Джуд Деверо - Ласковый обманщик
В витринах магазинов на Мэдисон-авеню было выставлено все самое лучшее со всего света. Там были магазины, где продавалась настолько дорогая одежда, что у дверей стояла охрана, которая впускала только избранных посетителей. Когда красивый молодой человек в изумительном костюме улыбнулся и открыл Саманте дверь в магазин, она почувствовала, будто прошла некое испытание и отныне приобщилась к клану богатых и сильных мира сего. Отражаясь в зеркальных стенах, она ступила на пушистый серый ковер. Это был магазин, торгующий спальными принадлежностями, и вещи здесь стоили зачастую годового заработка многих несчастных женщин, которых загружают работой до предела и бессовестно обманывают, недоплачивая за их труд. Саманте стало горько при мысли об этом.
И тут же, даже не успев опомниться, выложила огромную сумму за белую ночную рубашку из тончайшей хлопчатобумажной ткани, которая даже просвечивала. Тоненькие розовые ленточки были искусно завязаны в бантики вокруг шеи.
Она прошла фирменные магазины «Армани», «Джиорджи», «Джанни Версачи», «Ив Сен Лоран». Когда она оказалась в магазине «Валентине», то поняла, какую сумму Майк выложил за ее одежду, купленную тогда в «Саксе». Там висел костюм, похожий на ее собственный, и цена его была почти три с половиной тысячи долларов.
— С вами все в порядке? — в недоумении спросил ее продавец.
— Да, да, — едва смогла выдавить из себя Саманта, присаживаясь и принимая предложенной стакан с холодной водой. В ней боролись два чувства: с одной стороны, она сердилась на Майка, что он ее обманул, с другой стороны — была счастлива: какая женщина не любит получать дорогие подарки. Ее интересовал вопрос, когда же они с Вики успели договориться, каким образом заставить Саманту думать, что купленная одежда ей по карману и что она сама будет за нее платить.
Выйдя из магазина, она растерялась, не зная, что же делать теперь. Возвратиться домой и объявить Майку, что знает обо всех его штучках? Но разве это хорошо — устроить человеку скандал за то, что он оказал тебе любезность, накупив одежды на многие тысячи долларов? Нет, она ничего ему не скажет; Может, как-нибудь потом придумает, как его отблагодарить.
Гордо вскинув голову (ее чувство собственного достоинства отнюдь не пострадало, когда она узнала, что на ней одежды где-то на пять тысяч), Саманта продолжила свою экскурсию по улицам Нью-Йорка. Рассматривая витрину антикварного ювелирного магазина, она подумала, что настоящая опасность этого города таится в обилии товаров.
На Семьдесят второй улице Саманта погрузилась в фантастический мир «Ральфа Лорена», который был создан в его магазине. Она прогуливалась по этажам, восхищаясь не только товарами, но и обстановкой и дизайном. Побывала в очень симпатичном туалете, расположенном в подвале, затем опять прошлась по всем этажам и приобрела брошь из лучистого колчедана, выполненную в английском стиле времен короля Эдуарда.
Покинув этот магазин, она устремила взгляд на запад, в сторону Пятой авеню; там зеленел Центральный парк. Ей вдруг захотелось там пройтись, хотя, подумала она не без гордости, если Нью-Йорк и превосходит Санта-Фе по количеству товаров, то Санта-Фе нет равных по красоте природы.
Впрочем, она тут же передумала и, повернув налево, пошла вниз по Пятой авеню, рассматривая окна домов, выходящих фасадом на парк. Саманта размышляла о том, какие великие люди жили в этих домах. По пути она купила игрушечную обезьянку — эта смешная маленькая штучка внесет какую-то теплоту в серьезную атмосферу ее квартиры.
Напротив магазина игрушек Саманта увидела отель «Плаза» с удивительным магазином «Бергдорф Гудман». Она прошлась лишь по его первому этажу, где, как ей казалось, она не успеет влипнуть в какую-нибудь историю. Она явно недооценила «Бергдорфа» и не удержалась от покупок. При выходе в руках у Саманты был целый пакет с носками, колготками и кожаным поясом с серебряной застежкой.
Далее расположились «Фенди» и здание ювелирного магазина Гарри Винстона, похожее на крепость. Вид его заставил Саманту вспомнить о герцогине Виндзорской. Затем она повернула на восток, где перед ней предстали магазины «Чарльз Джордан», «Вендел», «Элизабет Арден»…
Улыбаясь воспоминаниям, Саманта увидела на противоположной стороне знакомый ей «Сакс». Как замечательно она провела там время с Майком, как много хорошего он для нее сделал!.. А вот и Рокфеллеровский центр, и золотая статуя «этого летающего парня», которую постоянно показывают по телевизору! Саманта облокотилась на перила, и перед ней открылся вид на пруд, который зимой превращался в каток. Она поставила на землю свои пакеты с покупками и слегка помассировала руки. Ее прогулка по городу длилась уже несколько часов, и она должна была смертельно устать, но Саманта чувствовала себя просто замечательно: она столкнулась с «врагом» лицом к лицу и обнаружила, что этот, враг прекрасен. И что он способен быть славным, веселым приятелем. Она наблюдала за людьми вокруг, смотрела на витрины магазина подарков «Метрополитен» и не могла удержаться от улыбки. Какое чудесное место, подумала она.
Купив «хот дог» у уличного продавца, она покинула Рокфеллеровский центр и отправилась дальше на юг. Там в витрине одного из магазинов она обратила внимание на бронзовую фигурку японского самурая, величиной с мизинец. Маленький воин был весь закован в панцирь, но у него была какая-то удивительно милая улыбка, чем-то похожая на улыбку Майка. Саманта вдруг вспомнила все, что он сделал для нее, и ей очень захотелось преподнести ему подарок. Она вошла в магазин и попросила показать ей статуэтку.
В этом магазинчике Саманта впервые познала то, что известно каждому жителю Нью-Йорка: здесь продается все что угодно, а цена на этикетке вовсе не обязательно соответствует реальной стоимости товара.
Вопреки установившемуся всеобщему мнению, нет более ласкового и нежного человека, чем нью-йоркский торговец, обслуживающий богато одетого покупателя, продавец, окинув взглядом дорогой костюм Саманты, ее сумочку от «Марка Кросса», туфельки от «Нелли» и большой бриллиант, сверкающий у нее на пальце, расплылся в сладкой улыбке. Он бережно протянул ей фигурку.
— И сколько это стоит? — спросила Саманта.
— Семь пятьдесят, — ответил продавец.
У Саманты отвалилась челюсть. Цена оказалась более чем высокой.
У продавца был опытный глаз. У него был нюх на простачков-туристов, которых можно уговорить купить все что угодно и за любую фантастическую цену. Туристы порой приобретали то, что вовсе не хотели, лишь бы избавиться от навязчивых уговоров продавца. Однако Саманта выглядела как настоящая местная жительница. Она была соответственно одета, у нее даже ногти соответствовали здешнему стандарту (в других городах США хороший маникюр был привилегией одних только богатых женщин, но в Нью-Йорке благодаря выходцам из Кореи, которые пооткрывали чуть ли не по пять маникюрных салонов на каждой улице, эта услуга стоила лишь восемь долларов за сеанс). Он подумал, что Саманта притворяется, что ей это дорого, и начала торг просто из любви к искусству. Ведь никто в мире так не обожает сам процесс покупки и продажи, как настоящие нью-йоркцы. Он решил поддержать «спектакль».
