Элин Хильдербранд - Босиком

В коттедже было убрано, а матрасы проветрены. Вики уладила все это по телефону; очевидно, дома, пустовавшие по три года, были в Нантакете привычным делом. Запах в помещении был приятным, хотя и несколько излишне оптимистичным, как аромат освежителя воздуха. На полу в гостиной, сделанном из широких замасленных сосновых досок, виднелись следы от каблуков и царапины, оставленные ножками стульев. Оштукатуренный потолок из деревянных балок был низким, мебель старой, словно из Викторианской эпохи: диван тетушки Лив с высокой спинкой, изящный кофейный столик с посеребренным чайным сервизом на бельгийских кружевах, книжные полки, прогибавшиеся под тяжестью летней библиотеки тетушки Лив, камин с железной подставкой для дров, не подходившей по размеру. Вики перешла в маленькую кухню с утварью приблизительно 1962 года — с серебристой отделкой и фарфоровой посудой, на которой были изображены голландские девушки в деревянных башмачках. Счет уборщика был прикреплен к холодильнику магнитом с рекламой закрытого уже несколько лет ресторана «Изысканная свалка».

Спальня в глубине дома была очень светлой. Эта комната предназначалась для Мелани. Двухъярусная кровать была застелена простынями в розово-оранжевую полоску, которые были знакомы Вики еще с детства. (Больше всего она запомнила, как запачкала эти простыни во время своей первой менструации. Тетушка Лив благоразумно достала перекись водорода, пока Эллен Линдон с чрезмерной сентиментальностью щебетала о том, что «Вики стала женщиной», а Бренда сердито поглядывала на нее и грызла ногти.) Самую большую спальню с огромной кроватью, на которой можно было спать с детьми, Вики забрала себе, а Бренде досталась бывшая детская. И тетушка Лив, и Джой, бабушка Бренды и Вики, более восьмидесяти лет назад спали в детских кроватках в этой комнате вместе с няней мисс Джордж.

Когда тетушку Лив стал одолевать артрит и другие старческие болезни, родители Вики предложили ей занять большую спальню — но это Лив не устраивало. Она вообще перестала приезжать в Нантакет, а потом умерла.

Все ввалились в дом, затаскивая чемоданы и коробки. Началась всеобщая суматоха. Таксист стоял у машины, ожидая оплаты. Это должна была сделать Вики: она собиралась платить за все в течение этого лета. Она была «летним спонсором». Вики вручила парню двадцать баксов.

— Хватит?

Он ухмыльнулся: слишком много.

— Благодарю, мадам. Приятного отдыха.

Когда такси отъехало, Блейн расплакался. Вики боялась, что все эти перемены травмируют его; за завтраком он разнервничался, когда прощался с Тедом, а затем буквально снес Мелани с трапа самолета. Блейн проявлял характер. Было три часа дня, и, хотя он уже вышел из того возраста, когда дремал днем, Вики знала, что ему нужно немного отдохнуть. Она и сама умирала от усталости. Подняв свой чемодан и пройдя пять футов до спальни, Вики почувствовала себя так, будто взобралась на Килиманджаро. Ее легкие горели. Она их просто ненавидела.

Внезапно Бренда издала звук, который показался Вики хуже воплей Блейна. «О нет, о нет, нет», — стонала Бренда, будто наступил конец света. Что случилось? Какое-то дохлое животное в бывшей детской? Целое семейство дохлых животных? Вики присела на разноцветный матрас. У нее не было сил двигаться, поэтому она крикнула: «Что случилось, Брен?»

Бренда появилась в до абсурда низком дверном проеме спальни Вики.

— Я не могу найти свою книгу.

Вики не нужно было спрашивать, какую книгу. Это была Бренда, ее сестра. И речь могла идти только об одной книге: о двухсотлетнем первом издании «Невинного самозванца» Флеминга Трейнора. Эта книга, малоизвестный роман заурядного американского писателя, была фундаментом карьеры Бренды. Сестра Вики потратила шесть лет на то, чтобы получить степень магистра в университете штата Айова. Она написала диссертацию, получала гонорары за публикации в малоизвестных литературных журналах, устроилась на работу в «Чемпион» — и все благодаря этой книге. Первое издание было уникальным и стоило тысячи долларов, говорила Бренда. Оно принадлежало ей с четырнадцати лет, с тех пор как Бренда купила его на блошином рынке за пятнадцать центов. Эта книга была любимой вещью Бренды. Ей бы даже в голову не пришло оставить «Невинного самозванца» в Манхэттене, где до сокровища мог добраться квартирант. Поэтому книга путешествовала вместе с ними в специальном чемоданчике с функцией контроля температуры и уровня влажности. А теперь пропала.

— Ты уверена? — спросила Вики. — Ты везде проверила? — Несмотря на то что пропавшая книга Бренды входила в Список Вещей, Больше Не Имевших Значения, Вики постаралась проявить участие, чтобы положить хорошее начало их пребыванию в Нантакете. Проблемы такого рода были больше по части Вики. Это она целые дни проводила в поисках различных вещей: второго ботинка, мяча, который закатился под диван, соски-пустышки.

— Везде, — сказала Бренда. Удивительно было наблюдать, как быстро изменилось ее поведение. Целый день она вела себя как стерва, но теперь, когда исчезла ее книга, Бренда превратилась в лепешку, которую кто-то забыл под дождем. Ее щеки пылали, руки дрожали, и Вики почувствовала, что до слез было уже недалеко.

— А вдруг я ее потеряла? — вопрошала Бренда. — Что, если я забыла ее в… — Следующее слово было столь ужасным, что оно застряло у нее в горле, словно кость: — Лагардиа?

Вики закрыла глаза. Она была настолько уставшей, что могла уснуть прямо в такой позе, присев на кровать.

— Ты спускалась с самолета вместе с ней, помнишь? У тебя в руках была маленькая сумочка и…

— И чемоданчик, — сказала Бренда.

Она быстро заморгала, стараясь прогнать слезы. Вики почувствовала прилив гнева. Если бы раком заболела Бренда, она ни за что не справилась бы с этим. Бог никогда не сваливает на тебя больше, чем ты можешь выдержать, — ребята из группы поддержки больных раком убежденно повторяли эту фразу, — и поэтому Бог оберегает Бренду от рака.

Где-то в доме плакал ребенок. Через секунду появилась Мелани.

— Думаю, он голоден, — сказала она. Мелани успела заметить отчаяние на лице Бренды — у той все еще тряслись руки — и спросила: — Дорогая, что случилось? Что случилось?

— Бренда потеряла свою книгу, — объяснила Вики, стараясь, чтобы ее голос звучал серьезно. — Старинную книгу. Антиквариат.

— Эта книга — вся моя жизнь, — сказала Бренда. — Она всегда была со мной, она бесценна… Мне дурно. Эта книга — мой талисман, амулет. Она приносила мне удачу.

«Амулет? Приносила удачу?» — подумала Вики. Если бы книга действительно обладала сверхъестественной силой, разве она каким-либо образом не удержала бы Бренду от связи с этим Джоном Уолшем, которая разрушила ее карьеру?