Рэдклифф - Затерянная мелодия любви
– Не имеет. И уже давно, – нежно ответила Грэм.
– Было бы неплохо, если бы кто-то сказал ей об этом, – продолжала злиться Анна.
Грэм приподняла одну бровь.
– Кажется, я только что это сделала, – сухо заметила она.
Анна посмотрела на свою властную возлюбленную, пытаясь подавить в себе остатки гнева. Засмеявшись, она придвинулась ближе к Грэм, чтобы обнять ее.
– Да, сделала.
Если рассуждать здраво, то Анна понимала, что можно лишь пожалеть Кристину за ее отчаянные попытки возобновить отношения с Грэм. Но Анна не могла спокойно смотреть, как Кристина бесцеремонно вьется вокруг ее возлюбленной! У нее не получалось спокойно рассуждать в вопросах, которые касались Грэм, и Анна даже не пыталась это скрыть. Она провела рукой по внутренней стороне бедра Грэм, улыбаясь тому, как Грэм отреагировала на эту ласку.
– Она всерьез говорила о том, какое влияние на тебя оказывают концерты? – невинно спросила она, чувствуя очевидное желание в теле Грэм.
– Да, – с трудом вымолвила Грэм, когда рука Анны поднялась выше. Было бы бессмысленно отрицать то, что Анна и так прекрасно видела. Она откинулась назад, разрываясь между желанием продолжения и необходимостью сохранять самоконтроль.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Анна, когда ее пальцы нажали на особенно чувствительную точку, теребя ее сквозь одежду. Ее пульс участился, когда она почувствовала, как Грэм вздрогнула.
– Анна, – неубедительно начала протестовать Грэм. Ради бога, мы же в лимузине!
– Определенно неожиданное вознаграждение, – продолжала Анна, не слыша Грэм. Она мучила ее прикосновениями в определенном ритме, и убирала руку, когда дыхание Грэм учащалось. Она хотела быть уверенной, что все внимание Грэм сосредоточено на ней.
– Почему ты мне не сказала? – спросила Анна, возвращаясь к точке, от которой Грэм бросало в дрожь.
Грэм застонала.
– Как-то не сочла важным, – едва вымолвила она, полностью оказавшись во власти Анны.
Она накрыла руку Анны и прижала ее пальцы к себе, требуя продолжения. – О, боже…
– Сейчас? – спросила Анна, слегка усиливая надавливания.
Когда дыхание Грэм сменилось на прерывистое, и послышались сдавленные стоны, Анна поняла, что Грэм приближалась к оргазму, она надавила еще сильнее, сделав захват пальцами.
Грэм невольно задрожала в объятиях Анны.
– Да, – вырвалось из нее. – Пожалуйста, не останавливайся.
– И не собираюсь, – выдохнула Анна ей на ухо, мягко убирая руку. – Но на этот раз тебе придется подождать, пока мы не приедем домой.
– О, господи, – прохрипела Грэм. – Это обещание? Ты меня убиваешь.
Анна сжала ее в своих объятиях, осыпая оголенную часть плеча страстными поцелуями.
– Я твоя, а ты моя. Это мой обет и обещание, дорогая.
Песня Ветра
Анну разбудил прохладный влажный бриз, обдувающий ее лицо. Она потянулась к Грэм, но, не обнаружив ее рядом, встревожено села на кровати. Каюту освещал лишь лунный свет, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что двери на террасу открыты, и она совершенно одна.
– О, Господи. – Вскочив на ноги, она схватила рубашку и, одеваясь на ходу, поспешно выбежала из номера. – Грэм!
Грэм Ярдли отвернулась от океана, обернувшись на голос Анны.
– Анна? Что случилось?
– Я не могла найти тебя, – выдохнула Анна, прижимая руки Грэм к своему сердцу. На фоне океана, освещенного луной, Грэм, со своим точеным профилем и стройной фигурой, словно сошла с картины неизвестного художника. Осторожно подбирая слова, которые бы не выдали того ужаса, который она испытала всего пару минут назад, Анна сказала. – Дорогая, ты вся промокла.
– Невероятно, но брызги и сюда долетают. – Грэм накрыла руки Анны ладонями и наклонилась, чтобы поцеловать ее. – Мы же достаточно высоко, правда?
Анна задрожала, представив, на какой высоте находилась их каюта-люкс. Грэм вышла погулять одна по палубе, которая почти на тридцать метров возвышалась над поверхностью воды. Если бы она упала…
Анна зарылась лицом в шею Грэм и крепко обняла ее за талию. – Давно ты здесь?
– Не очень. Минут десять наверно. – Грэм провела рукой по волосам Анны и обняла ее. – Ты расстроилась. Почему?
– Я не хотела бы, чтобы ты совершала ночные прогулки без меня, дорогая, – легко призналась Анна.
– После пяти лет совместной жизни ты все еще не доверяешь мне выходить одной? – Грэм взяла Анну за подбородок и, приподняв ее лицо, снова поцеловала, легонько проведя языком по ее губам, прежде чем отстраниться.
– Никто лучше меня не знает, насколько ты независима, – прошептала Анна, опуская подбородок на плечо Грэм. – Но это наша первая ночь в этом круизе, а мы еще никогда не путешествовали на таком огромном теплоходе. Грэм, ты даже не представляешь, какой он огромный. Я чувствую себя, словно мы в городе, плывущем по бесконечной, необитаемой вселенной. Здесь нет ничего, кроме звезд у нас над головами. Сейчас пока океан спокоен, но если бы начался шторм и ты бы, не дай бог, оступилась, или не смогла бы удержаться…
– Анна, любимая, – прошептала Грэм, – Я видела океан. Я даже видела океанские лайнеры.
Она отклонилась назад и поместила руку на перила. – И я достаточно хорошо держусь на ногах.
– Я знаю, но ты не видела этого лайнера, и мне было бы куда спокойнее, если бы ты немного изучила его, прежде чем выходить гулять по нему одной.
– Ну, тогда, – сказала Грэм, – Давай пройдемся, и ты мне все покажешь.
– Прямо сейчас? Посреди ночи? – Анна рассмеялась, понимая что, кажется она единственная, кто утомился четырехмесячным музыкальным туром по трем континентам. Казалось, что Грэм никогда не устает от постоянных концертов, даже наоборот – после выступлений она становилась бодрее. Концерты заряжали ее энергией, а не забирали ее.
– Ты совсем не устала, да?
Грэм улыбнулась. – Я полна сил. К тому же, мы уже давно не отдыхали просто вдвоем.
– Мне казалось, мы объездили пол Европы за последние несколько…
– Я знаю, что это не отдых для тебя, когда мы гастролируем. Я бываю отстраненной, и часто поглощена только собой. А тебе приходится постоянно переживать, что я недостаточно хорошо питаюсь. – Грэм просунула руки под промокшую рубашку Анны и накрыла ладонями ее обнаженную грудь. – К тому же, во время гастролей я не достаточно уделяю тебе внимания.
Анна задержала дыхание. Казалось, каждая часть ее тела отвечала на прикосновения Грэм, словно она была хорошо отлаженным инструментом в руках талантливого музыканта.
– Грэм, родная, ты всегда очень внимательна ко мне. Я чувствую твою страсть, особенно после выступлений. – Она припала к губам Грэм в продолжительном поцелуе. – И ты всегда в моем сердце.
