Развод. Ведьмы не стареют - Элен Блио
Во время очередного заплыва вижу рядом знакомую фигуру.
- Ты знаешь, как опасно подплывать к триггеру?
44.
Триггер — это рыба. Её еще называют Титаном. Крайне агрессивна в то время, когда ‘охраняет свою кладку. Лучше держаться подальше.
Вообще всегда лучше держаться подальше от любых триггеров.
Лично мне раньше казалось, что у меня таковых нет.
Я жила свою счастливую жизнь, жила бы, наверное, и дальше, если бы не визит Викуси в мою клинику. Кто знает?
Жила бы, до момента пока супруг не поставил меня перед фактом развода.
Смотрю в иллюминатор.
Как же это красиво! Лазурный океан, острова, как жемчужины, окружённые бирюзой.
Вздыхаю, и тут же слышу томный шепот Демида, склонившего голову ко мне.
- Прилетим сюда еще раз, когда всё устаканится?
Поднимаю голову, смотрю в его глаза усмехаясь.
Наивный. Он верит в то, что когда-нибудь наступит время, когда всё устаканится?
Я молчу, но он как будто считывает мои мысли.
- Да, Янина, да. Просто поверь. Очень скоро всё будет хорошо.
Я бы поверила. Если бы всё было так просто.
А может... может реально всё просто?
Просто.
К чему сложности?
Взять, и прилететь сюда с ним. После развода. А может и до.
Мне ведь не нужно больше поддерживать реноме счастливого семейства Яхонтовых?
- Еще шампанского? — он берёт бутылку из ведёрка со льдом, принесённого стюардессой.
- Да.
- А дочери твоей, я так понимаю, уже можно? Она же совершеннолетняя?
Ядвига сидит на противоположной стороне, в наушниках, смотрит какой-то фильм, ну или делает вид.
Нас демонстративно игнорирует.
- Предложи, девочке будет приятно, - говорю, глядя Демиду в глаза.
- У меня дочь Лиза, такого же возраста. Напоминаю. — усмехается он мрачновато.
- Я помню. Если что, у меня муж завёл роман с женой сына, которая младше его на двадцать шесть лет, так что меня теперь трудно удивить.
- Я всё так постараюсь. — широко раздвигает губы, ослепляя меня своей голливудской улыбкой. — удивить.
Подмигивает. Наливает шампанское в бокал, перекладывает на маленькую тарелочку клубнику, нарезанное манго, ананас и шоколад, встаёт.
Вижу, как дочь немного краснеет, вынимает наушники, они о чём-то говорят, чокаются. Прелесть какая. Если сейчас он начнёт её клубникой кормить я его убью.
Разумеется, он этого не делает. Ростовский — не самоубийца.
Вообще, если уж быть предельно честной с самой собой — ну, почти, предельно —Демид почти идеальный мужик.
Да, именно так, почти и почти.
Почти предельно честной, потому что у меня сейчас ощущение, что больше всего мы врём сами себе. Не нам кто-то врёт. Мы сами себя постоянно обманываем. И в мелочах и по-крупному.
Обманываем, общаясь с неприятными нам людьми, делая им комплименты, улыбаясь. Обманываем, говоря про погоду, жалуясь на жару, когда все вокруг жалуются, а нам стыдно пойти против всех. Обманываем, когда сплетничаем о ком-то, не любим сплетни, но поговорить-то о чём-то надо.
Обманываем своё тело, то диетой, то обжорством занимаясь.
Обманываем возраст, пытаясь молодиться, хотя в моём случае — кто бы говорил, я на этом карьеру построила и деньги делаю. На иллюзии молодости и красоты.
Но больше всего мы обманываем чувства.
Придумываем любовь. Уговариваем себя, что она есть.
Верим в неё.
Ведь если мне сейчас сесть перед зеркалом, полностью нагой, ничем не прикрытой, и сказать себе такую же, голую, обнажённую правду, я о себе много нового узнаю.
О себе и о своей жизни.
О своих чувствах.
Любила ли я мужа?
Почему я решила пойти войной на вражеский лагерь?
Почему не выступила с мирным соглашением?
Уверена, если бы я Ивана любила — именно любила — всё было бы иначе.
Я просто не смогла бы сделать то, что сделала.
Я просто умерла бы прямо там, в кабинете косметолога, не выпуская из руки манипулу с насадкой для глубокого бикини.
Я бы страдала.
Я бы всё отдала, только бы он был рядом. Если бы любила.
Или отпустила бы с миром, лишь бы любимый был счастлив.
Всё по-другому было бы. Однозначно.
Я не любила Ивана. И уже довольно давно. Как и он меня.
Жили, потому что так было удобно и ему и мне. Дом, дети, быт. Это объединяет.
Вообще ни что так не цементирует брак, как ипотека и совместно нажитое!
Как подумаешь, что всё это дели-и-ить...
Как сказала моя подруга Раиса, которой тоже изменил муж — большинство женщин «за», то есть, женщин, которые уже с мозгами, узнав про измену мужа сказали бы —да и что тут такого? Что за трагедия?
У мужика седина в бороду, бес в ребро, перебесится и будет как шелковый.
Изменил? Мирамистинчиком прополощи, и ложись на любимый диван с любимой газеткой, тем более что скоро хоккей, а я тебе еще и пивка налью, чтобы сидел тихо и не отсвечивал.
От таких жён и не уходят. Наверное.
Да, у нас с Иваном другая история. И в нашем случае меня возмутило больше не то, что он в принципе изменил, а с кем изменил! Как он мог делать это с женой сына?
Вот это для меня мерзость.
Даже не две постоянных любовницы.
Даже не то, что гулял он на протяжении многих лет.
Я же не знала? Жила в счастливом неведении.
Кручу в голове мысли, даже не понимая, как засыпаю.
Прихожу в себя, понимая, что лежу на кровати.
Демид говорил, что тут есть кровать. Получается, я уснула, и он меня сюда принёс?
А сам он где?
Не успеваю подумать, как он входа отделяется тёмная тень.
Демид садится рядом, кладет руку мне на голову, слегка поглаживая.
- Еще долго?
- Пару часов. Отдыхай.
-А ты?
- Я там поработал, дочь твоя тоже спит, разложил ей кресло. Она поела. Ты голодная?
Заглядываю внутрь себя. Не понимаю, хочу я есть или нет.
Ростовский мягко опускается рядом, вытягивается.
- Боже, как хорошо! Сидел неудобно, скрючился весь. Хотя кресла тут комфортные.
Мне хочется его коснуться.
Позволяю себе. Щетина. Кожа сухая. Ему бы походить ко мне на процедуры.
- Не надейся, не затащишь меня на свои уколы.
- А надо бы. Будешь молодой и красивый.
- А сейчас я какой?
Заминка, пауза, его ладонь ложится на мою, накрывая.
- Уставший.
- Есть немного. Не бойся, тут я не буду приставать.
- А где будешь?
- Дома.
Вот так просто? Дома?
Он что, собирается везти меня…
- В вашей квартире
