Измена. Ты нас променял - Оксана Барских
– Ну что, довольна теперь?!
Гневный голос был мне до боли знаком. Я не показала, что это выбило меня из колеи и медленно обернулась, глядя на мать. За прошедшие восемь с половиной месяцев она изменилась, и не в лучшую сторону. Словно постарела и осунулась, выглядела изможденной.
– Как ты меня нашла? – флегматично спросила я и сжала папку в руке.
– Тебя только это интересует? Ничего, что у твоей сестры муж умер?! А ты, гадина, все эти месяцы даже не поинтересовалась, как мы. Давид, между прочим, перестал нас содержать из-за тебя. Благо, Ольга подсобила, помогла нашему старшенькому с университетом. А то его выгонять хотели.
– Еще скажи, что я в этом виновата? – ухмыльнулась я и прошла мимо нее на лестничную площадку. – Выходи, мне нужно дверь закрыть.
– Ты бы хоть постыдилась, что родную мать бросила на произвол судьбы.
Я тяжко выдохнула и хмуро посмотрела на нее, понимая, что поставить ее на место мне необходимо прямо здесь и сейчас.
– А с чего мне должно быть стыдно? Это ты должна стыдиться того, что все жилы из дочки тянешь. Если денег не хватает, так отправь работать своего бездельника мужа или сыновей. Я им ничем не обязана, да и тебе, если на то пошло, тоже. И не нужно сейчас снова повторять, что вы меня вырастили и отчим любит меня, как родную дочь, а я такая-сякая и неблагодарная. Он ко мне приставал, а ты закрывала на это глаза. Мне, несовершеннолетней, пришлось уходить из родного дома, чтобы спасти себя, а ты до сих пор считаешь, что я чем-то вам обязана. Нет уж, окстись, мама, и приди в себя. А если ты продолжишь меня терроризировать, то имей ввиду, я больше не та тюфячка Аля, которая готова была последнюю рубашку вам отдать. Продолжишь доставать меня, я приду к тебе на работу и расскажу всё про приставания твоего драгоценного муженька.
– Ложь! Ты его оклеветала из ревности!
Мамины глаза выпучились, а сама она выглядела так, словно вот-вот и набросится на меня, но в глубине глаз я увидела, что она боится. По-настоящему боится. И не только того, что это правда, а и того, что я и правда приду к ней на работу и опозорю ее. Этого она боялась гораздо больше чего бы то ни было. Людские пересуды всегда страшили ее.
– Ты не посмеешь, Алевтина, – тихо просипела она и положила правую руку на грудь, как бы хватаясь за сердце.
– А ты проверь, – ухмыльнулась я и закрыла, наконец, дверь. После чего развернулась и вызвала лифт, более не желая с ней разговаривать.
– Алька, ты…
– Больше не беспокой меня, иначе ты знаешь последствия.
– Неужели ты бросишь своих братьев? Своих кровинушек?
Вот оно. Теперь хочет надавить на жалость.
– Не старайся. Мы с ними не близки, и это тоже благодаря тебе. Если на этом всё, то давай закончим. Я устала и переезжаю.
– Куда?
– Тебя это не касается.
Конечно, продавать эту квартиру я не собиралась. Она мне нравилась и по расположению, и по квадратуре. Да и прикипела я к ней, даже успела сделать ремонт до родов. Так что я надеялась, что чемоданы ее убедят в том, что больше жить я сюда не вернусь.
– Не ищи меня. Я переезжаю в другой город, так что на этом наши пути расходятся.
В лифт, когда он приехал, она вскочила следом и долго молчала, казалось, уже подбирая слова.
– Ольга сказала, что ты родила девочку. Это правда? Я теперь бабушка?
– Ты? Нет, ты не бабушка.
Створки лифта открылись, и я вышла первая, обрадовавшись, что Ира с Верочкой уже села в Пашину машину на заднее сиденье, и мама не увидела ребенка.
– Мне показалось, или это была твоя мама? – сразу же подметила Ира.
– Не показалось. В любом случае, я поговорила с ней, так что надеюсь, что она больше меня не побеспокоит.
Всё то время, что машина ехала по двору, мама смотрела нам вслед, казалось, практически не моргая, а у меня в душе ничего не дрогнуло. Теперь у меня была Верочка, о которой я должна заботиться. Хватит садить себе на шею взрослых тунеядцев.
Глава 29
Мы с Верой и Жанной Игнатьевной жили на даче в частном секторе уже почти неделю. Когда пришло известие, что экспертиза подтвердила, что на месте взрыва были найдены останки именно сына Ларисы, у нас у обоих наступила апатия. Последняя надежда была разрушена, и всё, что нас обоих держало на плаву, так это желание мести и любовь к Верочке.
Жанна оказалась заботливой бабушкой, часто гуляла во дворе с ребенком и давала мне поспать лишний час по утрам, что мне было необходимо. Порой дочка капризничала по ночам, так что спала я урывками, и вот такие перерывы мне были на пользу.
Несколько раз приезжала и Ира, но Паша ей пока запретил часто появляться, опасаясь, что за ней могут проследить.
– Жанна Игнатьевна, вы посидите с Верой, я пока за продуктами съезжу.
– Будь осторожна, Аль, опасность еще не миновала. Мишу этого не нашли, он как в воду канул, но это и опасно. Мало ли, где он, может, уже рыщет по округе в поисках тебя и Верочки. С тех пор, как мой адвокат начал заниматься наследство Давида и оспаривать его отцовство над теми двумя детьми, что Лариса, что Ольга злы. Так что и Миша этот может быть нацелен даже на нас троих. Я вообще боюсь, как бы они не решились и вовсе нас всех устранить, особенно Верочку. Она, как никак, единственная законная наследница.
Волнение Жанны передалось и мне, но за продуктами меня вынудила ехать нужда. Так что я кивнула, завела машину и поехала, испытывая какое-то странное предчувствие, словно вот-вот и придет беда. Я с опаской озиралась по сторонам, но обратно доехала без приключений. Наверняка это был просто страх, вызванный происходящим.
– Хвоста не было? – деловито спросила у меня Жанна Игнатьевна, когда я вернулась.
– Вы говорите прям как в сериале.
– Осторожность – наше всё, Аль.
– Согласна. Да и у нас охрана, как они сюда проникнут?
– Поверь, когда
