Вирджиния Эндрюс - Семена прошлого

Но Мелоди в ее комнате не было.

Я проходила через комнаты, которые казались мне теми же самыми, что были в моем детстве; открывала двери, такие же неподатливые, как в мои четырнадцать-пятнадцать лет. казалось, по моим пятам шла зловещая тень Малькольма, я слышала шипенье злобной бабки.

Я повернула в западное крыло, где жил Барт.

Я почти автоматически пришла к нужной двери: интуиция всегда вела меня в жизни. Отчего я пошла именно туда? Отчего я направила свои шаги в апартаменты моего второго сына, который никогда не желал, чтобы я приходила к нему?

Перед тяжелыми двойными дверями, обитыми дорогой черной кожей, с золотым вензелем Барта на них, я тихо позвала:

— Барт, ты здесь?

Ответа не было. Все двери были дубовыми: звуконепроницаемые двери, толстые стены, которые знали, как хранить секреты… Ничего удивительного, что о четверых детях никто ничего не знал. Я повернула ручку замка, ожидая, что дверь закрыта. Но она не была закрыта.

Я крадучись вошла в гостиную Барта: она содержалась в безупречном порядке, ни один журнал или книга на полках не тронуты. На стенах висели теннисные ракетки и рыболовные принадлежности, в углу стояла сумка для гольфа.

Я смотрела на фотографии его спортивных кумиров и думала о том, что предполагала и раньше: Барт претендовал на свое увлечение спортом только для того, чтобы доказать, что он мужчина. Было бы более честным с его стороны увешать стены фотографиями тех, кто делал погоду на финансовых рынках, кто владел акциями и индустрией.

В его комнатах все было черно-белым с красными оттенками; как-то театрально, но холодно. Три стены были затянуты муаровой материей. Я села на кожаную белую софу с черными подушками, под ногами у меня был красный ковер. В одном углу стоял красивый бар с хрустальным стеклом, напитками и закусками. Были здесь же микроволновая печь и ростер.

Каждая фотография, находившаяся в комнате, была наложена на красный либо черный фон и обрамлена золотом. Одна из стен была обманной: ее черная кожаная обивка скрывала большой сейф, в котором Барт хранил свои денежные бумаги. Я знала это оттого, что один раз Барт с гордостью показал мне отделку своих комнат — вскоре после того, как она была окончена. Гордый и счастливый своей хитрой выдумкой, он продемонстрировал мне, как работают кнопки. Сейф в его офисе, очевидно, использовался для менее значительных ценностей.

Я повернула голову в сторону его спальни, тяжелая дверь которой также была обита кожей. Красивые и величественные двери, торжественное убранство всех комнат, даже спальни… Тут я что-то услышала и поразилась: это были два смеющихся голоса — мужской и женский.

Может быть, мне послышалось? Неужели Барту удалось развеселить Мелоди, когда это несколько месяцев не удавалось никому из нас? Мое воображение заработало, предполагая, что они могут делать вдвоем, я почувствовала, как у меня заныло сердце. Я подумала о Джори, который с нетерпением ждал жену, а она который день все не приходила… Но хуже всего было то, что это совершил Барт по отношению к своему собственному брату, которого он любил когда-то и которым восхищался, но так недолго…

Как раз в это время дверь спальни открылась, и вышел Барт. На нем не было ни единой одежды. Он быстро шел, а я, смущаясь глядеть на него, обнаженного, вжалась в подушки дивана, изо всех сил надеясь, что он меня не заметит. Если заметит, он не простит мне.

Благодаря плотному дождю и мраку за окном у меня оставалась надежда быть незамеченной. Барт подошел прямо к бару и опытным, уверенным жестом что-то взял, смешал напитки, нарезал лимон, наполнил два бокала для коктейлей, поставил их на серебряный поднос и отправился в спальню.

Коктейли — утром, до полудня?..

И что обо всем этом думает Джоэл?

У меня прервалось дыхание.

Послышался удар грома, затем сверкнула молния; дождь бешено забарабанил по стеклам.

Оставшись незамеченной, я пересела в тень огромного растения и продолжала ждать развития событий.

Казалось, прошла вечность, пока дверь вновь распахнулась. И все это время Джори с надеждой, с нетерпением, с гневом ждал Мелоди. Два бокала: значит, она здесь. Она должна быть здесь.

В сумраке я разглядела Мелоди, вышедшую из спальни. На ней был полупрозрачный пеньюар, ясно показывающий отсутствие под ним всякой одежды. Вспышка молнии осветила ее фигуру: ясно вырисовывался живот; ребенок должен был появиться в начале января.

Ах, Мелоди, что же ты делаешь? Как можешь ты так поступить с Джори?

— Вернись, — позвал из глубины спальни томным голосом Барт. — Дождь идет. При горящем камине тебе покажется уютнее. Да и нечем больше заниматься в такую погоду, кроме…

— Мне надо принять ванну, одеться и навестить Джори, — поколебавшись в дверях, произнесла она. Ей, видимо, не хотелось уходить. — Я хотела бы остаться, но Джори ждет меня.

— Разве он способен на то, что только что ты испытала со мной?

— Пожалуйста, не надо, Барт. Я нужна ему. Тебе не понять, что ощущаешь, когда в тебе кто-то нуждается.

— Да, мне не понять. Только слабые натуры позволяют себе зависеть от кого-то.

— Ты никогда никого не любил, Барт, — резко ответила она, — поэтому тебе не понять. Ты просто используешь меня, владеешь мною, говоришь, что я прекрасна, но ты не любишь меня; в действительности я тебе не нужна. Точно так же, как и меня, ты используешь любую другую. Когда в тебе кто-то нуждается, это придает уверенность, а уж тем более когда в тебе нуждаются более, чем в ком-либо другом.

Барт был скрыт из поля моего зрения, но я услышала, как его тон сменился на холодно-ледяной:

— Ну что ж, тогда уходи. Да, я не нуждаюсь в тебе. Я ни в ком не нуждаюсь. Я не знаю, что я к тебе ощущаю: любовь или просто желание. Ты прекрасна, даже беременная; но если я получаю наслаждение от твоего тела сегодня, это не значит, что то же самое будет завтра.

Я видела, что его слова ее задели. Она почти вскричала:

— Тогда зачем ты каждый день, каждую ночь зовешь меня к себе? Отчего тогда ты всюду следишь за мной? Нет, ты нуждаешься во мне, Барт! Ты любишь меня! Ты просто стыдишься признать это. Не говори со мной так жестоко. Это ты соблазнил меня, когда я была слабой и растерянной, когда Джори был еще в госпитале. Ты овладел мною, а мне нужен был он, ты уверил меня, что ты нужен мне! Ты прекрасно знаешь, как я была испугана возможной смертью Джори, как мне был нужен кто-то… ты воспользовался этим.

— И это все, что я есть для тебя? «Кто-то», кто нужен? — прорычал Барт. — Я-то думал, что ты действительно любишь меня!

— Я люблю, люблю!

— Нет, ты не любишь! Как можно любить меня и думать о нем? Иди же к нему, иди! Посмотри, на что он способен!