Новенькая не для меня - Тина Дорофеева
— Нормальный вид, не парься даже. Я не приглашаю тебя в понтовый ресторан.
Яр хмыкает, и эта ухмылка вызывает во мне толпу мурашек.
— М-м-м-м, — притворно надуваю губы, — а жаль. Я думала, что сыновья губернаторов ходят только по таким ресторанам.
— Я ненормальный сын губернатора, — запрокидывает голову и хохочет на весь салон, — да и не так давно отец стал этим губером.
— Вези меня куда угодно, — прижимаю букет к груди и откидываюсь на спинку сидения.
— Ой, аккуратнее с такими фразами, Снежинка, а то увезу в берлогу и не выпущу.
Притворно передергиваюсь и показываю ему язык.
— А ты у нас, оказывается, медвежонок?
— Медвежонок? Да я уже взрослый медведь, между прочим.
В этот момент он выглядит слегка задетым. И я решаю сгладить неловкость. Кладу голову на его плечо и всматриваюсь в профиль.
— Ну ладно, согласна, ты вполне себе взрослый медведь.
— Так-то, женщина, слушайся своего мужчину.
Распахиваю глаза и вовремя торможу себя, чтобы не врезать ему в бок. Он все-таки за рулем, и ему нежелательно мешать, а то не хватает нам ещё въехать куда-нибудь.
— Какая я тебе женщина? — возмущенно пищу и все же толкаю его в бок.
Ярослав снова хохочет.
— Прости, не сдержался, ты так мило злишься.
Подъезжаем к какому-то фастфуду, и я скептично выгибаю бровь.
— Серьезно? Фастфуд? Ты ж спортсмен, Бородин! А тут один холестерин.
Яр громко фыркает и подкатывает к плакатам с меню.
— Выбирай, Снежинка, — кивает на строчки с перечнем блюд, — не переживай за мою фигуру, с ней полный порядок.
Окидываю его взглядом, и рот наполняется слюной. Вот уж точно у кого с этим нет проблем.
— Я чувствую твой взгляд, Снежинка, поверь на слово, так сейчас на меня смотреть опасно.
Быстро поднимаю взгляд, проскальзывая его нахальную улыбку, и останавливаюсь на горящих глазах.
— Это почему?
Наклоняется к уху и овевает его горячим выдохом.
— Маленькая ещё, чтобы я тебе говорил.
Закатываю глаза.
— Только что же была женщиной.
Наш спор прерывает голос из динамика.
— Добрый вечер, что желаете?
— Здравствуйте, нам, пожалуйста, два комбо пять за пятьсот.
— Это весь заказ?
— Да, спасибо.
Забираем два бумажных пакета и напитки.
Яр заруливает на парковку торгового центра.
— Тут недавно сделали автомобильный кинотеатр. Ты не против?
— Никогда не была в таком. Что показывают?
Пытаюсь аккуратно положить букет на заднее кресло, боясь помять хоть один бутон. Достаю картошку фри и позволяю себе сегодня не думать о фигуре.
— Понятия не имею. Для меня важно совсем другое. Кстати…
Яр замолкает, а меня настораживает вот это его «кстати». Но я только молча жду, что он мне скажет.
— Ты в разговоре с отцом сказала, что ты не такая, как твоя мама.
Шумно выпускаю воздух из легких и вскидываю глаза к потолку машины.
— Я не настаиваю, если ты не хочешь об этом.
— Да там ничего такого, просто неприятная тема, но не смертельно, – кручу между пальцами ломтик картошки и погружаюсь в воспоминания. — Моя мама всегда мечтала стать великой актрисой, и, как она думала, мы с папой мешали ей добиться высот. И вот в один прекрасный день она, набрав кредитов и долгов, просто исчезла с каким-то сомнительным продюсером.
Развожу руками и пожимаю плечами.
— Папа не смог её найти, ну и решил, что не стоит этого просто делать. Слишком много она ему нервов подпортила со своими мечтами о богемной жизни. Отец ей казался слишком приземленным, и вообще… — ищу подходящие слова, — в общем, они не подходили друг другу. Мам убежала, а долги остались. И вот когда мы столкнулись с тем, что нашу квартиру просто чуть ли не таранили круглыми сутками, папе пришлось все продать, чтобы расплатиться, потому что там уже стояла на кону моя безопасность.
Поднимаю глаза и первые минуты не решаюсь посмотреть на Ярослава. Эту историю я рассказывала только Антону, но он уже как-то привычный, да и я не ставила перед собой задачи понравиться ему как девушка.
— И что? Она так и не объявлялась?
Сглатываю вязкую слюну и мотаю головой.
Слышится шорох пакета, и меня перетягивают на колени. В последний момент успеваю крепче сжать упаковку с картошкой, чтобы она не разлетелась по салону.
Встречаюсь с потемневшим взглядом карих глаз. На дне шторм, но я понимаю, что он не на меня направлен.
— А потом падение с собственного Олимпа, и вот, — киваю вниз, — нога. А денег не было, переезд, потому что отцу предложили это место.
Яр обхватывает мою ногу и кладет её на сидение, на котором несколько секунд назад сидела я сама. Задумчиво рисует круги на коже возле повязки.
— Бедная моя девочка.
Короткий поцелуй в ключицу, и у меня от него перед глазами начинают плясать разноцветные точки.
— Я, — запинаюсь и прокашливаюсь, — сидение испачкаю.
— Не думай об этом, — его взгляд заставляет внутри все замереть, — это такие мелочи.
— Ну а как твоя мама? — решаю переключиться с себя.
Во время одного из разговоров он говорил, что отец его возил к маме, но так и не сказал, что с ней не так.
— Все хорошо. Отец ездит к ней каждый день. Вот на неделе вроде как за мной заедет. Маму выписать должны.
— Она поправилась?
— Да, ей намного лучше.
Обнимаю его за шею и утыкаюсь в его лоб своим. Мне нравится, когда он так близко. Но это все ещё немного меня смущает.
Рука Бородина тут же перемещается на мою талию и стискивает её.
— Я очень рада, что у тебя все наладилось.
— Более-менее.
Хмыкает и все же не выдерживает — прикасается к губам. По его телу прокатывается дрожь. А может, это мое тело так реагирует.
— Девочка моя, — довольная улыбка преображает его лицо.
Сейчас передо мной не серьезный Бородин Ярослав, каким я его увидела в первый день, а вполне себе сытый котик.
Или медвежонок все-таки.
Он переводит взгляд на панель, и его хорошее настроение тут же испаряется.
— Черт, — кручусь, пытаясь понять, что он там увидел.
И внутри все обрывается, когда вижу, что до комендантского часа двадцать минут.
