Сумасшедший декабрь - Наталья Евгеньевна Шагаева
Крышу рвёт, сжимаю кулаки, чтобы окончательно не съехать с катушек.
— Раз заявление у тебя — ход делу не дали. С мужем ее разберусь сам! Он заберет заявление, — срываюсь с места и почти вылетаю на улицу.
Сажусь в тачку и около часа наматываю круги по городу, пытаясь прийти в себя и найди адекватное решение проблемы, а не добить этого недомужика. Потом еду в ангар.
Быстро разъясняю Севе весь расклад, надеясь на его здравый рассудок.
— М-да, это пиз*ец! — сокрушается Сева.
Закрываю глаза, съезжаю на диване, пытаясь включить мозги.
— Слушай, он весь погряз в кредитах, скоро на него начнут давить со всех сторон. Если он предал семью за выгоду и заявление у твоего отца, этот мудила явно хочет бабок. Ну, по крайней мере, не откажется от соблазна, когда ему их предложат. Купи себе и Кристине спокойную жизнь. На хрен тебе руки марать об эту мразь?!
— Хм, — перевариваю. Мне, конечно, хочется закопать его. Но счастливее от моей судимости никто не станет. Встаю с места, хватаю ключи от тачки, телефон.
— Поехали, пока банки не закрылись. Опустошу свой счёт.
— Так зачем тебе я нужен?
— Чтобы я эти бабки ему в глотку не запихал!
— Понял. Пять минут, только переоденусь.
Глава 34
Максим
Этого мудака мы так и не нашли. Нет его нигде. На звонки не отвечает. Дома полная тишина, сосед утверждает, что там нет никого уже пару дней. «Наш муж» как сквозь землю провалился. Я даже набрался наглости и заявился к Саркисовой, но та лишь неопределённо пожала плечами и кинула фразу: «Мне все равно, где находится этот пес». Не сложилось, значит, у них. Стоило ожидать. Саркисова быстро его раскусила и отличила падаль от человека.
Поздно уже, Сева устал, почти засыпает, да и я морально вымотан. Дико хочется домой. Меня в кои-то веки там кто-то ждет. Я найду его завтра, все равно сегодня уже ничего не решится. Да и Кристина может подсказать, где искать этого стукача.
Завожу Севу домой, а сам лечу к королеве.
Я огоньки Эле обещал.
Косяк.
Опять забыл.
Выкручусь. Завтра куплю ей все, что хочет. Не могу отказать. Как можно отказать маленькой принцессе, особенно когда она смотрит на меня такими искренними глазами, словно ждет чуда? Кристина психует, конечно, но мы сломаем этот барьер. Я впервые в жизни хочу отдавать. Жить для кого-то и ради кого-то. Я впервые после смерти матери и сестренки обрёл что-то важное и значимое. Как сказала бы Люба, повзрослел, расставил приоритеты. И мне кайфово.
— Привет, — с порога на эмоциях хватаю королеву за халатик и дергаю на себя, впиваясь в губы. Какая же она вкусная у меня.
— Макс, Максим, — выкручивается, отстраняясь. — Голодный? Пошли, я тебя накормлю.
— Очень голодный, — усмехаюсь. Рядом с ней отпускает немного. Я все решу. — Эля спит? — прислушиваюсь. Тишина, в гостиной темно. Раздеваюсь.
— Эли нет.
— Как нет? А где она?
— Она… — мне совсем не нравится ее пауза. Грудь сдавливает. — Ее забрала подруга, — как-то нелепо звучат ее слова, словно ей самой за них стыдно. Напрягаюсь. Кристина уходит на кухню. Она очень хорошая мать, не чувствую от нее паники. Значит, с ребенком все в порядке. Но я все равно ни хрена не понимаю.
Мою руки, умываюсь, прохожу на кухню. Пахнет вкусно. На стол накрыто. Кристина суетится, нарезая хлеб.
— У какой подруги Эля? Зачем? Поехали ее заберем?
Неспокойно мне.
— Макс, всё нормально. Эля в безопасности. Я просто хочу побыть сегодня с тобой только вдвоем, — мягко улыбается. — Кушай, — садится напротив меня, рассматривает, внимательная. Заглядываю в глаза. Вся во мне. Приятно, но… что-то не так. Может, я зря загоняюсь?
— Ты ела?
Кивает.
— Тогда мартини? С мятой и лаймом. Хочешь, сделаю коктейль? Раз у нас вечер вдвоем, — тоже пытаюсь расслабиться и отпустить ситуацию до завтра.
— Очень хочу, — голос снова тихий, бархатный, тягучий. Я почти кончаю от этого голоса. Встаю, закидываю в большой бокал для вина лед, мяту, кусочки лайма, заливаю мартини до краёв, ставлю перед Кристиной бокал. Пусть расслабится. И я вместе с ней. Зае*ал этот день. Замечаю краешек чего-то кружевного у нее под халатом. Провожу пальцем по кромке бюстгальтера.
— Что у нас там?
Тяну пояс, распахиваю халатик, а там…
— Вау, — восхищаюсь.
Полупрозрачный черный боди. Грудь приподнята, соски просвечивают. Идеально, ложится по фигуре. Это даже не красиво, это очень сексуально.
— Нравится? — спрашивает Кристина.
— Безумно. Снимай халатик, малышка, садись на подоконник. Попей свой коктейль там. Хочу любоваться этим во всей красе.
Римская штора закрыта. Кристина покорно садится на подоконник, отпивая коктейль.
— Поставь ножку на подоконник, — прошу я. И она принимает более эротичную позу. Вынимаю телефон, делаю несколько кадров. Королева. Шикарная женщина. Моя. Сам себе завидую. — Очень красиво. Самый охренительный вид за ужином.
Следующие пятнадцать минут молчим. Слов не нужно, я просто ем вкусную еду, приготовленную моей женщиной, и смотрю, как она пьет мартини. Это пиздец как сексуально.
Встаю из-за стола, убираю посуду в раковину. Хватаю бутылку мартини, делаю пару глотков. Сжираю глазами ее губы, шею, грудь, ноги. Отставляю бутылку, снимаю с себя водолазку, подхожу к Кристине, встаю между ее ног. Забираю бокал, делаю большой глоток, тянусь к сладким губам и сам спаиваю ей коктейль.
— Так вкуснее, — усмехается она мне в губы. Целую. Терпкий мартини, лайм, мята и ее горячие губы, руки на моей груди — возбуждение накатывает горячими волнами. — Пойдем в спальню, — шепчет мне Кристина. Я хотел ее здесь, на этом подоконнике. Но если она хочет в спальню, не могу отказать.
— Запрыгивай, — подхватываю под бедра, несу в спальню. Кидаю королеву на кровать. Вскрикивает, смеется. Хватаюсь за ремень, смотря, как сжимает от нетерпения ноги, даю сто процентов, что уже мокрая. Она так быстро заводится, и мне это жутко льстит.
— Нет, стой, я хочу сама! — садится на край кровати, хватается за мой ремень, расстёгивает. Ммм, даже так. Не мешаю, наблюдаю. Расстёгивает ширинку, спускает джинсы, нетерпеливо тянет вниз боксеры, высвобождая давно налитый член. Помогаю ей, избавляясь от одежды.
— Что ты творишь? — спрашиваю осипшим голосом, когда она сползает на пол, становясь на колени. Дыхание сбивается, сглатываю.
— Тихо. Я так хочу, — капризно отзывается она. Шиплю, когда она сжимает член в ладони, проводит несколько раз рукой, рассматривая головку, размазывая капельку влаги. Охренеть, как горячо. Целует головку, проходится по ней языком, играя.
— Бл*ть! — закрываю глаза, запрокидывая голову,
