Право любить тебя - Екатерина Аверина
— Равиль, ты пока здесь, я к Олененку схожу, — прерывает нас Вик.
— К кому? — удивленно хлопаю ресницами.
— Я потом расскажу, — обещает мой мужчина и исчезает в дверном проеме бокса.
— А ты? — переключаюсь на брата.
— А я вообще ничего пока рассказывать не буду, — категорично заявляет Равиль. — Сутки назад я думал, что мы тебя потеряли. Давай все сложные вопросы отложим до выписки, ладно? — забавно щелкает меня по кончику носа.
Разговоры и эмоции, которые теперь можно, вымотали недавно пришедший в себя организм. Мне хочется спать. Старший брат невесомо гладит меня по волосам и тихо рассказывает старую легенду на родном языке, как когда-то в детстве делал папа. Его голос убаюкивает, и я впервые, наверное, засыпаю без страха, с чувством уверенности, что обязательно проснусь.
Глава 36
Виктор
Олененок в себя приходить ни в какую не желает. Врачи говорят, что по всем показателям уже должна, но она не борется. Моя Элька своими нежными ручками и острыми зубками цеплялась за жизнь. С Лайлой другая история. Она сдалась.
Зато моей девочке все лучше. Сегодня вот переводимся в обычную палату. Никаких мониторов, капельниц. Восстановительный курс специального препарата, который ей пить еще долго. Позже к нему добавятся упражнения и дыхательная гимнастика. Подумываю, о том, чтобы определить ее в бассейн. Кардиолог со мной согласен. Плавная нагрузка поможет раскачать и сердце, и легкие без риска.
— Не надо нам никаких каталок, — мягко отодвигаю в сторону кресло на больших колесах. — Иди ко мне, — подхватываю Элину на руки и несу к лифту.
Она ластится ко мне как котенок. Моя нежная девочка целует меня в щеку и тут же краснеет. Никак не отучится смущаться от таких прикосновений. Я это потом поправлю, когда можно будет их разнообразить. Ну и льстит мне, что уж там! Такая девчонка рядом и так забавно стесняется. Какому мужику неприятно будет?
Заношу ее в палату, устраиваю на чистых, хрустящих простынях.
— Солнышко! — совсем по-детски улыбается это чудо, глядя в окно. — Открой жалюзи, — складывает ладошки в умоляющем жесте. — Пожалуйста, пожалуйста.
Открываю. Она щурится и так открыто улыбается, что заражает и меня.
— Слепите, — бухтит Равиль. Ставит пакет с ее вещами возле кровати.
— Рав, ну хватит тебе уже, — обращается к нему Эля. — А ты где был?
А он был в палате Олененка. Я показал Равилю видео его отца, вкратце рассказал произошедшее и заочно познакомил с девочкой. Пока никто не видит, Садыков стал к ней заглядывать. Пусть. Может Лайла услышит его и это тоже станет своего рода стимулом, чтобы очнуться.
Мы с Равилем договорились, что для Эли не станем портить образ любимого и любящего ее родителя. Я хочу, чтобы у нее была сказка, в которой нет места предательствам от самых близких для нее людей.
— С врачом говорил, — отвечает сестре Равиль. Это полуправда. Лечащего Элины он тоже успел зацепить для разговора.
— А я кушать хочу, — вздыхает моя красивая девочка. — Сейчас бы пирог с мясом и картошкой, как мама в детстве готовила. Помнишь? — смотрит на брата.
— Помню, — улыбается он. — Тебе нельзя пока такое.
— Знаю, — вздыхает. — Все равно очень хочется. И еще компот из сушеных абрикосов.
— Вот его можно. Завтра заеду на рынок, куплю и попробую сварить. Ты мне только рецепт надиктуй, — просит Рав.
— Спаси-и-ибо, — тянется к нему обеими руками, просит, чтобы подошел ближе, наклонился и тут же его обнимает.
Ревниво отворачиваюсь. Я такой сейчас. Даже к брату немного ревную. Это пройдет, но сейчас мне хочется, чтобы она была вообще только моя.
Мне на работу пора. Да и у Равиля теперь есть дела. Я вернул ему бизнес отца, разбирается.
— Вечером приеду. Напиши сообщением, что тебе привезти, чтобы я не забыл, — прошу Элю.
Уходим вместе с Равилем. Нам надо с ним еще раз обстоятельно поговорить насчет Элины, но он пока избегает этого. Принял ведь уже факт наших отношений, все равно сопротивляется.
Расходимся на парковке по машинам. Еду в контору. У меня сейчас завал по бумажной части. Надо закрывать дело и передать его полковнику. Он уже дальше, генералу. Эльдара будут судить за терроризм, изготовление и распространение наркотиков, незаконное изготовление и продажу оружия, людей и еще много всякого. Но в тюрьму он не сядет. На фоне препаратов, которые использовали при допросе, у него немного поехала крыша. Я склоняюсь к тому, что Гаджиев хорошо притворяется, но наш специалист диагноз прописал в документах. И сначала Эльдара будут лечить, а уже потом, если крышу выйдет залатать, отправят за решетку. Я даже не знаю, что хуже. Камера или одиночная палата в ведомственной психушке.
А еще нам назначили внутреннюю проверку. Собственная безопасность шерстит всех. Полкан тихо шепнул им про мое личное с Садыковой. По этой части меня тоже будут проверять, но не так жестко, как было бы в других обстоятельствах. Нас снова слили, в клинике погибли наши бойцы, и СБ будет искать виноватых. Отдел жесткий. Прибыл к нам вместе с главным. Они найдут, я лишь надеюсь, что это не те, кто в моем личном подчинении.
