Мэри Лайонс - Всего лишь поцелуй
Только после смерти тети Хэрриет узнала, как же ей повезло.
Как-то один из ее двоюродных братьев заметил, что «шансы Хэрриет в лотерее повысились». На самом деле он имел в виду вовсе не игру. Просто тетя Джейн, особа весьма эксцентричная и по натуре своей властная, завела привычку постоянно менять завещание в пользу то одного, то другого из ее многочисленных племянников и племянниц. Тетя умерла в прошлом году, случилось это неожиданно. И Хэрриет, к своему немалому удивлению, обнаружила, что оказалась счастливой обладательницей огромного дома в Лэнздаун-Гарденз, а также акций и ценных бумаг, кой-чего да стоящих.
— Повезло же тебе! — воскликнул ее двоюродный брат Мартин, узнав новость. — В прошлом году кандидатом в наследники был я. Да, видать, в чем-то провинился. Может, тем, что оставил работу и ушел на сцену? усмехнулся брат. Он обнял Хэрриет и пожелал ей удачи с новым приобретением. — Это ужасно старый дом, он кишмя кишит кошками и заставлен пыльной мебелью. Что ты будешь с ним делать? Продашь?
Хэрриет пожала плечами. Дом в самом деле сильно запущен. Разумнее всего было бы отдраить его до блеска и выставить на продажу. Родители были только за, особенно мать.
— Это единственное, что ты можешь сделать, дорогая, — решительно заявила та. — К чему тебе, спрашивается, огромный домина, да к тому же в малопрестижном районе Лондона? Ты должна как можно выгоднее продать его и купить маленький, аккуратненький домик. Где-нибудь в районе Найтсбридж или Слоун-Сквер.[6] То, что надо.
Обычно они редко находили общий язык, но на этот раз Хэрриет не могла не признать, что мать, наконец, дала ей дельный совет. Хэрриет тогда снимала маленькую квартирку в Айлингтоне, а ее мать жила далеко от столицы, в графстве Глочестершир. Тогда обе и представить себе не могли, что Холланд-Парк и Ноттинг-Хилл вскоре станут самыми популярными районами Лондона.
Хэрриет оставалось лишь догадываться, в чем секрет такой популярности. Может быть, то были огороженные со всех сторон садики, казавшиеся особенно привлекательными в летнее время, когда центр города окутывал горячий, пыльный воздух. А может, причина крылась в необъяснимой тяге людей к перемене мест. Как бы там ни было, но стоит лишь какой-нибудь поп-звезде или владельцу крупной компании «открыть для себя» Холланд-Парк или Ноттинг-Хилл-Гейт, как все вдруг загораются желанием поселиться там.
Потому-то сотрудник агентства недвижимости, куда она обратилась, желая продать дом, видимо оживился, узнав, в каком районе находится дом. А когда Хэрриет услышала, что может выручить от продажи дома чуть ли не миллион фунтов, ноги ее едва не подкосились. Она рухнула на стул как подкошенная и уставилась на агента, не веря ушам своим.
— Но я и не подозревала… то есть я хочу сказать… Вы шутите? только и смогла выговорить Хэрриет: в какой-то миг у нее слегка закружилась голова и она готова была рухнуть в обморок.
— И в мыслях не было, — доверительно сообщил ей мистер Эванс. Он нетерпеливо щелкнул пальцами своему помощнику, чтобы тот быстренько принес стакан воды — девушка, похоже, собралась покинуть этот бренный мир. — Я осмотрел дом, — продолжал мистер Эванс. — Повсюду, конечно, разруха, но… Если как следует убраться, вы сможете выручить что-то около той самой суммы.
— Я… мне просто не верится! — только и пробормотала ошеломленная Хэрриет. — А вы уверены? Ну, то есть… не хочу показаться невежливой, но… это ведь огромные деньги!
— Не такие уж и огромные! — Мистер Эванс легко взмахнул рукой. Знаете, на днях ко мне обратилась молодая пара… они подыскивали себе дом… вроде вашего… Ну так вот, они готовы были выложить два-три миллиона за дом в хорошем состоянии. Если бы ваш был поприличнее, вы бы получили за него еще и не такие деньги. Но я уверен, миллион мы с вами наверняка выручим, тут даже не сомневайтесь.
Миллион фунтов! Сумма запредельная, размышляла Хэрриет по дороге в свою маленькую квартирку в Айлингтоне. Когда-то она выбрала этот район, потому что оттуда ей удобнее добираться до работы на Странд.[7]
В университете она училась на юридическом факультете и сейчас работала рядовым юристом в крупной юридической фирме. Но оказалось, что вовсе не об этом она мечтала. Она поняла, что пыльный, бумажный мир юристов не для нее. Дело оставалось за малым — выяснить, чем же она хочет заниматься в жизни. Да еще существовала надобность в средствах к приличному существованию причина, по которой Хэрриет, собственно, и не решалась уйти с этой работы и пуститься на поиски новой.
Все последующие дни «миллион фунтов» не шел у Хэрриет из головы.
Как-то ее посетила шальная мысль: а что, если бросить работу и жить на проценты от продажи дома? Но она быстро сообразила, что такая жизнь не по ней. На первый взгляд заманчиво валяться в свое удовольствие и ничего не делать. Но Хэрриет не сомневалась, что очень скоро такое праздное, пустое существование ей наскучит.
Родители, разумеется, были только рады неожиданно привалившему ей наследству. А ее приятель, Джордж, так вообще — наверное, впервые в жизни ожил.
— Послушай, Хэрриет, да это кругленькая сумма! — воскликнул он, улыбнувшись при этом несколько шире обычного. — И такой хорошенькой головке, как твоя, даже не придется беспокоиться о наилучшем вложении капитала. У меня есть толковые парни в Сити, они с умом распорядятся таким миленьким гнездышком с золотыми яичками.
Хэрриет просто диву давалась, с какой готовностью все стремились потратить деньги, еще даже и не полученные ею. Мать настоятельно советовала приобрести небольшой, уютный домик в престижном районе: «Так удобно, дорогая… я бы останавливалась у тебя, приезжая в Лондон за покупками». Друзья советовали спустить все деньги на кругосветное путешествие; кто-то подкинул идею открыть шикарный ресторан.
Ее подруга, Триш Палмер, тоже не осталась в стороне и предложила Хэрриет приобрести пустующее помещение рядом с ее антикварной лавкой на Ледбари-Роуд.
— Не так быстро, Триш! — сонно пробормотала Хэрриет. Была суббота, половина седьмого утра, и она помогала подруге расставлять антикварные вещицы на лотке. По субботам подруга торговала ими на ближайшем рынке Портобелло-Роуд. — Конечно, я рада иногда помочь тебе, — продолжала Хэрриет, согревая руки кружкой горячего кофе. — Но я ничего не смыслю в антиквариате. По мне, так сама идея приобрести антикварный магазин и превратиться в преуспевающего торговца древностями звучит нелепо!
— Тебе вовсе не надо заводить непременно антикварный магазин, заметила на это Триш. — Можешь продавать что угодно: одежду, цветы, украшения. Только глянь на магазинчик той девицы — у нее одни лишь кошельки да сумочки. А как разбирают!
