Наследник для Шаха - Анна Гур
— Прошу спуститься, — слышу голос своего конвоира и делаю шаги под палящим солнцем, колющим глаза и заставляющим жмуриться, только это не помешало вдали рассмотреть низкорослые пальмы…
Рядом снуют рабочие в формах. Шах не тайно меня привез, как и в нашей столице, он приземлился в аэропорту, здесь много людей, а я озираюсь по сторонам, но опять стоит посторонним случайно столкнуться со мной взглядом, как они отворачивают головы, словно боятся даже взглянуть в мою сторону.
Неожиданно теплый и влажный ветер поднимается за секунду и играет моими волосами, бьет в лицо, небо синее-синее.
Здесь красиво. Непривычно. Непонятно. Но есть какой-то восточный шарм.
Прямо на взлетную полосу заезжают несколько абсолютно темных тонированных автомобилей.
Замечаю, как Шах садится в один из них. По инерции иду за ним, но учтивая хватка на моем локте не позволяет мне сделать дальше хоть шаг и, наконец, мой конвоир проговаривает на русском.
— Вам не туда…
Солнце слепит глаза, отражаясь от тонированного черного автомобиля, охранник открывает дверь, и я пролезаю в роскошный салон, неожиданно обнаруживаю, что он отгорожен от водителя перегородкой.
Спустя мгновение автомобиль плавно выруливает, а я наблюдаю за необычным городом, который встречает меня аллеей пальм и других деревьев. Народа на улице немного, но на дорогах машины все премиального класса. Люксовые. Рядом проскальзывают гоночные красные стрелы с изображением лошадей на капоте.
Я словно оказалась не просто в другой стране, а в иной реальности. Восточный колорит не оставляет равнодушной, и я забываю обо всем, рассматриваю небоскребы, которые упираются своими шпилями практически в небеса.
Яркое зрелище. Я нигде не бывала и сейчас просто прилипаю к окну и смотрю во все глаза на редких прохожих. Здесь словно улицы усыпаны роскошью. Когда машина останавливается на светофоре, я удивленно наблюдаю за безлюдной остановкой, огороженной стеклом, за которым видна панель кондиционера…
— Чудеса какие…
Я думала, что окажусь в каких-нибудь горах, оторванная от цивилизации в каком-нибудь захолустье, но здесь и сейчас я понимаю, насколько Восток тонок, колоритен, даже наблюдая из-за стекла тонированного автомобиля, я все равно улавливаю мотивы, красочные улочки с россыпью из мириад цветных ленточек, которые оказываются зонтиками, висящими вдоль одной из улиц.
На улицах я почти не вижу женщин, зато мужчин в традиционном восточном одеянии много.
Не устаю наблюдать за миром, проскальзывающим за окном, но первое восхищение постепенно сходит на нет, и я задумываюсь, а почему Шах не сел со мной в один автомобиль?
В чем именно причина?
И куда меня вообще везут?
Быть может, Аслан не изволит сесть в один автомобиль со своей пленницей… может, есть какие-то запреты, или же восточные законы и традиции, о которых я ничего не знаю…
Здесь. В чужой стране. Я чувствую себя белой вороной…
И интересно то, что от меня не скрывают направления, куда меня везут, хотя если подумать, то куда я пойду, не зная языка, да и выпустят ли меня, дадут ли возможность сбежать…
В горле сразу же встает ком, и я бросаю взгляд на две бутылки с водой, учтиво оставленные в специальных нишах, откупориваю и пью, разглядываю перегородку, неожиданно наталкиваюсь взглядом на крохотную пуговку в верхнем углу, сглатываю воду и давлюсь, закашливаюсь, обнаружив глазок камеры.
Играю в гляделки со своим невидимым наблюдателем и отворачиваюсь к окну. Чувствую себя бабочкой под стеклом.
Будь я чуть более раскованной, показала бы этому глазку неприличный жест, но вот здравая часть меня говорит, что лучше с Шахом так не шутить, а то можно и без пальцев остаться. Мало ли. Чужой менталитет, иная страна.
Поэтому я, прикусив губы, терплю присутствие в салоне камеры. Наконец, приходит запоздалое понимание, вот почему у меня висок свербел, словно кто-то смотрит на меня, не придавала значения, считая, что одна в салоне, а выходит, что ни на секунду меня не оставляют в покое и как тут я планирую убежать?
В какой-то момент меня укачивает. Я перестаю наблюдать за происходящим и откидываюсь на удобном диванчике, прикрываю глаза и засыпаю.
Просыпаюсь от небольшого толчка. Быстро моргаю и осматриваюсь по сторонам, обнаруживаю, что огромные кованые ворота распахиваются перед автомобилем и он медленно заезжает на просто громадную территорию, по обе стороны от машины раскинут парк, вдали даже фонтан вижу, скрытый в диковинных деревьях, с журчащей водичкой.
До слуха доходит приятный скрежет, понимаю, что мы едем по цветным камушкам, дорогая эта ведет прямо к огромному домищу, скорее, напоминающему огромный каменный многоярусный шатер с одной стороны, с наличием многочисленных арочных окон, и строением позади с прямой крышей, служащей, видимо, террасой, усеянной увитыми плющом колоннами.
Строение очень необычное, яркое, восточное. Оглядываюсь назад и замечаю, как ворота закрываются за мной, отсекая от мира, и двое охранников встают по обе стороны.
Смотрю на мир за этими воротами с тоской. Машина подъезжает к центральному входу в особняк и останавливается, дверь с моей стороны открывается, но никто меня не зовет, вижу силуэт охранника, который застыл изваянием и все же решаюсь выбраться под палящие лучи солнца.
Передо мной распахивается огромная арочная дверь с резьбой по дереву и на пороге появляется женщина.
Я замираю под пристальным взглядом сухопарой незнакомки, которая одета в длинное платье с рукавами, расшитыми цветными нитками и бисером, а может, и камнями, как знать.
Восточная женщина смотрит на меня не мигая. Но никакого выражения на ее лице не проскальзывает. Сложно понять, что она думает по поводу моего прибытия.
Так и стоит, не делает ни единого жеста, не приглашает войти, пока дверь другого автомобиля не распахивается и не являет Шаха.
При виде Аслана женщина опускает глаза, склоняет голову и замирает в этой позиции на несколько мгновений, пока Шахов не произносит какую-то короткую четкую фразу на своем.
Только после этого женщина выпрямляется.
Аслан становится рядом со мной, а затем неожиданно переходит на русский…
— Полина моя гостья, Зухра, отвечаешь головой…
Сначала удивляюсь, что слышу родную речь, а смысл фразы доходит позже, не меньшее удивление вызывает и ответ женщины тоже на русском:
— Воля моего господина…
Опять склоняет голову и Шах проходит дальше навстречу спешащему к нему мужчине.
Внимательно рассматриваю женщину. Возраст не определить, она может годиться Аслану как в матери, так и в бабушки, но что-то подсказывает, что родственной связи все же между ними нет.
— Прошу в дом, — короткая заминка, — Полина.
Женщина сторонится и
