Бесчувственные (СИ) - Дэн Виталина

— Так! Хватит! — грозно пробасил отец. Он очень спокойный. Если не считать его стиль вождения на трассе. И вот эти незнакомые ноты в его голосе, вызывают мандраж… недоумение… Даже на секунду показалось, что и не отец вовсе.

— Ну ты…

— Я сказал, прекратила! Это сон! Ничего больше. Не ищи в этом смысл или определение! Мы все рядом. Дети в комнатах и всё с ними прекрасно. Просто подсознание с тобой сыграло в злую шутку, подкинуло страх. Любимая, прекрати панику. Ты ведь до этого момента о таких вещах и не задумывалась никогда.

— Но, когда я это своими глазами увидела… Это не просто сон, это предчувствие. Плохое… очень… А больше всего… больше всего… за Тимура… Я не знаю, как это объяснить. Но у меня материнское сердце чует беду. Оно чувствует, что моим детям будет плохо! А я этому не позволю быть! Не позволю случится! — храбрилась весь разговор, но высказавшись, трогательно расплакалась.

Ну мама… как напридумывает себе. Но почему-то, от ее каждого слова чувствовался липкий страх на языке. Не выдержав, пошел к ним, обнаруживая себя. Родители сидели на полу, обнимаясь. Мама сидела между разведенными ногами отца, приобнимая его за шею, а он ее по-собственнически за талию прижимал к себе. Увидев меня зашедшего на кухню, мама начала быстро стирать дорожки слез.

— Мам?! Ну ты чего расклеилась? — сел к ним на пол и обнял её.

Хотел тем самым выразить свою любовь и поддержку. Они не привыкли к ней… не привыкли к моим проявлениям эмоций, но когда вот она в таком состояние, я просто не мог пройти мимо. Даже если эти слезы надуманные. Она моя частичка. От одной ее слезы, хочется удавиться.

— Прости сынок, я тебя разбудила?

— Нет, я сам проснулся. Прошу, только не плачь. Все забудется… папа прав, это дурной сон. — после моих слов, она зарылась рукой в мои волосы, поглаживая.

— Ты прав… прав — задумчиво проговорила, и будто совсем далеко находилась сейчас от нас.

— Вы что, тут все уселись? — повернулись на сонный голос в дверях.

Руслан, увидев заплаканное лицо нашей родительницы, сузил правый глаз и нахмурился. Откинул какую-то детальку от машины в сторону и пошел к нам на пол. Растолкал нас с отцом в стороны от матери, получая взамен смешок отца.

— Мам, ты чего? Тебя кто-то из них обидел? Не ври! Говори кто? Папа?… — но поток слов был прерван трогательным восклицанием:

— Господи, Руслан! Остановись, сынок. Нет конечно, никто меня не обидел. Мне просто страшный сон приснился — от такого заявления он обалдел. В неверии пару секунд смотрел на нее, пытаясь уличить во лжи.

— Мам, мне тоже сняться, я же не плачу! Ты у нас сильная! И очень смешная! Больше никогда не плачь! — рывком ее обнял за шею, зарываясь в ее волосах. — Не пугай так, ладно? — пробубнил ей в ухо, в желание, чтобы никто не услышал. Но мы сидели рядом, и не услышать было невозможно.

Отец скосил на меня смеющиеся глаза, и откинулся затылком на стену. Видно, что и его это задело. Признаться, маму я вообще не видел в таком состояние. Да еще, чтобы так плакала. Они с отцом безумно любили друг друга. Я в этом никогда не сомневался. Они словно изнутри всегда светились. Каждую свободную минуту вместе, рядом… Каждый раз замечаю как интимно и только на их понятном языке, прикасаются друг к другу. Стоит им скрестить глаза, понимают друг друга без слов. Что-то вроде того, как у нас с Русланом… Только это родственная линия, братская… а у них… между ними любовь…

Мои родители еще в юном возрасте встретили друг друга. Маме, он на отрез не понравился, как потом рассказывала она, нам. А папа, с первого взгляда на нее, сказал: что будет его женой. Мама рассказывала, что пыталась отбиться от этого соседского бандита-пройдохи всеми правдами и неправдами, нооо… «Человек на удивление оказался упорным» — с тяжелым вздохом сказала тогда она, нам.

Вот и сейчас видно, что ее поведение его задело. Даже темные круги залегли под глазами, а скулы остро заострились. Казалось он хочет остаться с ней наедине, чтобы успокоить и расслабить… уверовать, что все с нами и нашей семьей — всегда, всё будет хорошо…

«Тогда, я желал в это верить… Тогда, я еще не знал, что это может оказаться не ужасным сном, а настоящей явью…».

— Хорошо сыночек.

— Руслан, пойдем. Пускай родители побудут наедине. — отец разлепив веки, глянул на меня с благодарностью.

— Чтобы больше не плакала. Мы, тебя все любим. Ты поняла? — Руслан, выпрямившись во весь рост, нагнулся к ней. Провел ладонью по её щеке, заглядывая в глаза в желание, чтобы поверила… прочувствовала…

— Поняла сынок — усмехнулась от его настойчивости.

Поцеловала его в нос и меня к себе подтащила для того же.

— А мнее? — с обидой вздохнул отец.

— И тебе! — за нашими спинами раздался искрящийся знакомый смех.

В коридоре остановившись, Руслан от услышанного усмехнулся. Черные глаза горят, улыбка расползается на смуглом лице. Парень чем старше, тем больше похож на меня. Словно, это я, его блин родитель.

— Придурок! — отвесил ему подзатыльник за его мысли. Звереныш тихо хохотнул, чтобы наши не услышали.

— Да что такого? Дело житейское!

— Слышь? Вырос что ли? Житейское… Тебе еще рано в этом направление думать. И скройся с моих глаз. — нагнувшись к нему, шуточно прорычал. От читал мой взгляд и улавливал шуточные ноты в голосе.

— Писец! Даже высказаться не дают… Что за семейка?! — но прежде чем скрыться, этот щегол пнул меня под зад и со смехом сбежал.

Маленький чертенок!

Наши дни.

Подойдя к ординаторской, решил для начала постучаться в дверь. Позавчера и вчера было как-то не до любезности в этих стенах. После всех манипуляций, услышал:

— Да! Войдите!

Распахнул дверь и зашел, широким шагов пересекая кабинет.

— А, это Вы? Поздно приехали — хирург, посмотрел на свои золотые часы, и устало проговорил — Через пятнадцать минут закончится прием. Так что не теряйте времени, зайдите к ней.

— Я тут ночевать буду — после моей наглости, врач медленно приподнял голову, упирая в меня взгляд.

— Что?

— Вы услышали.

— Я услышал! Да! — начал повышать гневно голос. Сегодня он показался еще более уставшим, чем вчера — Я сказал, пятнадцать минут!

— Послушайте, Артур Азарович — тот, от моего обращения приподнял брови. Не думал, что смогу запомнить? Но отнюдь, память у меня замечательная.

— Я всё-равно останусь. Давайте мы просто быстро договоримся. Деньги нужны? Спонсорство? Купить что-то из лекарств? Вы только позвольте в её палате остаться. — с каждым моим словом у него открывался рот. В конце, он просто откинул очки на стол и грозно отчеканил:

— Как Вы, мне все надоели! Те, у которых деньги лишние! Не разобравшись ни в чем, лишь бы засунуть кому-нибудь в задницу или в рот!

— Хорошее выражение, я запомню. Только деньги не лишние, но уж больно мне уходить не хочется. Я привел себя в порядок, и договорился с вашими врачами — развел руки показывая свой образ, что сейчас, я в поряде. В простых черных джинсах и в черной водолазке вполне вписываюсь в атмосферу и устои этого здания.

— Мне почему-то кажется, что я от Вас не скоро теперь избавляюсь — наклонился над бумагами и сделал вид, что меня тут как бы не существует.

Приподнял брови. Это игры у него такие? Ну давай хирург, подождем. Оглядывался по-сторонам подмечая все детали. Только возжелал присесть за его стол, где сбоку был словно умышленно выдвинут стул для меня, услышал грозное:

— Стоять! — замер — Идите! Палату знаете! Но, чтобы не тревожили её! — разумеется. Но взявшись за ручку, чтобы покинуть кабинет и его хозяина, вслед донесся:

— Подождите. — обернувшись полу-боком, увидел, как он рыщет по ящикам и что-то бубнит себе под нос.

— Где… где же… А воот… Держите! — на последнем обратился ко мне и кинул какую-то упаковку на стол.

— Это хорошее седативное средство. Поможет с вашими проблемами.