Гражданский брак (СИ) - Вера Чурсина
Когда Мила спустилась вниз, мать одобрительно оглядела ее.
— Ну вот, вижу мою прежнюю дочь, красотку, готовую к подвигам, — мама пыталась шутить. — Кажется, ты немного пополнела. Впрочем, тебе идет, настоящая секс-бомба! — Савиных-старшая улыбнулась.
Отец уже ждал их во дворе. Он поцокал языком в знак восхищения "своими девочками".
На приеме все шло по плану, вот только Вовка не приехал. Отец раздраженно разговаривал, видимо, с его отцом. Потом кинул взгляд на Милу:
— Жених твой забастовку объявил. Что там произошло с какой-то аварией?
— Ты что, не в курсе?! — включилась вместо Милы мать, — Пасечников сын разбился на машине, сам-то более-менее цел, а подружка на грани жизни-смерти.
— А причем тут Царёвы?!
— Вовка со Светкой, которая разбилась, в одной группе учится, — флегматично ответила Мила, — может, в больнице дежурит, или еще что.
— Весь план летит к черт, — заворчал отец. — Ладно, дочь, тогда тебя мы не будем долго задерживать. Всем скажем, что вы с женихом помогаете его больной однокурснице.
Глава 43
Вова с Олесей приходили в больницу как на работу. Только толку от этого было ноль. Их не пускали в реанимацию, там находились только родители Светы, которые прибыли через день после несчастья.
Светлане провели еще одну операцию, как узнали однокурсники — удалили раздавленный яичник. Утешили только тем, что из крайне тяжелого состояния и комы Света перешла в состояние просто тяжелое.
Мать подруги с опухшим от слез лицом сказала Олесе, что Света приходит в сознание, но находится в ступоре. Да и колют ее постоянно обезболивающим, чтобы не было болевого шока.
Пока подруга была в больнице, вокруг творилось подлость. Вовсю ходили слухи, что Пасечниковы обработали всех, кто мчался за автомобилем их сына, когда именинник решил устроить "автопробег". Мажорская группировка легко заступилась за своего, и у следствия теперь масса показаний, что за рулем была Света.
Виктору могут только вменить в вину, что дал сесть за руль своего автомобиля водителю без прав. Но по крайней мере, не обвинят в нанесении тяжких увечий по неосторожности. Да еще в состоянии алкогольного опьянения. Большнство сходиллсь на том, что родители Виктора заткнут всем рот деньгами.
Олеся сильно переживала за подругу. Вон как все обернулось.
Беда сблизила их с Вовой, ушли все разногласия, недомолвки и обиды перед большой бедой, в которой оказалась их однокурсница.
После занятий Вова позвонил в больницу, он уже успел там зазнакомиться с медсестичками. Они сливали ему информацию, которую не выудишь в официальном ответе от регистраторши в приемном покое.
Вечером они сидели у Олеси в кухоньке. Вова отнял трубку телефона от уха, нахмурился и и посмотрел на Олесю.
— Что?! — подалась к нему девушка.
— Виктора выписали. В больнице говорят, что слышали разговор его родителей — они собираются отправить сына за границу. Типа восстанавливаться.
— Неужели он уедет? — ахнула Олеся, — когда Света в таком состоянии по его вине?
Володя вздохнул:
— Надеюсь, что нет. Хотя… — он опять вздохнул и уставился в свою чашку.
— Вова, но ведь они уже больше года живут гражданским браком, бок о бок. Как самые близкие люди. Света не дышала на него, да и Виктор так о ней заботился, баловал. Неужели он малодушно сбежит? — она сжала пальцы и горестно посмотрела на парня.
Вова промолчал, потому что у него на душе тоже было неприятно от всей этой истории. Как можно уехать от любимой девушке, которая в беде? Да еще попала в эту беду по твоей вине? Для Царёва это было непостижимо.
* * *
— Олеся, я не могу ей сказать правду, сама ей расскажи, — со слезами на глазах говорила девушке Татьяна Васильевна, мама Светы. — Она как пришла в сознание, все твердит, где Витя, где Витя. Не могу! — женщина замотала головой, вытирая платком слезы.
Олеся вздохнула, а ее сердце горестно сжалось. Родители Виктора отправили его в Чехию, для всех — на реабилитацию на тамошние воды. Но только Витя не пострадал серьезно в аварии, и всем было прекрасно известно, что его просто спрятали от уголовного дела.
Олеся не могла понять, как он мог уехать, даже не заглянув в палату к Светлане. И уже тем более, не стал сопротивляться развязанной Пасечниковыми-старшими кампании по перекладыванию на Свету вины за аварию.
Она глубоко вздохнула и вошла в палату. Подруга повернула голову с надеждой, но ее взгляд тут же немного притух — видимо, все еще ждет Виктора, а не друзей. Света сильно исхудала, на лице остались одни глаза. Тонкие руки лежали на одеяле, в правую была воткнула капельница.
Девушка наклонилась, коснулась губами щеки однокурсницы. Света не дала ничего сказать. а сразу начала:
— Олеся, скажи мне правду, все мне врут, молчат, я же вижу, что что-то утаивают. Что с Витей?! Он жив?!
— Светочка, что ты, родная, конечно, жив. Он не сильно пострадал. Не лежал в коме как ты, у него только перелом руки и ушибы.
— Тогда почему он не приходит ко мне? Или его не пускают? Но ведь вас с Царевым пропускают! — девушка нервно сжимала руками пододеяльник, ее щеки пылали.
— Светочка, успокойся, С Витей и правда все хорошо. Он просто уехал… — голос Олеси оборвался, она не знала, как продолжить.
— Как уехал? Куда? — глаза Светы распахнулись еще сильнее. Она не могла осознать услышанное.
— Родители отправили его на реабилитацию за границу, в Чехию. — У Олеси сердце обливалось кровью сообщать подружке такие вести.
— В Чехию?.. Как в Чехию?.. — Света смотрела на сидящую рядом девушку беспомощным взглядом.
— Ну, еще они бояться, что его могут посадить за аварию, и, видимо, поэтому поспешили его отправить, — Олеся отвела тоскливый взгляд к окну.
— А… где мой телефон? Олесечка, подай, пожалуйста. — Света дернулась в сторону тумбочки, и подруга поспешила подать ей телефон.
— Света, осторожнее, у тебя же капельница, — она с тревогой наблюдала, как Света левой рукой манипулировала гаджетом и бормотала "нет пропущенных… нет. почему нет."
У Олеси жгло в груди от боли, когда она смотрела, как Света набирала Виктора, а абонент был вне доступа. Девушка обессиленно опустила телефон на одеяло и лежала, тяжело дыша и глядя в потолок.
Зашла медсестра, проверила капельницу. которая уже почти закончилась и стала отцеплять ее от иссохшей руки пациентки.
Когда женщина вышла из палаты, Света всхлипнула.
— Почему он не зашел? Я так боялась за него. Мне такие
