Неудачница (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша"

— Ты так их и не проверил, — Самуил Викторович остановился от нас с Глебом буквально в паре шагов, но не посчитал нужным прервать незаконченный разговор со вторым мужчиной.

— Отправил запросы. Но акции были куплены на торгах, так что подозревать что-то пока рано, — ответил ему обладатель залысин на лбу и очень внимательных глубоко посаженных глаз.

— Разберись, — коротко скомандовал Самуил Викторович, — я чувствую, что здесь что-то не так.

Мужчина с залысинами кивнул и, не удостоив нас и взглядом, отошёл куда-то вглубь зала.

— Глеб, — голос Самуила Викторовича мгновенно изменился, из спокойного делового превратившись в холодный и надменный. Я бы даже сказала — капельку разочарованный, но, может, это рисует мне моя разыгравшаяся фантазия… — Ты меня разочаровываешь, — а, нет, не рисует! Так и есть!

— Что конкретно тебя разочаровывает, отец? — голос Глеба тоже мгновенно меняется, становясь настолько ледяным, что резко не по себе становится не только мне, но и всем окружающим: гости быстро разошлись в разные стороны, делая вид, что увлечены каким-то своим разговором… или просто — позорно сбежали, ничего из себя не изображая, — Моя компания развивается, приносит доход; я не бросил учебу и завершил её дистанционно; все твои затраты на меня окупились.

— Ты знаешь, что я имею ввиду, — спокойным и четким голосом произносит Самуил Викторович, затем смотрит на меня, — и знаешь мою волю, касательно твоих отношений с представительницами противоположного пола. Хватит, Глеб. Ты славно погулял. Я спустил тебе это. Пора браться за ум.

— Точнее, за брачный договор с Хейфецами? — язвительно отозвался Глеб, — Этого не будет, отец. Я тебе уже говорил.

— Не настраивай меня против себя, Глеб. Ты мой единственный наследник. И для тебя я желаю самого лучшего, а не потасканной предыдущим начальником секретарши, которую ты приодел в дорогое платье, пытаясь разозлить меня. Это глупые эмоции, сын. Пора тебе уже от них избавиться.

— Не смей оскорблять Милу, отец, — предупреждение в голосе Глеба напугало даже меня, — Ты можешь делать со своей жизнью всё, что угодно. Можешь пытаться управлять мной. Но унижать словом женщину… таким наша семья никогда не грешила. И ты — не позорь себя.

Ой, мамочки… На Бондарёва старшего страшно смотреть. На Бондарёва младшего смотреть просто опасно… Даже моя врожденная неудачливость не могла сделать мне такой подставы! Я оказалась в самом эпицентре древней, как мир, борьбы отцов с сыновьями за право решать свою судьбу!

— Следи за языком, сын, — холодно произносит Бондарёв старший, — Ты не такой самостоятельный, каким себя считаешь.

На лице Глеба появляется очень нехорошая улыбка.

— Ты мне угрожаешь?

— Напоминаю, — отрезает Бондарёв старший, — Это, — он переводит взгляд на меня, — временно. А ты — мой сын. На всю жизнь. И ничто этого не изменит. Либо ты придёшь к этой мысли сам, либо я тебя подтолкну.

— Кажется, ты говорил, что желаешь для меня самого лучшего, — усмехнулся Глеб (улыбка которого была отнюдь на веселой).

— Татьяна — это лучшее, что может произойти в твоей жизни, — четко произносит Самуил Викторович.

— Она — не главная наследница их семьи, — на этот раз исказив губы в презрительной усмешке, замечает Глеб, — Можно найти и побогаче.

Ой, зря он так… зачем провоцировать это Зло?

— Артур скучает по своей дочери больше всего, — спокойно парирует Самуил Викторович, — Так что я уверен, завещание будет в её пользу.

Они что, уже хоронят того замечательного, пусть слегка сбившегося с пути, но полного жизни, человека?!.

— Твоя дружба не знает границ, — похоже, и Глеб подумал о том же самом, потому что лицо его после этих слов приобрело такое же надменное выражение, как и у Самуила Викторовича при словах «ты меня разочаровываешь».

— Уйми свой сарказм, — чеканит Бондарёв старший, затем быстро надевает на себя маску "хозяина вечера", — Ты останешься…?

— На вашу закрытую вечеринку? — Глеб окидывает зал ресторана ленивым взглядом, — Нет. У меня много работы и нет времени на светские беседы.

— Глеб… — недовольство в голосе его отца звучит неприкрыто.

— Думаю, нам пора, — Бондарёв младший смотрит на меня, а я неожиданно понимаю, что обращение было тоже… ко мне…

Так ведь и отвыкнуть можно — что на тебя вообще могут обратить внимание во время тихой семейной беседы…

— Да, я не против, — киваю, стараясь на смотреть на Самуила Викторовича.

— Прощай отец. Подарок пришлю позже. Не было времени его купить, — сухо улыбается Глеб и начинает вести меня на выход.

— Ты изменился сын. С момента возвращения в Россию. Что с тобой происходит? — в спину нам произносит виновник торжества.

— Разве ты не заметил? Я становлюсь таким же, как ты, — не оборачиваясь к нему, произносит Глеб и буквально вытаскивает меня из ресторана.

Когда мы добираемся до машины, Глеб начинает кому-то звонить, не торопясь впускать меня внутрь теплого салона, а я стою и кутаюсь в свой полушубок, мечтая о том, чтобы поскорее добраться до дома. Моё внимание привлекает какое-то оживление у водных дверей: я поворачиваюсь лицом к ресторану и вижу странную картину — как Таня бросается на шею какому-то высокому и широкоплечему мужчине в дорогом чёрном костюме.

— Пришёл-таки на закрытую вечеринку, — странно хмыкает Глеб.

На его лице вдруг появляется такое довольное выражение, что я чётко понимаю: плану его отца не суждено воплотиться в реальность. Совершенно очевидно, что у девушки есть другой избранник…

Не знаю, как в эту историю вписывается сам Бондарёв, но мне и неинтересно. Это их дела. Я свою задачу на сегодня выполнила. Такой роли ни одной актрисе не пожелаю…

— Забирайся в машину, — командует шеф, и я послушно сажусь внутрь, каким-то шестым чувством ощущая, что темноволосый мужчина оглянулся на Бондарёва. Но я уже была скрыта в салоне, так что увидеть, как эти двое посверкали друг на друга глазами, не смогла.

— Домой? — негромко спрашиваю у Глеба, который ведёт себя подозрительно спокойно.

— Нет, — говорит он.

— А куда?.. — удивленно спрашиваю у него.

— В клуб, — отвечает тот и резко срывается с места, не заботясь о сохранности шин.

Глава 17. К чертям всю эту сказку!

Не очень понимаю, зачем я нужна ему Там, но высказать своё сомнение вслух мужества не хватает. Боюсь Бондарёва. Реально боюсь — он ведёт машину, а от него аж искры летят! Вдруг ещё на эмоциях врежется куда… так что еду, не задавая вопросов.

Вообще у него семейка та ещё… В смысле — отец не подкачал. Прям вижу, в кого может превратиться Глеб со временем. И пусть сейчас я называю его монстром и частенько приписываю ему все грехи ада, он не идёт ни в какое сравнение со своим папашей. Тот даст фору даже сатане, появись у него такая возможность.

И выходит, что я была права — Бондарёв старший навязал сыну брак с Татьяной. Вот только почему сама Таня не выглядит такой удрученной?.. Она совершенно такое же свободолюбивое создание, как и Глеб, даже более того — она ушла из дома от своего собственного отца! Она начала свой собственный успешный бизнес, она умна, красива, обаятельна и вообще! Да у неё поклонников, должно быть, — не протолкнуться! Её реакции на Глеба говорят лишь об одном — она не против такого стечения обстоятельств, как брак с ним. И она знает Бондарёва младшего куда лучше, чем, похоже, он сам — себя.

Но что в ней не устраивает моего шефа? По-моему, она идеальна! То, что она навязана папашей? Или то, что Глеб её не любит?..

О-о-о! Моя голова сейчас взорвётся от всех этих великосветских секретов!

Машина останавливается около клуба, и я начинаю стонать уже в голос:

— Ну, почему сюда?! Боже мой, Глеб! Неужели из всех клубов города нельзя было выбрать другой?..

— Тебе что-то не нравится? Можешь ехать домой! — рявкает Глеб.

Правда?!

Кажется, энтузиазм в моих глазах совсем не порадовал шефа… ну, просто совсем…