Мой большой... Босс - Мария Зайцева

Киваю.

Конечно, нравится.

Идеальное место для жилья.

В пределах МКАД и в то же время — очень уединенно.

— Пойдем, покажу, что внутри, — он опять берет меня за руку и ведет внутрь…

В гостях у Биг Босса

Мы идем внутрь через большие стеклянные двери, и да, внутри все оказывается еще лучше, чем можно было бы представить, разглядывая дом снаружи.

Огромное пространство, от которого дух захватывает.

Задумчиво оглядываюсь, понимая, что именно в таком интерьере огромные габариты Биг Босса должны смотреться гармонично. Потому что, мне кажется, даже его здоровенный кабинет Темирхану слегка жмет в плечах.

А здесь…

Простор.

Серый низкий диван просто гигантских размеров, перед ним — камин интересной конфигурации. И мне кажется, дизайнера, проектирующего такие брутальные вещи, я тоже знаю. Почерк прямо фирменный.

— Нравится? — гудит над моим ухом Темирхан, аккуратно подхватывает под локоток и подталкивает в помещение, — пока еще не все сделано, я недавно построил… Мне твоя помощь нужна.

Удивленно оборачиваюсь, смотрю на него.

Какая еще помощь?

Чем я могу помочь тут?

Темирхан тут же зависает, глядя мне в глаза.

Его лицо непроницаемо, а вот смотрит Биг Босс так, что дрожь продирает. Страшно!

Очень страшно!

У меня внутри все сжимается, а в голове сразу же возникают отчетливые образы проведенной вместе ночи… Щеки обдает жаром румянца.

Я смотрю на Темирхана, не отрываясь, словно загипнотизированная, оторваться не могу.

Это какое-то сумасшествие… То, что происходит со мной, когда он рядом, ненормально! Совершенно ненормально!

— Черт… Русалка… — шепчет Биг Босс, а затем молча притягивает к себе, приподнимает, опять заставляя ступни оторваться от пола, и жадно целует.

Это ожидаемо было, конечно ожидаемо! Но в то же время внезапно.

Его поцелуй мгновенно сводит с ума, отключает голову, и я тянусь сама, обхватываю мощную шею, стискивая воротник дорогого костюма в горсти. И поддаюсь.

Пусть все будет так, как будет…

Не могу я от него бегать.

Знаю, что надо, знаю!

Это неправильно все, нечестно по отношению к его невесте, и вообще…

Никогда не думала, что буду любовницей. Той, которую прячут от законной почти жены… И осуждала таких женщин, не понимала, как можно делить своего мужчину с кем-то, как можно позволить себе так унижаться…

Я и сейчас не понимаю, я и сейчас думаю точно так же…

Но жизнь — такая странная, оказывается, штука… И она сама расставляет приоритеты.

Например, невозможность сопротивляться самой себе, своему влечению к совершенно неподходящему человеку, дикая радость, что он на тебя смотрит, что он тоже тебя выделяет, что твое дикое чувство хоть немного взаимно…

Вот так и превращаются в…

Боже…

Его губы настолько жадные, настолько умелые, что у меня просто ни одного шанса не остается.

Как в самом начале не было, так и сейчас нет…

Я его не остановлю. И он не остановится сам.

Так и возьмет меня прямо здесь, на этом здоровенном диване, жесткую кожу которого я чувствую под спиной.

Как я сюда попала?

Как упустила момент, когда меня несли и опускали на него?

Это реально сумасшествие, провалы в памяти какие-то…

С ним всегда так будет, да?

Темирхан нависает надо мной, закрывая собою весь свет.

Весь мой свет сейчас состоит из него одного. Весь мой мир — из него одного.

Это одновременно страшно, странно и чудесно.

Провожу пальцами по щеке. Небритый… Не успел сегодня побриться? Колкая щетина приятна. И мне хочется трогать дальше.

Он ловит мои пальцы губами, прикусывает подушечки:

— С ума сводишь, русалка. Я просто рехнулся с тобой. Понимаешь?

Киваю. Да, точно рехнулся, раз сейчас со мной, а не со своей шикарной невестой. Это должно льстить? Наверно. Но нет.

Хотя… Я же решила, что плевать мне на невесту.

Пусть хоть немного, но со мной.

— Я тебя хочу постоянно, как дурак.

Он, словно обессилев неожиданно, прислоняется лбом к моему плечу, выдыхает тяжело, затем обхватывает так, словно он — дракон, а я — его сокровище, под себя подгребает, аккуратно, я могу дышать. Но шевелиться не могу.

Большие ладони гладят грудь, вызывая ответную дрожь во всем теле, спускаются ниже, к животу, трогают…

Я сглатываю. Так хорошо… От его рук идет жар, ровный такой. В нем хочется греться постоянно. Ему хочется поддаваться.

— Думать ни о ком не могу, — продолжает шептать он, и от его слов я дрожу сильнее, чем от его ладоней… — С ума сошел… Ты простишь меня, русалка?

Когда его слова доходят до моей головы, удивленно смаргиваю.

За что? Простить?

Он правильно понимает мое удивление, поясняет:

— За ночь… Я был… Груб. Прости, я не могу просто сдерживаться, когда ты вот так… Рядом. Как пацан, как дурак какой-то… Как маньяк. Я на тебе повернулся, русалка. И не знаю теперь, что делать…

Он не знает, как быть, конечно.

Он обещал другой, он ее, наверно, любит… А я… Просто временное наваждение. Приятно быть наваждением… Наверно.

Нет, не приятно.

Но это — моя реальность.

— Ты боишься меня? — спрашивает он, вскидывая на меня взгляд. И глаза его, черные и глубокие, в душу заглядывают. — Плохо тебе было? Больно?

Я мягко отталкиваю его, пытаюсь сесть.

Он медлит, словно думает, позволить ли мне чуть больше свободы, или нет. Это определяющий момент… И я напряженно жду.

Темирхан садится и тянет меня на колени, устраивает удобно, обнимает.

И подает мою сумку, валявшуюся, оказывается, возле дивана.

Я, чуть поежившись от жесткости ладоней и, особенно, от