Моя. Чужая. Беременная - Ольга Висмут
Я уже думаю сказать Максу, что надо нанять ей репетитора. Конечно, Мире еще рано в школу, но пять лет самый возраст, чтобы учиться читать и считать.
В девять я закрываю книгу и укладываю девочку спать. Кажется, Макс до сих пор у себя в кабинете.
Замираю перед его дверью, не зная, что делать: то ли постучать и узнать как он, то ли уйти.
Но он сам открывает дверь. Мы едва не сталкиваемся нос к носу.
– Ася? – смотрит мимо меня.
– Я Миру уложила. Ты еще долго?
– Да… нет… Принеси кофе. Есть разговор.
– Кофе в девять вечера? – удивленно смотрю на него.
– Да, много работы. Боюсь, я сегодня не буду спать, – он виновато улыбается мне.
– Хорошо.
Я возвращаюсь спустя пять минут с чашкой “американо” и сливками. Макс сидит за столом, ерошит волосы и смотрит в монитор. На лице такое выражение, что зомби позавидуют, а еще очки в тонкой металлической оправе.
– Не знала, что ты носишь очки, – ставлю кофе на стол.
– А? Эти? – он снимает их и рассеянно крутит в руках. – Они для защиты. Иди сюда.
Не успеваю пикнуть, как он уже притягивает меня к себе на колени. Прижимает к груди и зарывается носом мне в макушку, а потом странным тоном бурчит:
– Если бы я только знал, Настюха, что ты вырастешь такая красивая, то никогда бы ни на ком не женился. Тебя бы ждал.
Я замираю в его руках.
Настюха?
Неужели узнал...
– Мак-а-акс? – тяну осторожно.
– Как там в Буркодьево?
– Не знаю… я там сто лет не была, с тех пор как ты меня… ой!
Захлопываю ладошкой свой болтливый рот. Вот и проговорилась!
Макс отодвигается от меня. Смотрит внимательно, строго:
– Что, и это вспомнила?
– Д-да, – нервно киваю.
– Когда?
– В больнице.
– А почему молчала?
– Ну-у… мало ли как ты отреагируешь, если скажу, что я та самая сопливая девчонка, перед которой тебя бабка за уши таскала и извиняться заставила. Может у тебя это… травма детства!
А сама смотрю на него честно-честно и ресничками хлопаю. Это я у Миры научилась. Она профи в таких делах.
Макс смеется:
– Да, мне тогда сильно досталось. Может поэтому я тебя и запомнил. Кто мог подумать, что мы встретимся через столько лет и будем вместе?
Его слова заставляют меня вернуться в реальность.
– Я все еще замужем… и все еще считаюсь мертвой…
– Уже нет, – Макс обрывает смех и поворачивает ко мне экран монитора. – Смотри. Камушкин признал свою вину по статье “мошенничество в особо крупных размерах” и “халатность, повлекшая за собой смерть двух и более лиц”. Мой адвокат уже подал иск от твоего имени. Есть все документы, подтверждающие факт амнезии. Даже записи с камер, которые зафиксировали ДТП…
– Макс! – испуганно прерываю его. – Хочешь сказать, ты признаешься в суде, что сбил меня?
Он пожимает плечами:
– Ерунда. Я попросил знакомого провести экспертизу. Вины водителя там не было. Ты выскочила на дорогу в неположенном месте, прямо перед машиной. Он еле успел на тормоз нажать и вывернуть руль. По сути, тебе повезло. Спасло, что мы ползли как черепахи.
– Мы? Водитель? – непонимающе смотрю на него. – Макс, так за рулем был не ты?
Он улыбается:
– Какая разница, кто был за рулем? Главное, ты жива и здорова.
Я обнимаю этого невозможного человека. Он взял на себя чужую вину и еще улыбается! Наверное, я никогда не пойму его до конца. Он как шкатулка, в которой лежит шкатулка поменьше, а в ней еще одна и еще. И где-то там, в недрах тысячи шкатулок – он настоящий.
Макс продолжает, поглаживая меня по спине:
– До суда еще несколько месяцев. Твоя фирма все это время будет под арестом…
– Я хочу от нее избавиться.
– Что?
– Хочу продать ее и забыть, как страшный сон. Это же можно устроить?
– Надо подумать… Но у меня другое предложение.
– Какое?
– Продай ее мне. Я давно посматриваю в сторону строительного бизнеса.
– Ну-у-у…
– Я дам тебе время подумать, – он щелкает меня по носу. – К тому же, у меня для тебя есть подарок. Погоди…
Макс лезет в ящик стола. Чем-то там долго шуршит, потом заговорщицки подмигивает мне:
– Ну-ка, закрой глаза!
Послушно закрываю. Но любопытство оказывается сильнее меня.
– Что там?
– Не подглядывай! Вот, теперь смотри!
Открываю глаза. Сначала натыкаюсь на сияющее лицо Макса. Ничего не понимая, опускаю взгляд вниз и замираю с открытым ртом.
Он держит передо мной раскрытую ладонь, а на ней сверкает и переливается всеми цветами радуги кольцо с россыпью бриллиантов.
– Что… что это? – слова с трудом проходят сквозь пересохшее горло.
– Ась, ты выйдешь за меня?
– Замуж? – испуганно смотрю на него. – Вот так сразу? Но я же замужем…
Брак с Камушкиным все еще висит надо мной.
– Нет, любой суд признает твой брак недействительным. Так ты согласна? Скажи “да”!
Я смотрю на него и не могу понять, почему все вокруг расплывается. А потом до меня доходит, что это просто на глазах выступили слезы.
Да к черту все! Я люблю этого мужчину, люблю его дочь и хочу быть рядом с ними. Даже вредную Татьяну люблю, ведь она заботится о Максе и Мире как о собственных детях и переживает за них.
– Да, я согласна, – слышу собственный голос.
Немного дрожащий от наплыва эмоций.
Кольцо соскальзывает мне на палец, а я сама оказываюсь в горячих объятиях. Макс целует меня одновременно и нежно, и страстно. Шепчет мне в губы:
– Я помню, что тебе нельзя! Но через месяц будет можно, и тогда…
Он не договаривает, просто продолжает меня целовать. А я не могу поверить, что все это происходит со мной.
Пять лет я прожила с мужчиной, который обманывал и использовал меня. И все пять лет он твердил, что любит меня, пока не открыл свое истинное лицо.
Макс ни разу не сказал, что любит меня. И не нужно. Я чувствую его любовь каждой клеточкой своего тела.
А слова... Кому нужны пустые слова, если они расходятся с делом?
ЭПИЛОГ
