Ирина Степановская - Экзотические птицы
В дверь кабинета кто-то легчайшим образом стукнул, и тут же в открывшемся проеме возникли позавтракавшая дама и Юля с хорошенькой папочкой в руках.
— Профессор вас ждет! — с обворожительной улыбкой сообщила даме она. Та расплылась ей в ответ.
— Как поставлено у вас дело! — восхищенно сказала она. — Заграница, да и только!
— Мы полностью к вашим услугам! — сдержанно улыбнувшись, произнес Азарцев.
— Ознакомьтесь, пожалуйста, со стоимостью наших услуг. — Юля со всей возможной любезностью раскрыла перед дамой папку. — Часть этой суммы — стоимость анализов, консультации — не будете ли вы любезны оплатить сейчас?
Дама сразу стала серьезной и полезла в сумку за очками. Несколько минут она молча изучала счет.
— М-да, — наконец сказала она. — Боюсь, что Михаил Аркадьевич после оплаты вашего счета меня на порог не пустит.
— Михаил Аркадьевич? — подняла брови Юля. Такие реплики они с Азарцевым уже выслушивали не раз. Дальнейший ход разговора был им практически известен. Все пациенты с удовольствием принимали их сервис, но большинство почему-то считали оскорбительным для себя за него платить.
— Мой муж, — пояснила пациентка.
— А-а, — понимающе кивнула Юля. — Но вы скажите ему, что при таком же высоком, а часто и превосходящем, уровне лечения в нашей клинике по сравнению с заграничными стоимость услуг намного ниже. Прибавьте сюда проезд за границу, стоимость проживания там, визы, и вы убедите его в том, что гораздо выгоднее вложить деньги в вашу внешность у нас.
— Да-да, — сухо кивнула дама, но так и осталась сидеть с поджатыми губами.
— Кроме того, — поспешил подтвердить Азарцев, вообще-то он терпеть не мог участвовать в подобных разговорах, но сейчас счел необходимым включиться, — у нас в договоре будут учтены возможные форсмажорные обстоятельства и гарантирован — заметьте, гарантирован! — результат лечения, что очень часто не соблюдается в других местах.
— Вот посмотрите, — Юля развернула перед дамой фотоальбом, — как изменилась внешность тех пациентов, которые дали согласие сфотографироваться до и после операции.
Дама снова надела очки и стала просматривать фотографии.
— Что-то я не вижу здесь ни одного артиста! — сказала она.
— Боже упаси! — отвечала ей Юля. — Ведь по желанию пациентов мы свято соблюдаем врачебную тайну! Это фотографии только тех, кто сам захотел продемонстрировать свою внешность.
— Но с другой стороны., — даже с некоторой гордостью произнес Азарцев, — этим людям действительно есть что демонстрировать! Посмотрите, какие у них теперь лица, фигуры!
— Ну хорошо, так и быть! — решительно захлопнула альбом дама. — Раз вы настаиваете на операции, я согласна!
При словах «вы настаиваете» лицо у Азарцева чуть дернулось, но Юля, стоящая сзади него, с силой уперлась ему коленкой в поясницу. «Только попробуй сказать, что не далее как утром она сама уговаривала нас взять ее на операцию, а не мы ее! — красноречиво свидетельствовал Юдин толчок. — Все испортишь! А мы уже столько с ней провозились!» Азарцев и сам понимал это, поэтому промолчал, только вздохнул про себя.
— Тогда, пожалуйста, поставьте подпись под этой суммой — за анализы, консультации, предварительные расходы. — Юля ласково склонилась над дамой и протянула ей ручку. — Остальное в день операции.
Дама с надменным видом поставила короткую подпись, Юля захлопнула папку и с довольным видом сказала:
— Ну а теперь, Владимир Сергеевич, мы вас покидаем, нас ждет профессор! — и позвонила в звонок. Охранник возник на пороге с пальто, шофер Володя пошел к машине и включил двигатель, чтобы прогрелся. И через несколько минут Юля и дама уже мягко покачивались в серебристой машине на пути к городу.
А доктор Азарцев прошел в буфетную-столовую и сел на высокую табуретку у бара. Молодцеватый парень Николай выполнял у них функции бармена, раздатчика и повара по приготовлению закусок. Сейчас Николай в галстуке-бабочке и в вишневом пиджаке протирал высокие стаканы для сока. Азарцев даже ухмыльнулся, заметив, с каким удовольствием Николай оглядывает себя в огромное зеркало, в котором, кроме бутылок и его, Николаевой, молодцеватой и сытой физиономии, отражаются офорты на стенах, уютные маленькие столы под синими скатертями, высокая ваза с остатками фруктов на стойке бара и даже сам Азарцев, с усталым и неприкаянным видом восседающий на высокой табуретке.
— Налей-ка мне коньячку, — попросил он буфетчика, — стакан сока и сообрази чего-нибудь закусить. Я не ел со вчерашнего дня.
— Это вы зря так, — заметил буфетчик, отмеряя специальной мензуркой пятьдесят граммов коньяка. — Здоровье надо беречь.
— Да вот как-то так… — рассеянно сказал Азарцев. — С утра аппетита не было.
— На ленч осталось дежурное блюдо — сосиски! — тем временем торжественно проговорил Николай. — Пока замороженные, но, если хотите, могу отварить!
— А что, ветчины или телятины нет? — удивился Азарцев. — Или какой-нибудь рыбы?
— Все, что было, скушала пациентка! — бодро отрапортовал буфетчик. — А больше продуктов до следующей недели Юлия Леонидовна не велели покупать. Сказали, надо экономить, а то и так расход чересчур большой. Пациентов велела угощать пока только кофе.
«Ни фига себе, экономить! На мне, что ли? — удивился про себя Азарцев. — Ведь Юля знает прекрасно, что дома готовить мне некогда! И что я ем как следует только здесь, по сути, один раз в день. — Затаенная злоба взялась неизвестно откуда и стала тяжело ворочаться в нем, как каменные мельничные жернова. — Значит, как оперировать, как деньги доставать, так нужен я! А как покормить меня — так ну меня на фиг? — медленно закипал он. — Ну, пусть только вернется она со своей консультации, я ей выскажу все!»
— Так варить вам сосиски? — надменно поднял брови буфетчик.
— Вари! — решительно приказал Азарцев. — И сделай яичницу, я подожду.
— Яиц тоже нет. — Ухмылка у Николая была широкая, во весь рот.
— Мне самому, что ли, за ними бежать? — тихо спросил его Владимир Сергеевич, но в голосе его послышались такие нотки, что буфетчик больше не решился отнекиваться и, содрав на ходу куртку, ринулся через двор в магазинчик, что был рядом, через дорогу, на другой стороне шоссе.
«Ишь, баре какие! — с возмущением думал он. — Бегай тут под дождем для них, еще простудиться можно! Непременно яичницу ему подавай, не могут просто сосиски с хлебом пожрать! Вот скажу Юлии Леонидовне, что из-за него впал в дополнительный расход, не смог соблюсти режим экономии!» И, купив для Азарцева десяток яиц, а себе из больничных же денег упаковку самых дорогих сигарет, буфетчик с обиженным видом вернулся назад.
