Опасный выбор - Саша Таран
Я подумала.
— Скажи «пш-ш-пш-ш, связь плохая», и сбрось.
— Гениально! — восхитилась Ленка, смеясь. — А вдогонку успокоительное сообщение, бамц! И вуаля! Ладно, не бойся, что-нибудь придумаю, прикрою тебя. Вдруг потом нам тоже нужно будет скрываться со Славиком, будешь у меня в долгу.
— Вам-то зачем скрываться? — повеселела я. — Вы же самая очаровательная парочка на Свете! Можно прям при родителях…
— Дашка! — хлопнула меня подруга, хохоча и краснея. И мы снова завалились в аудиторию.
А на следующий день, я завалилась с рюкзаком к Матвею. Получилось только со второго раза, потому что на подходе я встретила тёть Валю, и пришлось делать вид, что я ушла со двора. Спряталась, как ребёнок, за угол, и ждала, пока она зайдёт в наш подъезд и заберёт опасность разоблачения с собой. Представляю, как бы она преподнесла маме «горячие новости», попадись я ей на крылечке Матвея минутой позже. Вопросов было бы не избежать.
Сердце стучало как сумасшедшее, когда Матвей снимал с меня тяжеленный рюкзак и угорал, что я к нему на неделю. А я пыхтела про сапоги, которые пришлось тайно запихнуть, потому что нормальные люди ездят на дачу в удобных вещах и кроссовках. А я хотела выглядеть прилично, если мы вдруг куда-нибудь поедем. Не тащиться же таким снеговиком. Мама бдила. Пришлось при ней одеться тепло, по-спартански: пуховик, штаны с начёсом, толстенная толстовка с капюшоном, даже зимние колготки и термобельё — заставила. Чтобы я себе почки на море не отморозила. Зима, как-никак! Ей хватило моей горячки под сорок градусов, в прошлом месяце. Теперь боялась.
— Не человек а капуста! — жаловалась я Матвею, раздеваясь. А он помогал мне и приговаривал, что так даже интересней — больше интриги. Он быстренько привёл меня в подходящее настроение, и я растворилась в его объятиях, забыв и про тёть Валю и про снеговиков с капустами. Мы напились кофе и долго валялись в постели, слушая тихую музычку и болтая обо всём на свете.
Наконец-то нам не нужно никуда торопиться!
Целые выходные. И только наши!
Я ликовала. А Матвей вообще был на седьмом небе от счастья. И меня к себе поднимал. И не раз. Мы бы так и просидели дома всю субботу, наслаждаясь вкусной едой, разговорами, киношкой, которую мы так и не досмотрели, потому что ноутбук полетел с кровати на пол, по неосторожности, да там и остался… так бы и просидели, если бы Матвея не вызвали «по срочному делу». И над нашим приятным романтическим вечером нависла угроза.
Матвей немного поругался под нос, но отчаиваться не стал.
— Собирайся, — бросил он телефон обратно на тумбу и подхватил меня с кровати на руки, — будешь моим штурманом. Отказываться нельзя. Сама понимаешь. Поставил осторожно, как хрустальную статуэтку.
— Я не очень сильна в драках, — предупредила я, нервно хихикая под его поцелуями: куда это он собрался нас везти?!
— Драться не придётся, Даш, можешь надеть каблуки. Всё будет по красоте, — улыбался он. — А я постараюсь не приставать. Но это не точно.
Я немного расслабилась.
— А куда мы поедем?
— Заскочим на пять сек на один адресок, а потом отвезу тебя в Новогоднюю сказку.
— Что? — я прыснула от неожиданности. — Это кафешка какая-то?
— Не-а. Это место. Погуляем, подышим перед сном. Тебе понравится, вот увидишь. Ты же из Кёнига не выбиралась ещё зимой? Ну вот.
— Какая же сказка без снега? — не сдавалась я, напяливая юбку и мысленно вымаливая прощения у мамы. Матвей завис, наблюдая за моим процессом.
— О чём задумался? — заулыбалась я удивлённо.
— О том, как мало места у эмки на заднем…
— Матвей!
— Но в мыслях почему-то помещаемся, прикинь, — засмеялся он, уворачиваясь от моей смущённой расправы. — Может проверим?
Вышли. Сегодня даже Матвей утеплился: пуховик на футболку, адики с начёсом, шапка. И снова всё чёрное. Я уже посмеялась, случайно заглянув в шкаф, пока он переодевался:
— Какое разнообразие! Как будто в чёрную дыру смотришь! Не боишься, что затянет? Я буду скучать.
— А у тебя, наоборот, ничего чёрного, — заметил он, ни с того ни с сего. Я задумалась. Действительно!
— Ты — моё чёрное, — отшутилась я радостно и чуть не поплатилась одеждой.
Какой же он внимательный, — любовалась я по дороге. Матвей знал город наизусть, он ловко сворачивал и сокращал, так что на «адресок» мы доехали быстро. Если бы не приходилось аккуратней проезжать брусчатку и рельсы, вообще долетели бы за десять минут, но у легендарной «машинки» была слишком низкая подвеска для подобных встрясок, и по неровностям мы тащились аккуратней некуда.
Зато, когда Матвей закончил с делами и кинул какой-то свёрток на заднее сидение, он заехал «машинкой» на трассу, и я чуть не заматерилась от страха и неожиданности.
А Матвей веселился:
— Кайф? За пять секунд до ста, — он посигналил дальним светом передней машине и она ломанулась в сторону, уступая нам путь. И снова газ. Правый ряд стремительно полетел назад. Вжих-вжих-вжих, — мелькали тёмные пятна за моим окном.
— Кошмар какой! — смеялась я, плющась в кресло и хватаясь за ручку. Сто сорок. Сто пятьдесят. Сто шестьдесят, — уверенно скользила стрелочка по кругу.
— Матвей! Ну, пожалуйста! Я же поседею, пока доедем! Страшно, как на мотоцикле! — пищала я сквозь музычку, и не могла сдержаться от глупого хохота. Чувствовала себя как в детстве, на американских горках. Только тут не было ни одной горки. Была одна бесконечная прямая с пролетающими диодными огнями — ровненькое Балтийское Кольцо. Идеальное поле для спортивных моторов.
— Не-е, мот разгонял за три, — улыбался водитель скромно.
— Что?! Всего за три?!
— Прикинь.
— И как ты ещё жив остался! — недоумевала я, а волосы на голове шевелились. Может, это они уже седеют, — гадала я, представляя, сколько раз Матвей мог убиться, гоняя в плохую погоду. Нет, всё-таки хорошо, что мотика больше нет.
«Местом», чтобы нам «подышать перед сном», оказался Зеленоградск. Что может быть лучше, чем дышать на море… ЗИМОЙ! — Смеялась я про себя, не понимая, зачем Матвей нас туда тащит — на лютый мороз.
Мама, наверное, заикала сейчас в нашей тёпленькой квартире. Я снова мысленно уверила её, что не простужусь и послушно застучала каблуками рядом с Матвеем. Рядом с ним, кажется, невозможно простудиться. Во-первых, он тоже бдит — вот, уже нахмурился, когда я призналась, что забыла перчатки. Рассовал мои холодные руки поглубже в куртку: одну оставил мне — а другую ладошку забрал к себе в карман. Там было совсем хорошо. А во-вторых, Матвей, если что, «отогреет»… — смеялась я про себя, поглядывая на спутника и невольно
