Рэдклифф - Забытая мелодия любви
"Позволь нам – мне и ветру – сыграть для тебя." – Грэм взяла грудь Анны в свои ладони, и провела кончиками пальцев по соскам, словно подбирая мелодию, ноту за нотой. – "Слушай, Анна," – тихо шепнула Грэм. – "Слушай."
Анна отдалась всем своим чувствам, пытаясь услышать то, что слышала Грэм. Прохладный ночной воздух коснулся ее живота, заставляя ее сжаться. Или это были подушечки пальцев Грэм, такие же мягкие как ее губы, изящно пробежавщие по ее груди, что вызвали знакомое ноющее желание внизу живота?
Анна не могла ответить на этот вопрос. Она чувствовала, что руки Грэм на ней звучали, как контрмелодия – сладко и неуловимо. Ее страсть переполняла ее, пульсируя, улетая ввысь, словно аккорды от пальцев Грэм на концертной сцене. Ее соски напряглись от удовольствия, которое спустилось ниже, сосредоточившись в одной точке между ееног.
Анна плыла по волнам звуков, сосредоточенных вокруг нее – шум океана, седцебиение Грэм, ее собственные стоны. Столько красоты, столько желания. Она страстно хотела выплеснуть все это в ночь, отдать ветру, и рукам Грэм.
"Грэм," – выдохнула Анна, дрожа в объятиях любимой, – "Что ты со мной делаешь. Я не могу… О, боже, мне нужно… кончить. Пожалуйста?"
"Да," – прошептала Грэм в ухо Анне. – "Все что хочешь. Когда захочешь."
Анна попыталась расстегнуть свои брюки. – "Не понадобится много времени. Я уже готова."
"Не спеши." – Грэм провела рукой по животу Анны, спускаясь ниже, к ее трусикам и накрывая ладонью ее лоно. – "Расскажи мне, что ты видишь."
"Звезды мерцают, их свет везде, он будто бесконечен." – Анна выгнула спину, вжимаясь в ладонь Грэм. Она была влажной и открытой, и желала быть заполненной. – "Пожалуйста, войди в меня. Я так люблю, когда ты касаешься…"
"Луна очень яркая?"
"Да, очень… о, как хорошо… пожалуйста, не останавливайся, я…."
"Что еще?" – Грэм ласкала ее медленно, потом быстро, то ускоряя темп, то сбавляя, осторожно выводя каждую ноту из ее тела.
"Облака… да, там, дотронься до меня, так…" – Анна застонала, когда Грэм подушечкой пальца начала описывать круги вокруг ее клитора. Она была на грани оргазма, и не могла ни думать, ни говорить, но все равно она пыталась. Она хотела, чтоб Грэм видела.
"Облака… они закрывают звезды, словно вуаль лицо прекрасной женщины… Грэм… родная, я уже так близко…"
Грэм продолжала гладить ее, нежно массируя место, которое заставляло Анну стонать еще громче.
"Ты мое ночное небо, Анна," – прошептала она, – "и свет моих дней."
Оргазм Анны отдавался в глубине ее сознания дразняще-прекрасной мелодией, которую она никак не могла охватить полностью.
"Пожалуйста… Войди в меня, Грэм… прошу. Ты нужна мне."
"Ты слышишь это, любимая?" – Грэм ввела в нее сначала один палец, затем другой, пока полностью не заполнила ее и Анна не откинула голову назад в беззвучном наслаждении. Грэм застонала, надавливая сильнее. – "Ты всегда будешь музыкой, Анна. Моей музыкой."
"Ты… О, боже… Я не могу…" – Анна двинула бедрами навстречу пальцам Грэм, заставляя ее проникнуть еще глубже. – "Еще… больше… Грэм, я так близко, я…"
"Слушай, Анна," – просила Грэм, входя в нее вновь и вновь, ее движения – глиссандо, ведущее ее любимую к высшей точки наслаждения. – "Слушай…"
"Я… кончаю," – вскрикнула Анна, прижимаясь лицом к груди Грэм. Она выплеснула песню своей страсти в ночь, и ветер унес ее к звездам. – "Я люблю тебя. Я люблю тебя всей своей душой."
Грэм крепко держала Анну, ее губы скользили по губам Анны. – "Я люблю тебя. Когда я касаюсь тебя, я…" ее голос сорвался, когда Анна поцеловала ее в шею и расстегнув молнию, просунула руку в джинсы Грэм.
"Ты что?" – Анна обхватила ее рукой и легонько сжала, входя внутрь. Она начала двигаться в ровном ритме, последние ноты ее оргазма все еще звучали в теле Анны. Грэм была так горяча под ее рукой, ее стройная фигура дрожала от напряжения. Обычно Грэм нуждалась в оргазме сразу после того, как приводила Анну на вершину наслаждения. И сейчас не было исключением, она хотела кончить быстро и сильно. – "Ты все еще слышишь песню ветра?"
"Да," – простонала Грэм, накрывая ладонь Анны своей и направляя ее пальцы глубже в себя. – "Анна… Анна…"
"Что, любимая?"
Грэм приложила ладонь к щеке Анны, когда первая волна оргазма прошла сквозь нее.
"Небо," – выдохнула она, беспомощно содрогаясь в объятиях Анны, – "Небо прекрасно, правда?"
"Очень." – Анна сделала все возможное, чтобы ее слезы не упали на лицо Грэм. Хоть ее сердце и плакало от боли, которую не могла исцелить даже ее безграничная любовь, она была счастлива, зная, что песня их любви будет вечной.
