Сделай это со мной снова (СИ) - Янка Рам
Перекидываю задумчиво браслет через пальцы, как четки.
— Чтож ты такой жадный, Сохарев?
Назар взводит ствол, подставляя его к виску ювелира.
— Краткость — сестра таланта. Быстро… Всю схемы, кто в доле?
Тихий шум в ювелирной умолкают. Пусть видят. Это протрезвляет.
Сохарев, обливаясь потом, лепечет что-то невнятное.
— Что?! Не слышу. Громче.
— На лечение племянницы… Я все верну, клянусь!
— Бриллианты — конечно вернешь. Каков план по компенсации репутационных потерь? Костя, ты посчитал? — оборачиваюсь, встречаясь взглядом с застывшей от ужаса Мией в униформе.
— Не менее двухсот миллионов, думаю.
— Это четыреста твоих почек, мужик, — ухмыляется, Назар. — Есть у тебя четыреста почек?
А я продолжаю смотреть в глаза Мие.
— Хан… — беззвучно. — Не надо.
— А как надо? — дёргаю бровью.
— Племяннице… тяжёлая онкология… — трясется голос Сохарева. — Сильные боли. Нужна операция с пересадкой.
На глаза Мии наворачиваются слёзы.
Да, боже! Пиздит же, как дышит. Меценаты все, куда деваться!!
— И сколько ты перевел племяннице?
— Все, что было.
— Телефон! — требую у него я. — Разблокируй.
Отдаю Мие.
— Ищи. Звони, Мия. Выясняй…
Мия вдыхает поглубже несколько раз, пытаясь успокоиться перед разговором.
— Как зовут племянницу? — уточняет она. — Или маму?
— Света… — понуро.
— Добрый день! Я звоню из фонда… эм… Алихана Арманова!
Нет, ну я в восхищении от этой женщины! — закатываю глаза. Уже фонд открыла.
— Мы хотели бы уточнить, как состояние Светочки. И какая сумма поступила на лечение от вашего брата. Мистер Арманов хотел бы ее увеличить за счёт фонда.
Губы мои дёргаются в улыбке. Лиса…
— Сколько?! А… Понятно. Мхм… А куда переводить? Ясно. Спасибо за информацию.
Опустив взгляд, крутит в руках телефон.
— Ну. Удиви меня.
— Сто тысяч он перевел… Сбор идёт на два миллиона.
— Увы. Не удивила. А украла эта мразь почти сорок.
— Я не успел продать! Но…
— Хан, — перебивает его Мия. — Пусть переведет… Пожалуйста. То, что есть на счетах.
Передаю ему телефон.
— Открывай, переводи все, что есть. Заглядываю в экран. Вот и почти закрыли сбор… Реально фонд Арманова. А так бы мы, конечно, их забрали сейчас в счет компенсации.
Пока он переводит, Мия, не поднимая взгляда, уходит в соседнюю стеклянную ячейку.
Не заметил ее в форме.
Пока Назар дожимает Сохарева, я наблюдаю за ней.
Руки трясутся…
Откладывает все в сторону. И ложится лбом на стол.
— Давай дальше без меня и свидетелей.
Сохарева уводят. Я захожу к Мие.
— Над чем работаешь?
— Дарович попросил корону из золота для белых фигур… — тихо. — А у меня нет оборудования для золота. Я с ним не работала.
— Получается?
— Пока нет… — дрожит голос.
— Показывай.
Разбираюсь в ее чертежах.
— Крапаны толще, — начинаю перерисовывать. — Загиб больше. Или потеряется камень. Здесь можно тоньше, здесь уже нет. Покажи…
Забираю из рук крошечную корону.
— Неплохо. Фрезы возьми другие.
Сажусь позади, сжимая ее трясущиеся руки.
Комментирую тонкости, которые она не учла.
— Нарасти толщину… здесь убери.
Двигаю инструментом, зажатым в ее пальцах.
— И не переживай… Никто его не будет убивать.
— Ты опять меня обманываешь.
— Нет. Заберём своё и посадим. Это шоу скорее для того, чтобы не рисковали другие. Будем считать, я о них так забочусь. Соблазн велик. Почек всего две. Да и высококлассные ювелиры на дороге не валяются.
Мы зависаем над работой. Ее рука расслабляется. Отлично получается.
— Ребра оплавь и отполируй до инкрустации.
Встаю.
Останавливаюсь на мгновение в дверях, снова наблюдая за ней. Внутри подрагивает болючими судорогами.
Открываю рот, чтобы предложить хоть что-то ей. Не знаю что. Просто какая-то внутренняя потребность что-то ей дать ещё. Но ничего не возьмет. Вот помощь приняла, и меня уже прёт.
— Кофе хочешь?
Поднимает глаза. Переводит взгляд на памятку, на которой чуть ли не первым пунктом, что никакой еды и посторонних предметов за рабочим местом. Работа только в униформе.
Я в курсе, да.
— В моем кабинете.
— Нет, спасибо, — прикусывает губу.
Киваю, заставляя себя выйти.
— Хан…
Оборачиваюсь.
— Спасибо, — не моргая смотрит мне в глаза.
Ещё раз киваю.
Разломанный мотор под ребрами ноет. С каждым шагом от неё, ощущение ломки нарастает. Нахуй бы такие негуманные аттракционы. Но слезть не получается. И если честно — не хочу. Летим дальше…
Глава 50 — Больно
Закутавшись в одеяло с головой как в платок, я лежу на боку, говорю на громкой с отцом.
— Ну и что там твой Хан? — c едва сдерживаемым скептицизмом.
— Мм… Все нормально, — увиливаю от ответа.
Не могу рассказать о происходящем отцу. Он воспримет совсем не так, как есть на самом деле.
Страх, обида и злость отпустили, теперь начинают высвечивается и другие нюансы. Их невозможно кому-то передать. Это очень тонкие нюансы. Это можно было только прожить друг с другом.
И сейчас мне ещё тяжелее.
Потому что все равно ничего невозможно с ним. Меня насильно эмоционально привязали к мужчине, с которым я не могу себе позволить быть.
Это какой-то новый уровень насилия!
Шмыгаю носом.
— Ты там плачешь, что ли?
— Не-а, — вру папе. — Простыла немного.
— Что-то не так, да?
— Почему?
— Про Алексея ты говорила много. Про Арманова слова не вытянешь.
— Хан очень талантливый, — вытягиваю я из себя. — Но сейчас сильно занят.
— И…всё?
Вздыхаю.
— Мне не нравится его семья… И я им, кажется, тоже.
— Он не защищает тебя перед семьёй?
— Защищает. Всегда.
— Ещё.
— Хан — сложный.
— Прошлый раз была версия "заботливый".
— Заботливый, да.
— Он тебя подавляет.
— Да нет…
— Это был не вопрос, Мия. Отменяй нахер свадьбу! Зачем такая спешка?
А у нас что — есть дата свадьбы?! Она уже где-то опубликована??
— Подумаю…
— Я поискал про него инфу. Нашел только в даркнете.
— Да?.. И что там? — сжимается все внутри.
— Ничего хорошего, Мия. В даркнете не бывает ничего хорошего.
— Эм… А что ты там нашел?
— Я тебе скину. Возможно, это какая-нибудь "жёлтая" статья с целью очернить. А возможно и нет.
— Я почитаю, — обещаю я.
Статья на английском. И даже пропуская некоторые незнакомые слова, я прекрасно понимаю смысл. Речь о Лилии. А потом мельком ещё о какой-то девушке — Анастасии. То ли наркоманке, то ли проститутке…
Лилия вскрыла вены. Потом сама вызвала Скорую, но спасти ее не успели. Хана обвинили в доведении до самоубийства. И неоказании помощи. Потому что она звонила ему в день трагедии и просила приехать, угрожала, что вскроется. А он проигнорировал просьбу.
Вторая девушка — дебютная шлюха из элитного эскорта. Умерла от передоза в его квартире. И был
