Нажми на «Play» - Кайли Скотт
Широкие ладони гладили меня по спине. Затем меня накрыл жар его тела. Мэл прикусил мочку моего уха, причиняя боль. Мои плечи дернулись, мышцы напряглись.
– Ах, да. Черт, это круто. – Мэл сильно толкнулся в меня. Как будто он мог проникнуть еще глубже… как будто. – Ты такая ленивая по утрам, Энн.
– Хм. Прошлым вечером в лимузине я сделала всю работу.
Он усмехнулся, прижался грудью к моей спине. Толкнулся бедрами, входя и выходя, заставляя каждую частичку моего тела вздрагивать от удовольствия. Расставив руки по обе стороны от меня, он продолжал неторопливо брать меня, все сильнее вжимая в матрас. Мои ягодицы покачивались, но это не имело ни малейшего значения. Не тогда, когда Мэл был внутри меня. Казалось, ему потребовалась целая вечность, чтобы набрать темп. И это он назвал меня ленивой! Я хотела большего и толкнула его бедрами. Он понял, задвигался быстрее и жестче. На меня упали капли его пота.
Серый шум наполнил мои уши, а белый свет затопил голову. Черт, я была так близка к оргазму, я почти ощущала его. Величественный узел напряжения затянулся еще туже, но этого было недостаточно.
Да.
ДА.
Но нет. Проклятие. Черт возьми.
Мэл прижался ко мне и застонал. Член глубоко внутри меня дернулся.
Я даже не осознавала, насколько была напряжена, пока не рухнула ничком на матрас. Стало немного трудно дышать. Я повернула голову, сосредотачиваясь на том, чтобы отдышаться, избавиться от боли. Впервые в такой позе я едва не получила оргазм.
Ничего страшного. Просто нужно подумать о чем-нибудь хорошем. О приятном. Невозможно все время выигрывать.
Мэл вышел из меня и упал рядом на кровать. Снаружи пели птицы, издалека доносился слабый гул уличного движения. В соседней квартире расхаживал Нейт.
– Энн?
– Да?
Я перевернулась на спину.
Мэл был занят тем, что стаскивал и завязывал узлом использованный презерватив. Затем он скатился с матраса и пошел в ванную.
– Что, Мэл?
В туалете спустили воду. Мэл вернулся с ничего не выражающим лицом. Мы едва начали заниматься сексом, и это было странно. Но в каждых отношениях случались такие заурядности. Интересно, он понял? Я не знала. Может быть, он решил попросить меня приготовить завтрак или поговорить о погоде.
Я натянула простыню, прикрываясь.
– Что случилось?
– Что-то не так? – спросил он, вздернув подбородок.
– Со мной? Нет.
– Уверена?
– Да.
В основном.
Он опустился на колени у края матраса, наблюдая за мной.
– Нам нужно поговорить.
– Давай.
– Это тебе не понадобится. – Он схватил и потянул простыню, обнажая меня.
Ладно, хорошо. Я начала садиться, желая выглядеть внушительней. Но эта горилла схватила меня за лодыжки и дернула. Я плюхнулась спиной на матрас так, что клацнули зубы.
– Эй! – пискнула я.
– Позволь мне объяснить, что я имею в виду под «разговором».
Его руки двинулись вверх по моим ногам, широко раздвигая колени. Убийственно невозмутимый, он лег на живот, его лицо оказалось на одном уровне с моим лоном.
– Мэл.
– Я не с тобой разговариваю, – сказал он, нежно раздвигая пальцами мои половые губы.
– Не со мной?
– Нет. У тебя был шанс поговорить со мной, но ты предпочла этого не делать. Ты подвела эти отношения. Очень плохо, Энн.
Его дыхание щекотало мою все еще чувствительную киску. Честно говоря, в такой ситуации было чертовски сложно чувствовать себя плохо. И стало совершенно невозможно, когда он коротко коснулся клитора кончиком языка. Мои бедра оторвались было от матраса, но руки Мэла удержали меня.
– Привет, клитор Энн. Это я, Малкольм, твой господин и повелитель.
– О, боже, нет. – Я закрыла лицо руками. – Пожалуйста, не надо.
– Ш-ш-ш. Это частный разговор. – Он покрывал мои половые губы жаркими, лихорадочными поцелуями. Мой живот напрягся так сильно, что стало больно. – Посмотри, какой ты хорошенький, розовый и возбужденный. Не волнуйся, я позабочусь о тебе.
– Если ты не прекратишь разговаривать с моей вагиной, я тебя убью. – Я опустила руку, пытаясь прикрыться. Этот ублюдок ударил меня по руке. Слишком сильно. Отомщу ему за это позже.
– Ты прекрасна, киска Энн. Просто изумительна. И не такая злая, как она. Я на твоей стороне, и я очень люблю тебя, потому что чувство, когда ты обхватываешь мой член, оно просто потрясающее.
– Малкольм, я серьезно. Ты навсегда испортишь мне оральный секс. Прекрати это.
– Чушь собачья. Ты насквозь мокрая. Эти простыни уже не отстирать.
– О, боже. – Моя спина выгнулась, когда он провел по мне языком, под конец резко коснувшись клитора. У меня перед глазами вспыхнули звезды. – Это уже слишком.
– Даже близко нет.
Я захныкала.
Мэл рассмеялся.
Он накрыл ртом мой клитор и заработал языком. Я извивалась, совершенно потеряв над собой контроль, но это уже не имело никакого значения. Руки обвились вокруг моих бедер, удерживая меня на месте. Невозможно было избежать ужасного, всепоглощающего, всеобъемлющего удовольствия. Он сосал, касался языком и вообще демонстрировал непревзойденное богатство орального таланта моей ничего не подозревающей киске.
Вот ублюдок.
Кто вообще знал, что зубы можно использовать таким образом?
Я кончила меньше чем через минуту, выкрикивая его имя. В голове громом отдавались удары сердца, все тело вздрагивало. Я лежала, растянувшись поперек матраса, позволяя этой пульсации взять надо мной верх. Эндорфины отравили мой разум. Слезы текли по лицу, оргазм наступил так сильно, так быстро. Такого раньше никогда не случалось. Я поспешно смахнула слезы. Сердце внезапно показалось мне слишком большим для моей груди. Оргазм каким-то образом наполнил его. Это могло быть вредно!
Из соседней квартиры застучали по стене.
– Я и так знаю, как зовут Мэла, Энн. Но спасибо, что напомнила!
Я из последних сил показала стене средний палец.
– Доброе утро, Лорен.
Издалека донесся мужской и женский смех. Все-таки у нас отстойные соседи.
– Надо или убить их, или переехать, – сказала я. – Я за любой вариант.
– Знаешь, ты говоришь жестко, – сказал Мэл, – но внутри ты вся такая мягкая, влажная и действительно очень вкусная.
Я подавила смешок.
– Рада, что тебе нравится.
Мэл подполз ближе, задержавшись, чтобы вытереть рот простыней. Он положил голову мне на плечо, прижался. Это было так хорошо, мне нужно было, чтобы он был рядом. Когда он был рядом, мне становилось легче справиться с избытком эмоций, даже если он сам и был причиной этого хаоса.
– Кажется, у меня ноги сломаны; не действуют. – Не то чтобы я
