом мгновении…
Есть только он и я.
Пальцы мужа настойчиво проходятся по набухшим складочкам, собирая и размазывая влагу вплоть до колечка ануса.
Током пробивает, когда он задерживается на нём, слегка надавливая.
В памяти всплывает наш первый анальный секс, и меня резко бросает в жар. Под его пристальным взглядом содрогаюсь. Облизываю пересохшие и распухшие после его далеко не нежных поцелуев губы. Сжимаюсь, заново переживая все подаренные им эмоции. Будто это было вчера. Мне страшно и в то же время я испытываю дичайший азарт. Всё, что он делал с моим телом, всегда доставляло неописуемое удовольствие. Рус будто читал меня. Знал, на какую кнопочку нужно вовремя надавить, чтобы свести меня с ума…
* * *
— Сейчас чего ты хочешь? — напирает Руслан, проникая в меня двумя пальцами и приступая откровенно и пошло ласкать ими внутри, а затем и снаружи.
Выдыхая тягучий стон, я теряю рассудок. Инстинктивно опускаюсь на его руку. Скользкие фаланги входят ещё глубже. Растягивают, изучают, дразнят… Усиливают в промежности жар.
— Ммм… — кусаю губу, чтобы не сорваться на крик.
— Маша? — дыхание мужа становится глубоким, тяжёлым, опаляющим. Движения пальцев ускоряются, прибавляя градус удовольствию.
Хрипло простонав, поднимаю на него затуманенный взгляд. Дышу вместе с ним. Коротко и отрывисто. Воздух в салоне становится густым и жарким. Пропитанным нашим сексуальным возбуждением. Эта чертова обстановка, как никогда, слишком сильно будоражит.
— Тебя хочу… — сдаюсь я после затянувшейся напряжённой паузы, — до боли хочу. Чтобы вытравить из себя угнетающую тоску. Чтобы подняться выше неба…
Выдыхая, обхватываю ладонями его колючие щеки и впиваюсь в губы. Прохожусь по ним языком. Рус отвечает, приоткрывая рот. Таранит мой язык своим. В меня просовывает. Вкус моего мужчины с нотками алкоголя и табака проносится по рецепторам диким возбуждением.
Я бесстыдно теку и вся горю. До костей этот жар пронизывает. Дрожью лихорадит. Кожу раскалёнными иглами протыкает. Нервы воспаляет. Я покрываюсь испариной. Глаза от кайфа закатываю, когда он властно ладонью затылок мне сжимает.
— Тосковал по тебе… — выдаёт Исаев, тяжело и хрипло дыша мне в лицо. А затем снова рот запечатывает своим. Голодно и размашисто проходится языком по моим горящим губам. Выдох слизывает. По звериному в плоть вгрызается. Целует… Целует… Целует… Глубоко. Нетерпеливо. Жадно. Грубо. На грани боли как я и хотела. Так, что меня неистово потряхивает.
С ума схожу. Задыхаюсь… Едва не взрываюсь яркими фейерверками.
Он вкусный, влажный, горячий, терпкий. Мы будто пьём друг друга и пьянеем. Губы терзаем. Изголодались. Нам мало. Безумно мало. Хочется ещё.
— Иди ко мне, — Рус вытаскивает из меня пальцы и притягивает за талию ближе к паху. При этом частит так, что еле поспеваю уловить его мысль. Голову кружит хмель. Пульс в ушах бахает немыслимо. — Маша… Машенька… Родная. Не могу больше… Хочу тебя. Невыносимо. Дьявольски хочу… Давай сейчас… Сейчас, милая… К херам эту прелюдию. Сдохну…
Эмоции доходят до пика, когда он приподнимает меня и приставляет раскалённую головку члена к моему входу. Кровь закипает в венах от давно забытого ощущения. Мы оба шипим. Горячие точки соприкасаются. Плюс к минусу. Прошибает током. Мощно. Дергаюсь, машинально хватаясь за его плечи. Сердце в груди взрывается. В лёгких заканчивается кислород.
— Божжжеее… — соединяю наши лбы и осторожно принимаю его в себя. Удовольствие кипящей лавой проносится по венам. Пульсация в промежности усиливается, жжет, становится невыносимой. Сводит с ума.
Ещё чуть-чуть. Миллиметр за миллиметром и он заполнит меня… и я взорвусь… на старте. Мне много не нужно. Я давно на грани…
— Дааа… Божечки, дааа… — салон прорезает мой задушенный писк.
Стискиваю Руслана бёдрами. Волна мучительной дрожи проносится по моим ногам, а следом и по всему телу разлетается. Разбивает меня. На мелкие атомы расщепляет.
— Блять… — слетает хриплое с его губ, и Рус теряет самообладание. Одним мощным толчком врывается в меня. Наживо. Удерживая за талию, насаживает на член до упора. Кожа к коже. Огонь в огонь. Удовольствие током пробивает каждую клетку. Взрывает нервные узелки. Вынуждает наши тела забиться в конвульсиях. Вскрикиваем оба и, тяжело дыша, замираем. От низкого мужского рыка покрываюсь мурашками.
— Не двигайся… — шипит Руслан, фиксируя на себе мертвой хваткой. — Расслабься. Не сжимай член…
Едва дыша, пытаюсь расслабиться и привыкнуть к новым ощущениям. К приятному чувству наполненности. К боли граничащей со сладостью. К остроте, перерастающей в страсть.
Он во мне. Весь. До края. Горячий. Твёрдый. Пульсирующий. Слишком большой, скорее от непривычки. Или от позы, которая позволяет заполнить меня на максимум.
Низ живота сводит сладостным спазмом. Сжимаю мышцы. Руслан снова издает шипящий рык.
— Машшшаа… я без резинки, малыш…
— Да-да… хорошо… — лепечу, захлёбываясь удовольствием. Ощущения, которые доставляет этот ошеломительный контакт, вмиг стирают здравый рассудок. Боже, мне точно плевать. Где-то на задворках памяти мелькает мысль, что оба рискуем, но когда мы смыкаем губы и даём друг другу время подстроиться, я мигом забываю обо всём.
Он целует меня снова. Ошеломляюще медленно. Тягуче. Растворяя нас во времени, чувственно овладевает моим ртом, втягивает в себя язык. Ласкает его своим. С упоением посасывает. Наши дыхания сплетаются и я пьянею словно от вина. Медленно начинаю покачиваться. Приятно, господи, как же приятно…
Огонь промежность охватывает. Удовольствие нутро щекочет, туманит мозг.
Отрываюсь от его губ, выгибаюсь, откидывая голову назад.
— Машшшааа… — Рус издаёт короткий стон. Придерживая за спину, он зарывается лицом мне в шею и целует горячо и влажно, медленно трахая меня.
Я плыву. Столько ощущений от секса я с ним не испытывала ни разу. Их во сто крат больше, чем когда-то. Из-за голода. От тоски. От чувств, которые до сих пор не угасли. От нашей взаимной любви.
— Машенька… родная… — рычит он, меняя амплитуду раскачивания. Слегка ускоряется, сползая губами по шее вниз. Не заморачиваясь с платьем, грубо дёргает за лиф, оголяя налитую до боли грудь. Не успеваю пискнуть, как он ртом к сочащему молоком соску припадает. Втягивает мой запах. Всасывает сверхчувствительную вершинку, прочесывая её зубами. Содрогаюсь. Не в силах сдержать крик, выталкиваю его наружу. Задыхаюсь. Давлюсь воздухом. Схожу с ума.
Остро. Горячо. Безумно приятно.
— Ещё, господи, ещё! —
