Мягкая кукла (СИ) - Анастасия Исаева
— Вы встречаетесь с той… другой?
— Не видел с момента отъезда.
— Ты ее любишь?
Глава 21
Задав Вику вопрос о любви к другой, Вера словно остановила время. Казалось, стал не нужен воздух, не нужно знать, что происходит вокруг. Она полностью сосредоточилась на его реакции, пытаясь уловить хоть какую-то мелочь, выдающую правду.
А он просто пожал плечами.
— Теперь уверен, что не люблю.
— А раньше?..
— Думал, мы хотим одного и того же. Мы во многом совпадаем, нам комфортно. Мы не выносим друг другу мозг.
Каждое «мы», относящееся к другой женщине, откалывало от Вериной самооценки по кусочку. Но не остановило от последующих вопросов.
— Да, я видела, что вас считают красивой парой, без пяти минут женатыми.
И Сережа говорил, что та златовласка завидная невеста.
— Если бы все женились только по этой причине. Ты забыла, что я сказал в прошлую встречу?
— Но ведь она тебе подходит.
— От нее не сносит крышу, она не бесит и не вызывает желание прибить и поцеловать. А потом в обратном порядке.
В его словах было больше усталости, чем страсти. Словно он досконально обдумал происходящее и принял. Вера не знала, как относиться к подобному. Ей дали понять, что любовь никуда не делась. Что же ей еще надо?
Складывалось впечатление, что разговор не закончен. Конец метаниям Веры положила официантка с большим пакетом.
— Ваш заказ на вынос.
— Большое спасибо. Рассчитайте нас, пожалуйста.
— Внушительный заказ, — проговорил Виктор. Его ноздри затрепетали. Аромат шоколадного торта с абрикосовой пропиткой распространялся на несколько метров вокруг и заглушал сливочный аромат находящихся в том же пакете круассанов.
— Надеюсь, ты поможешь съесть хотя бы половину, — со значением глядя на него, сказала Вера.
— Я уж думал, не дождусь!
По дороге домой парочку под зонтом догнал снег. Дождевые капли превратились в твердые крупинки и легонько стучали по нейлону. Сырой холод ощутимо прихватывал открытую кожу. В попытке согреть руки без перчаток, Вера прятала их в шерстяных складках на локте Виктора.
Непривычно идти вместе никуда не торопясь, не таясь. Не было адреналинового куража, только тихое предвкушение вечера. Внешне ощущения Вика не проявлялись. Он как всегда — скала среди океана. Наверное, остался бы невозмутим, даже если бы Сережа поймал их с поличным.
Квартира встретила свежим подмороженным воздухом.
— Здесь тоже холодно, — воскликнула Вера, бросившись в Карошкину комнату, чтобы закрыть балконную дверь. — Хотела немного проветрить, а выстудило до ледяного пола.
Вик прошел за ней и увидел изменения в бывшей спальне. Исчезла широкая кровать, тумбочки. Рядом с детским столиком и низеньким стеллажом шкаф смотрелся великаном. Вся комната выглядела несуразной и непродуманной. И больше всего бросалось в глаза отсутствие той, для кого она предназначена.
Поджав озябшие ноги, Вера взяла ладонь Вика и повела в свою мастерскую.
— Я сплю здесь.
Маленький диван с обеих сторон подпирали стеллажи с тканями и фурнитурой. На самом верху расселись куклы в разных стадиях готовности. Впечатленный Виктор долго всматривался, а потом спросил.
— Какая из них твоя?
— Они все мои.
— Какую ты сделала для себя?
— Не делала.
— Почему? Ты их не любишь?
— Всех люблю одинаково. Они меня спасли, когда я выгребалась из депрессии. Каждая сделана с любовью и отдана с добрым напутствием.
— Я помню куклу для своей племянницы. Сейчас появились другие. Твое мастерство растет.
Вера благодарно улыбнулась и не стала добавлять, что несмотря на прокачку умений, спросом по-прежнему пользуются предыдущие мягконабивные куколки.
— Ты замерзла, — начал Вик, обнимая ее со спины, — или есть другая причина для твоего напряжения?
В доказательство своих слов он тронул ее каменные плечи. Вера увернулась.
— Наверное, я просто не могу поверить, что ты здесь, со мной.
Улыбка его не обманула. Выставив стул в центр комнаты, Вик сказал.
— Садись лицом к спинке. Подними руки.
Ухватившись за низ Вериной толстовки, он легко снял ее и бросил на пол. Вскоре на теплый футер бесшумно упала футболка и домашний топ. От холода кожа покрылась мурашками. Вик и не подумал греть ее своими широченными ладонями. Передал Вере небольшую подушечку с дивана и сказал:
— Подложи под щеку. Где можно взять какой-нибудь крем?
Вера предвкушала нежные поглаживания, плавно переходящие в ласки. Так и началось. Лимонный крем таял между ее кожей и сильными мужскими руками. И стоило натянутым мышцам немного размякнуть, их стали безжалостно крутить, жать и щипать!
Вскоре болезненные прослойки растворились, ткани напитались соками, ожили и податливо перекатывались под умелыми пальцами.
— Шьешь целыми днями… на этом самом стуле… голову некогда поднять…
— Угухм, — бездумно согласилась Вера.
— А теперь на стрессе спортзал забросила…
— Угухм.
— Не дело это. На кого сначала надевают маску?
Окруженная заботой, она поддалась дремоте. Не взбодрили ни цитрусовый аромат, ни мерзнущая спина, ни понимание, что в доме гость. Все члены тела расслабились, поддерживаемые одной лишь левой щекой, упирающейся в льняную подушечку.
На плечи лег вафельный плед. Как? Откуда Вик узнал, где его найти?
Негромко стукнула спинка дивана, опущенная вперед.
С легким шорохом взвилась простыня, следом шлепнулись подушки.
Короткое парение, хруст пружин под мужским коленом и можно вытянуться во весь рост. Едва уловимо ее избавили от штанов и носков. Идеально.
Вера приоткрыла глаза. Оказывается, большой свет в комнате погас, и лица Вика не рассмотреть. Вот он склонился, и на губах остался невинный поцелуй.
— Спи, моя несность.
И она спала, дыша ветром его кожи, завернутая в плед спокойствия. Сюжетов подсознание не показывало, только бездонный здоровый сон. Такой, после которого просыпаешься раньше солнышка с полной батарейкой.
В утренних сумерках Вера любовалась спящим Виком. Несмотря на уязвимое положение, он не выглядел беспомощным. Рельефная грудь, исправно поддерживаемая в спортзале, мерно вздымалась и опадала. Не удержавшись, Вера провела пальцем от ключицы вниз и была поймана на сухом животе.
— Доброе утро…
Больше ничего не успела сказать. Подмятая под Вика, она ловила дыхание между поцелуями.
— Еще какое…
И целовал, целовал и целовал.
Везде. Всюду. Спускался ниже и ниже. К самому заветному.
— Ви… Вик… если ты продолжишь, я…
Сладкое цунами смыло остатки фразы, и Вера схватилась за льняную обивку дивана. Обтянут он был на совесть, и удержаться не удалось. Унесло в открытое море, мотнуло в головокружительных переворотах, а потом бережно выпустило на поверхность. Ласковую, теплую и расслабляющую.
— А как же ты…
— Я никуда не ухожу. Продолжим, когда наберешься сил.
Закинув руки за голову, Вера осталась на спине и глядела в потолок расфокусированным взглядом. Вдруг она улыбнулась, словно что-то вспомнила.
— Знаешь,
