Даниэла Стил - Саманта
От этих злых слов Сэм разрыдалась еще горше.
—По–твоему, я не воспринимаю это всерьез?
—Да как ты можешь, скажи на милость? Как, Сэм? Ты только сравни, как ты жила там и как живу здесь я. Какая у тебя квартира в Нью–Йорке? Пентхаус на Пятой авеню? Фешенебельные апартаменты со швейцаром, французским пуделем и мраморными полами?
—Нет, я живу на верхнем этаже небольшого дома без лифта. Ну как, тебе легче стало?
—Ага, и вся квартира забита антиквариатом.
—Ну, есть у меня несколько старинных вещей…
—Тут они будут смотреться просто шикарно! — с чувством воскликнул Тейт и, отвернувшись от Саманты, принялся надевать ботинки.
—Да какого хрена ты так разозлился? — снова сквозь слезы закричала Саманта. — Ладно, я виновата, что не сказала тебе про Джона Тейлора. Извини! Если уж на то пошло, тебя он волнует куда больше, чем меня. Я просто не думала, что тебе это так важно.
—А что ты еще мне не рассказала? Что твой отец президент «Дженерал моторе»? Что ты выросла в Белом доме? И унаследуешь все состояние своего богатого папашки? — Тейт посмотрел на Сэм с откровенной враждебностью, и она, как была нагишом, так и выпрыгнула из постели, словно ловкая, изящная кошечка.
—Нет, я тебе не сказала, что у меня эпилепсия и сейчас начнется припадок. Из‑за тебя! Но Тейт даже не улыбнулся, ей не удалось его рассмешить. Он молча ушел в ванную и закрыл за собой дверь. А когда появился вновь, то посмотрел на Сэм с раздражением.
—Ты чего сидишь? Одевайся!
—Почему? Я не хочу. — У Сэм внутри все похолодело от ужаса. — Я не собираюсь уходить.
—Не собираешься, но придется.
—Нет. — Сэм присела на край кровати. — Я не уйду, пока мы не уладим это недоразумение. Ты должен усвоить раз и навсегда: этот мужчина ничего для меня не значит, я люблю только тебя. Ты можешь это понять своей дурацкой башкой?
—А какая разница, пойму я или нет?
—Для меня разница есть. Ведь я люблю тебя, дурак дураковский! — Сэм перешла на шепот и ласково улыбнулась Тейту, но он на ее улыбку не ответил.
Пристально посмотрев на Саманту, Тейт взял сигару, но закуривать не стал, а просто повертел ее в руках.
—Ты должна уехать в Нью–Йорк.
—Зачем? Чтобы гоняться за мужем, на которого мне плевать? Мы разведены. Ты это забыл? И я очень довольна. Я влюблена в тебя.
—А как насчет твоей работы? Ты и ее готова бросить ради жизни на ранчо?
—Вообще‑то… — Сэм глубоко вздохнула, и ее внезапно забил озноб.
То, что она собиралась сейчас сказать, означало решительный поворот всей ее жизни, а ведь она еще не приняла окончательного решения… но сказать нужно сейчас, прямо сейчас… У нее не оставалось времени на размышления.
—…Именно это я и собираюсь сделать. Уволиться с работы и остаться здесь.
—Это смешно.
—Почему?
—Потому что тебе здесь не место, —устало произнес Тейт. —Твое место там, в шикарной квартире, на высокооплачиваемой работе, рядом с каким‑нибудь мужчиной из того, а не из этого мира. Тебе нечего делать с ковбоем в однокомнатном домике, среди лошадиного навоза и бычков–однолеток. Ты же шикарная женщина, дама!
—Ах, как романтично! — Саманта старалась говорить язвительно, но слезы жгли ей глаза.
—Ничего романтичного, Сэм. Совершенно ничего. В этом‑то все и дело. Ты хочешь жить в вымышленном мире, а он реальный. И я не твоя фантазия. Я живой человек.
—И я живая, вот что интересно! А ты отказываешься поверить в это, не веришь, что у меня есть реальные потребности, что я вполне могу обойтись без Нью–Йорка, без моей квартиры и работы. Ты не допускаешь, что я могу захотеть изменить мою жизнь. Может быть, мне в Нью–Йорке надоело. Может, мне здесь лучше и я хочу переехать сюда!
—Тогда купи себе ранчо, как Кэролайн.
—И что будет? Ты поверишь, что я живу в реальном мире?
—Ну, ты сможешь дать мне работу.
—Иди к черту!
—А почему бы и нет? А я смогу двадцать лет подряд тайком пробираться в твою спальню. Ты этого хочешь, Сэм? Чтобы все кончилось тем же самым? Потайным местечком для свиданий? А потом ты состаришься и уже не сможешь туда ездить, и останутся у тебя только тайные мечты. Ты заслуживаешь большего. И если ты сама этого не понимаешь, то у меня‑то ума хватает понять.
—И что это означает? — Саманта с ужасом смотрела на Тейта, но он упорно не желал встречаться с ней взглядом.
—Ничего. Просто одевайся — и все. Я провожу тебя домой.
—В Нью–Йорк? — Сэм попыталась небрежно пошутить, но у нее ничего не вышло.
—Нечего нервничать. Одевайся!
—Но почему? А если я не желаю? — Сэм говорила, как рассерженный ребенок.
Тейт подошел к ее одежде, сваленной в кучу, — она бросила ее в начале вечера, перед тем как упасть в его объятия, — взял вещи в охапку и положил Саманте на колени.
— Меня не интересуют твои желания. Я желаю, чтобы ты оделась— и точка! Одевайся. Такое впечатление, что из нас двоих взрослый только я один.
—Да какой ты, к чертовой матери, взрослый! — Саманта вскочила на ноги и швырнула одежду на пол. — Ты зациклился на своих старомодных представлениях о господах и батраках. Я не хочу больше слушать эту ахинею! Ты просто увиливаешь, не желаешь брать ответственность на себя! А это глупо. Глупо и неправильно! — Она всхлипнула, подобрала одну за другой свои вещи и принялась одеваться.
Раз он так себя ведет, она вернется к Кэролайн. Пусть посидит один — может, перебесится.
Через пять минут Саманта уже была одета. Тейт глядел на нее с отчаянием, не веря своим глазам, словно узнал ее только сегодня с какой‑то совершенно другой стороны и перед ним была теперь совсем чужая женщина. Она уныло посмотрела на него и медленно, с несчастным видом побрела к двери.
—Хочешь, я провожу тебя до дому?
Саманта заколебалась, но потом решила, что лучше не надо.
—Нет, спасибо, я сама доберусь. — Остановившись на пороге, она попыталась себя взять в руки. — Ты не прав, Тейт. — Но все же не сдержалась и тихо прошептала: — Я люблю тебя.
Слезы потоком хлынули из глаз. Саманта захлопнула дверь и побежала домой, благодаря Бога за то, что Кэролайн снова уехала в гости на соседнее ранчо. Она частенько ездила в гости по воскресеньям, и Сэм была сейчас этому рада: ей совсем не хотелось бы, чтобы тетя Каро увидела, как она заходит в дом, обливаясь слезами.
