Кэтрин Куксон - Друг по четвергам
– Доброе утро, Ханна.
– Доброе утро, мистер Дрейтон.
– Присаживайся сюда, дорогая. – Миссис Дрейтон переставила стул в изголовье кровати, добавив: – Он слегка глуховат на правое ухо. Джордж, Ханна сказала, что её книгу для детей приняли к изданию!
– Книгу? О Боже, Боже, потрясающе! Когда это произошло?
– О! – Ханна улыбнулась старику: – Могу назвать вам точную дату: это было в четверг, семнадцатого августа. Вот когда это произошло, по крайней мере именно в тот день я отнесла рукопись издателю.
– Чудесно, чудесно.
– И ей заплатили аванс в двести фунтов, Джордж.
Мистер Дрейтон посмотрел на жену и воскликнул:
– Две сотни фунтов! Очень неплохо для детской книги! А кто издатель?
– Некий мистер Джиллимен. Он публикует только необычные книги, по его собственным словам, и…
Прежде чем Ханна смогла продолжить, интерес старика, очевидно, неожиданно возрос, поскольку он приподнялся на подушках и переспросил:
– Мартин Джиллимен? О, я знаю его очень хорошо; на самом деле, его знают многие, поскольку он не только библиограф, но и библиофил. Он буквально помешан на книгах.
– Да, так и есть, мистер Дрейтон: его контора похожа на огромный склад. Забита книгами от пола до потолка. Мистер Джиллимен живёт над офисом в красивой квартире; и примечательно, что его жена на своей территории не терпит ни книг, ни журналов. Она тверда в своем неприятии полиграфической продукции.
– Вы встречались с его женой?
Вопрос задала миссис Дрейтон, и Ханна повернулась к ней, чтобы ответить:
– Да, встречалась. И она показалась мне очаровательной леди.
Супруги обменялись взглядами, а затем Джордж Дрейтон сказал:
– Вижу, Ханна, что мы составили о тебе в высшей степени ошибочное мнение, и за это я прошу у тебя прощения. Нам дали понять, что ты весьма эгоистична и взбалмошна, но жена уверяет, что около двух с половиной лет ты была предоставлена сама себе.
– Это правда, – кивнула Ханна. – До недавних пор это была истинная правда, но теперь всё не так, а именно с того четверга, с семнадцатого августа. Кажется, моя жизнь кардинально переменилась, когда я повстречала мистера Джиллимена и его помощника, мистера Дэвида Крейвентона.
– О! Вы подружились?
– Да, да, можно и так сказать, мы с мистером Крейвентоном стали близкими друзьями. Поскольку миссис Дрейтон, – Ханна обернулась к пожилой даме, – была честна со мной, я буду откровенна с вами обоими. С того дня я перестала быть одинокой. На тот вечер у Хамфри случились два билета на благотворительный концерт Моцарта, но, поскольку на календаре был четверг, он и мысли не допускал пойти со мной на концерт и пропустить свой бридж. – Ханна перевела взгляд с жены на мужа. – Хамфри предложил мне съездить туда одной, и, поскольку в тот вечер мне было тоскливо, так я и сделала. И повстречала там не кого иного, как мистера Дэвида Крейвентона, и он тоже пришел один. Во время антракта мы разговорились и с тех пор подружились. Наверное, вам следует знать – хотя это очень деликатный вопрос, – что мы с Хамфри уже больше двух лет спим в разных спальнях. По настоянию Хамфри, а не по моему требованию. И еще хочу сказать, мистер Дрейтон, что я никогда не заставляла Хамфри влезать в долги, никогда. Он взял на себя все хозяйственные счета и все денежные вопросы. Той скудной суммы, которую муж изредка выделял мне на одежду, едва хватало на самое необходимое. Этот костюм, – Ханна провела рукой по жакету, – как я уже объяснила миссис Дрейтон, я купила на деньги, полученные в качестве гонорара за книгу. Добавлю – и безо всякого стеснения, – что по большей части мне приходилось пополнять свой гардероб в благотворительных магазинах.
Мистер Дрейтон опустил взгляд на покрывало и заговорил, водя пальцами по пестрому узору:
– Ты себе не представляешь, Ханна, как сильно я огорчён, и не только тем, что разочарован, весьма разочарован в Хамфри, но и тем, что ты так долго жила с опороченной репутацией, тогда как всё это время страдала из-за этой противоестественной пародии на брак. – Старик посмотрел Ханне в глаза и произнёс: – Можно задать тебе очень личный вопрос?
– Да, мистер Дрейтон, спрашивайте всё, что захотите.
– Какую причину он привёл в оправдание столь странного желания спать в разных спальнях?
– Никакой. У меня однажды выступила сыпь после того, как я съела какой-то фрукт, и Хамфри воспользовался этим предлогом, чтобы перебраться в другую спальню. С тех пор он в мою постель не возвращался. Хамфри всегда подчёркивал, что брак состоит из множества разных вещей и что интимные отношения супругов не особо важны. Я… я обращалась к священнику за советом, но он мало чем мне помог. В тот самый день, когда я отнесла рукопись в издательство, с утра я навестила сестру и излила ей душу, рассказав о своём одиночестве и подавленности, а Джейни отругала меня за то, что я так долго мирилась с таким положением, и принялась убеждать уйти от мужа и подать на развод.
И снова супруги обменялись взглядами, и мистер Дрейтон поинтересовался:
– Узнав такое о Хамфри – а это, скорее всего, лишь малая толика его лжи, поскольку, я уверен, у него ещё много других тайн, – что ты теперь к нему чувствуешь?
Лицо Ханны было бесстрастным, а голос – непреклонным, когда она ответила:
– Если честно, признаюсь: я его ненавижу. Ненавижу за его двуличность. Ненавижу за то, что защищала его, когда сестра и зять настаивали, что он со мной плохо обращается: я как дурочка твердила, какой Хамфри добрый и хороший, потому что не всякий стал бы ездить каждые выходные к престарелым родственникам и сидеть с ними. – Ханна отвернулась и продолжила: – Да, я ненавижу его за многое. Не знаю, смогу ли оставаться с ним в одном доме.
– Ах, но ты должна, моя дорогая! – миссис Дрейтон вскочила на ноги. – Прошу тебя, останься там на некоторое время. – Пожилая дама повернулась к мужу. – Она должна, не правда ли, Джордж? Постарайся сохранить всё как есть, дорогая, пока Джеймс не изучит это дело как следует. Джеймс – наш поверенный и хороший друг. После субботней поездки на такси я отправилась прямиком к нему, и Джеймс был поражён моим рассказом, хотя ранее и сам дважды упоминал, что по субботам видел Хамфри в Уортинге. В первый раз Джеймс углядел его издалека и был не вполне уверен, что не обознался. Но во второй раз смог рассмотреть получше, и этот случай заставил меня испытать тревогу… точнее, усилил тревогу, которую я и без того уже испытывала. Время от времени я заставала миссис Беггс говорящей по телефону со скрытным видом. Она всегда объясняла, будто кое-что заказывает, но я подозревала, что это были личные звонки. Ну а теперь… – Миссис Дрейтон быстро подошла к кровати и, взяв губку из стоящей на подносе чаши, промокнула лоб мужа со словами: – Думаю, пора выпить кофе, дорогой, не так ли?
