Завтра выпадет снег - Марина Сумцова
Я тяжело сглотнула от непонимания.
События того времени давно стёрлись из моей памяти. Впрочем, наша предпраздничная вечеринка и в студенческие годы оставалась для меня загадкой — я настолько сильно напилась, что не помнила ни одной даже крошечной детали. Лишь смутно пару лиц, какие-то яркие вспышки и посиделки в обнимку с унитазом на утро. Катька затащила меня туда для веселья, чтоб я могла развеяться и немного отвлечься. А в итоге получилось полностью забыться.
Но подруга уверяла, что я весь вечер была рядом с ней. Говорила, что не спускала с меня глаз, следила за всеми действиями как с моей стороны, так и со стороны мимо проходящих парней. А потом, по её словам, мы спокойно поехали на такси в общежитие, по пути к которому меня пару раз стошнило. Один раз даже на платье Тороповой.
Разве Катя могла врать?
По моему растерянному виду Женя всё понял достаточно быстро.
— У вас с ним ничего не было? Вы не встречались? Катя сказала, что ты с ним счастлива, и чтоб я не смел всё портить.
Я помотала головой, не в силах выжать из себя хоть один звук.
— Тогда давай начнём с чистого листа! — Женя пододвинулся к краю сидения и наклонился ко мне максимально близко. Так, что я легко могла сосчитать зелёные крапинки в его глазах. — Давай забудем обо всём, сделаем вид, будто ничего и не было!
Могла ли я поступить так? Могла ли вычеркнуть из головы годы страданий без него, всю боль, которую он причинил, когда выбрал Альбину и уехал вместе с ней покорять Москву. Разве хоть кто-то на планете был в силах простить слова: “Давай никому не скажем,” — после близости с человеком, который дороже всех?
— Нет, — прошептала срывающимся голосом, резко открыла дверцу авто и чуть не вывалилась на землю. Выползла наружу, жадно втягивая свежий воздух, бросилась к багажнику, бормоча на ходу. — Нет, не хочу. Не надо. Только не снова.
Морозов не вышел следом, просто открыл багажник, из которого я вытащила свои сумки, опустил окно и закурил, выпуская струю дыма наружу.
Я бросила последний взгляд на иномарку и её хозяина, притаившегося в салоне, а потом засеменила в сторону дома, где уже поджидала обеспокоенная мама и хмурый папа. Приходилось делать вид, что всё хорошо, будто просто старый знакомый подбросил до дома. Словно душа не разрывается на части, а сердце не ноет. Играть роль весёлой и необременённой ничем девушки я научилась уже давно.
Забежав домой, я вытащила подарки для родителей, поздравила маму с юбилеем и ушла в свою комнату, сославшись на усталость после дороги. Хотя на самом деле я просто хотела побыть одна, в тишине и покое, разбираясь в ворохе мыслей и желаний.
Первое, что хотелось сделать — позвонить Катьке и узнать, что за ерунда с парнем. Верить на слово Женьке я не собиралась, вот только ему уже не было смысла врать на счёт того, что давно прошло, да и информацию всегда можно проверить. И всё же я предпочла увидеть реакцию Тороповой, пообщаться воочию, обсудить всё.
Второе — я мечтала вернуться назад во времени и отказаться от глупой поездки вместе с Морозовым. Стоило взять авто напрокат и сохранить нервы в целости.
Третье — всё же усталось взяла своё, поэтому я смертельно желала спать, чем сразу и решила заняться, как только оказалась на холодной кровати под пушистым покрывалом. И Морфей быстро затянул в свои сети.
Всю неделю я мило улыбалась родственникам, соседям и просто гостям. Рассказывала, как отлично устроилась в столице. Про злоключения с Виктором умолчала, как и про интересную встречу сквозь время на работе. Хоть мама и догадывалась, что “просто старый знакомый” совсем не обычный парнишка из соседнего села, а нечто большее, всё же предпочитала не поднимать неприятную тему. Папа её поддерживал во всём.
Время, проведённое с близкими, пролетело быстрее, чем я ожидала. Так как поезд всё так же редко ездил до города, мне пришлось сбежать из своего укрытия раньше положенного.
На вокзале сидела целая тьма народа. И все дожидались поезда на Москву, что непременно пугало. Мне удалось купить неплохое место в купе, заявленном как “женское”, и это немного успокаивало.
Я медленно читала книгу, сидя на неудобном железном стуле, от которого неприятно холодило кожу ног, не замечала ничего вокруг, погрузилась полностью в мир персонажей, как вдруг кто-то задел меня за плечо.
— Привет, — раздалось над головой за миг до того, как я успела посмотреть наверх. Знакомый взгляд карих глаз, ёжик тёмных волос, несмелая улыбка — передо мной стоял Дима. Повзрослевший, возмужавший, серьёзный и в то же время такой знакомый. За пару секунд я словно окунулась в прошлое, промотав все забавные совместные гулянки.
— Привет, — радостно крикнула, вскочила на ноги и буквально повисла на шее у друга. Он в ответ легонько похлопал меня по спине и скромно потупил взгляд, когда я наконец приняла нормальное положение. — Как ты? Где ты сейчас живёшь? Жена твоя тут? На отдых собрался?
— Не тараторь, — по-доброму рассмеялся Димка и сел на соседнее место. — Я в Москве живу уже год, сюда к родителям приехал в гости. Грядки там, огород и всё такое. Давненько тут не был, вот и решился. А жена… в общем, развелись мы почти сразу, в августе я уже был полностью свободен. Как оказалось, никакой беременности не было. Я всё Катьку хотел найти, но вас и след простыл. Где она сейчас? С ней всё хорошо?
Именно в этот момент я поняла, почему когда-то давно Торопова сказала Женьке, что у меня появился другой — она меня просто защищала. От самой себя. И я, смотря на искренне обеспокоенного Диму, собиралась сделать то же самое.
Глава 27. Старые обиды
Нам с Димой повезло ехать в одном вагоне, он очень быстро поменялся местами с одним из соседей, и мы половину дороги болтали о Катьке, вспоминали прошлое, ностальгировали и просто делились впечатлениями. Он долго сокрушался по поводу того, что Торопова не удосужилась рассказать ему о ребёнке, что она и словом не обмолвилась перед отъездом, хотя наверняка знала о таком "прощальном подарке". Я отстаивала точку зрения Катьки, защищала, как могла, приводила аргументы
